Аригато - [46]

На нижних палубах офицеры и матросы поддерживали относительный порядок среди пассажиров, уже одетых в спасательные жилеты.

Шлюпочная команда начала спуск шлюпок на воду. По салону еще метались люди, разыскивающие членов своих семей. Старик-испанец схватился за грудь и тяжело рухнул на палубу. Его жена пыталась его поднять, крича на одной душераздирающей ноте. Свет начал мигать, предупреждая, что шлюпки готовы к посадке.

Мисс Эрл Мэй Гэммидж, триста восемьдесят один фунт живого веса, лежала у себя в каюте на нижней койке, глядя в потолок, не имея возможности подняться самостоятельно. Звон, гудки и голос капитана буквально парализовали ее. Она тщетно пыталась дотянуться до звонка, но руки у нее были слишком короткие. Ее крик о помощи становился все слабее. Задыхаясь, она предприняла еще одну отчаянную попытку встать.

Стюардессы начали систематическую проверку кают. Шютт заперся в мужском туалете на своей палубе.

Стюардесса распахнула дверь и обнаружила мисс Гэммидж. Она оценила вес и габариты агонизирующей пассажирки и бросилась за помощью. Навстречу ей попалась другая стюардесса. Вдвоем им удалось вытащить мисс Гэммидж из койки, надеть на ее ноги тапочки и каким-то образом вывести из каюты, при этом они пытались успокоить ее. Это была чертовски трудная работа – втащить мисс Гэммидж вверх по трапу. Они совершенно выбились из сил, пока им это удалось.

На палубе, борясь с дождем и ветром, они добрались до места посадки N 7. Старшая стюардесса решила, что мисс Гэммидж пока присядет на палубу, потому что на ногах ей при такой качке не устоять. Стюардессы побежали, чтобы принести для мисс Гэммидж одеяло, но не успели они удалиться на несколько футов, как услышали позади вскрик и в панике обернулись. Корабль накренился, и мисс Гэммидж поехала на заду к открытому борту судна. Стюардессы бросились спасать ее, но когда их разделяли всего четыре фута, мисс Гэммидж с криком соскользнула за борт в бушующее море.

Американский юрист из Иллинойса, владелец «Мустанга» и ворчун, сидел в клозете, когда зазвенели колокола громкого боя. Его жена начала колотить в закрытую дверь и кричать.

– Гарри! Гарри! Корабль тонет! Гарри! Выходи!

Не переставая кричать, она спокойно натянула перчатки и сняла со стены пожарный топорик.

Гарри высунул голову из клозета, ворча:

– Какого черта, Гертруда? Неужели и здесь мне нельзя от тебя хоть чуть-чуть отдохнуть?

Она со всей силы опустила топор ему на затылок, и он рухнул на пол. Загадочно улыбнувшись, женщина отбросила топорик и, уточнив по карточке на стене место посадки, вышла из каюты.

Капитан Паппадакис, стоя на мостике «Бенито Хуареса», распорядился запустить сигнальную ракету, чтобы ободрить пассажиров «Бергквист Лауры», дав им знать, что помощь близка. Первые шлюпки были уже на плаву. С борта сухогруза опустили спасательные сети и на девяносто ярдов вокруг было разлито масло, чтобы успокоить волны. На носу и корме горели прожекторы, освещая море вокруг шлюпок, болтавшихся на волнах. Между судами было всего каких-то двести ярдов.

Рассвет разгорался. В шлюпке N 4 молодая женщина по имени Бренда рыдала на плече у мужа, прижимая к себе одного ребенка.

– Я потеряла своего мальчика, – всхлипывала она. – Он выскользнул из моих рук в этой толпе. Что мне теперь делать?

Что делать?

– Они найдут его, Брен, – сказал ее муж. – Он где-нибудь в другой шлюпке, вот увидишь.

Бонне и Мак-Генри играли в карты за штурманским столом на мостике, и Мак-Генри отчаянно мухлевал. Бонне, обычно внимательный за картами, сейчас был рассеян, потому что из-за качки чувствовал себя неважно.

– Мсье Бонне, – сказал капитан из-за штурвала, – сходите к капитану судна и троим офицерам, запертым в каюте, и проводите их на посадку. Посадите их в вельбот. Они знают, как спустить его на воду.

– А что с остальными офицерами? – спросил Бонне.

– Они по сигналу бегут по своим местам и командуют спуском шлюпок.

Бонне и Мак-Генри встали. Мак-Генри пытался возразить, что вельбот может понадобиться им самим, чтобы добраться до берега.

– До берега мы доберемся на резиновом надувном плоту. Идите, – ответил капитан.

Бонне и Мак-Генри спустились вниз.

Капитан с мостика смотрел, как пассажиры карабкаются на борт «Бенито Хуареса» по двум штормтрапам и спасательным сетям. Море успокаивалось, ветер стихал.

Один из механиков дежурил у каюты капитана судна. Бонне постучал в дверь.

– Выходите, приказал он. – Руки держать за голову. Выходите по одному.

Громкий голос со скандинавским акцентом выкрикнул:

– А ты зайди и возьми нас!

Следом прогремел выстрел. Пуля пробила дверь и просвистела между Боннеом и Мак-Генри. Бонне отскочил в сторону и выстрелил через дверь, Мак-Генри побежал в конец коридора, свернул налево и выскочил на верхнюю палубу. Пока Бонне стрелял через дверь, чтобы отвлечь внимание офицеров, Мак-Генри подкрался к иллюминатору с другой стороны и оттуда двумя выстрелами убил капитана и одного из офицеров. Двое оставшихся офицеров обернулись к нему, и в это время Бонне, ворвавшись в дверь, застрелил и их.

Для верности он, по обычной методе профессиональных убийц, перезарядил пистолет и хладнокровно всадил еще по одной пуле в затылок каждой жертве. Мак-Генри вернулся обратно в коридор, и они заперли трупы в каюте.