Ариведерчи, Верона! - [54]

Лола раздражала его все больше и больше, и, чтобы не нервничать по пустякам, он отвернулся.

– К криминалистам подойдете? – К Себастьяно подлетел полицейский.

– Подойду, конечно! За этим и приехал! – Он еще раз оглянулся на тарахтящую журналистку и вошел в подъезд.

Поднявшись на второй этаж, он тут же прошел к ванной комнате и, не заходя вовнутрь, остановился у открытой двери. Криминалисты загораживали все пространство и напоминали белых медведей. Они были в стерильных молочных комбинезонах с капюшонами, в бахилах и в тонких перчатках. Образ дополняли маски, натянутые до глаз.

– Ну, что там? – издали спросил Себастьяно.

Они подняли головы и расступились.

Замначальника полиции представилась жуткая картина.

Тело Урсулы лежало в ванной, покрытое багряной от крови водой. Голубое лицо с тонким заостренным носом виднелось в изголовье. Длинные распущенные волосы, как водоросли, шевелились в потревоженной криминалистами воде. Такие же синие кисти рук, с глубокими надрезами на венах, покоились на бортах.

– Разбираемся, – неопределенно ответил один из них, сдвинул маску и глотнул воздуха.

– Какие-то идеи есть? По виду, чистое самоубийство, – уверенно заявил Себастьяно, предполагая зацепить их своей убежденностью и таким образом вызвать на дискуссию.

Так и случилось. Со стороны умывальника послышался голос самого низенького и юркого:

– Тебе давно к нам надо переходить! Только взгляд бросил и уже во всем разобрался.

– Но почему же? – не согласился полицейский. – Мне же доложили, что это самоубийство. – Он опять умышленно упустил слово «подозрение», которое присутствовало в докладе.

– То есть как доложили, это кто такой постарался? – возмутился начальник группы и обвел подчиненных строгим взглядом.

Каждый молча продолжал заниматься своим делом.

Когда замначальника полиции увидел первый раз Урсулу, он сразу определил, что, несмотря на покровительство Джесу, она очень одинока. Поэтому известие о том, что один из компьютеров, с которого приходили анонимные письма Терезе и Трифоне, был ее, не повергло его в шок. Линия преступления сама начала выстраиваться в голове – любовь к Трифоне, зависть и ревность к Терезе – вот они, главные двигатели убийства!

А когда пришло сообщение о том, что Урсула мертва и что все указывает на то, что она сама покончила с жизнью, Себастьяно безоговорочно принял эту версию, радуясь, что не придется сажать в тюрьму пусть убийцу, но совершенно несчастную, а может быть, и не вполне нормальную девушку. А теперь все зависело от вердикта криминалистов, и Себастьяно приготовился ждать, изредка отвлекаясь на указания полицейским, работающим со свидетелями.

Лола закончила репортаж, и Стефано отослал материал на студию, когда машины конкурентов стали подтягиваться в переулок.

«Не опоздали бы в эфир дать!» – запаниковала Лола, глядя, как расчехляют свои камеры операторы с других каналов.

Успокаивало только то, что, кажется, еще никто из них доподлинно не знал, что здесь произошло.

Лола не волновалась за достоверность информации, которая пойдет в эфир, так как всю историю любви Урслы, которую она придумала на одном дыхании, старательно перемежала такими словами, как «возможно», «вероятно» и «может быть». Не забывая вставлять также «мне кажется».

Рассказ получился душещипательный, как раз такой, какой нравится итальянскому зрителю, но Лола понимала, что они как можно быстрее должны узнать, как покончила с жизнью Урсула и было ли это на самом деле самоубийство.

Она не побоялась высказать предположение, что девушка могла убить молодых людей, и увидела, как вытаращила глаза Дана, а Стефано оторвался от камеры и яростно зыркнул на Лолу.

– Далась тебе эта бедная девушка, какой раз ты ее в преступлении подозреваешь, – недовольно прошипела Дана. – Зря ты с этой версией вылезла. Да и где она могла пистолет купить?..

– А что, это так трудно сделать?! – рассердилась Лола. – При большом желании на черном рынке купить оружие достаточно просто!

– Может быть… – Дана решила согласиться с начальницей.

– Мало того, тогда ее самоубийство выглядит совсем по-другому и имеет смысл! – уперлась Лола.

– Какой смысл может иметь самоубийство? – Дана поняла, что Лола вступила в ту стадию журналистского расследования, когда с ней становится невозможно спорить.

– Угрызения совести, например, с которыми немыслимо жить! – тут же нашлась начальница. – Но я тебе хочу напомнить, что это всего лишь версия, и чем больше мы их набросаем, тем лучше.

– Все, выпускают наш материал, буквально через пять минут! – К ним подошел Стефано.

– Отлично! – обрадовалась Лола.

В суматохе погони и срочного репортажа они не заметили, как на город опустились сумерки. Уличные фонари еще не включились, и переулок, в котором не переставали двигаться люди, отбрасывая длинные тени, выхваченные ярким освещением накамерных ламп операторов, казался ирреальным.

– Знаете что? Пойдемте поужинаем! – заявил Стефано. – Даже я не заметил, что мы сегодня без обеда!

На этот раз все его поддержали. Они расселись по машинам и стали выбираться на улицу Дориа.

Бросив взгляд в окно, Себастьяно заметил, как эта проныра Лола закончила репортаж, наконец-то залезла в автомобиль, и облегченно вздохнул. Почему-то присутствие других журналистов его совсем не волновало.