Ариадна - [96]

– Я не хочу судить тебя Федра, клянусь. А только сказать, что когда-то чувствовала то же самое к Тесею, однако он бросил меня умирать.

– Ипполит не похож на своего отца. – Она помолчала. – Поэтому я его и люблю.

Как же упорно она, упрямая, отказывалась слушать! Но я рада была, что явилась именно в тот день, когда Федра решила объявить о своей любви. Может, потом, испытав жгучую боль унижения, она захочет со мной отправиться.

Мы вошли в прохладную тень двора. Федра предложила мне присесть на ложе, сказала, что принесет воду и виноград – освежиться с дороги. Я ослабила перевязь, взяла Тавропола под мышки и поставила к себе на колени, крепко придерживая. Его большие темные глазенки с интересом рассматривали незнакомую обстановку.

Я заметила движение за одной из нарядных колонн, окаймлявших двор. Вышел юноша. Точно такой, как Федра описывала. Высокий, статный, крепкий, он просто светился жизненной силой. Приблизился учтиво, хотя и робко. И как только мог Тесей породить столько неиспорченного, судя по всему, юношу?

– Ты, должно быть, Ипполит. А я Ариадна, сестра Федры.

– Я так и понял, – ответил он. – Тогда, выходит, ты моя тетушка.

– Ну… наверное, – я замялась, смутившись.

Улыбка Ипполита дрогнула. Он беспокоился, похоже, не переступил ли какую-то грань, не слишком ли бесцеремонен, но дело было совсем в другом. Если меня он считает тетушкой, значит, в Федре видит мать. На мгновение я прикрыла глаза, отчаянно желая, чтобы она оставила свои безнадежные мечты.

Вернулась Федра, стремительно вышла из-за колонн с блюдом винограда. Но, обнаружив стоявшего передо мной Ипполита, резко остановилась.

– А! Вижу… вижу, ты уже познакомился с моей сестрой, Ипполит.

Как он ничего не замечал, я не могла постичь. То ли простодушен необычайно, то ли актер превосходный. У меня на глазах Федра превратилась в ту самую тринадцатилетнюю девчонку, наблюдавшую триумф Тесея на арене – глаза ее округлились от восторга, руки дрожали – да-да, дрожали! – и серебряное блюдо ходуном ходило, как лодочка в бурных волнах.

Ипполит, может, ничего и не замечал, но слуги Федры, свита да всякие прихлебатели все замечали прекрасно, я готова была поспорить. И удивилась бы, не стань сестра во второй уже раз предметом дворцовых сплетен.

– Ты в конюшни направляешься? – спросила она, трепеща.

Ипполит кивнул.

– Да.

– Я тоже туда приду, попозже.

Она покраснела до самых корней золотистых волос.

– До свидания, – сказал он, как видно, по-прежнему ничего не понимая. Склонил голову передо мной. – До свидания, тетушка Ариадна.

Стоило Ипполиту уйти, мягкости ее как не бывало, вновь Федра обдала меня раздраженным холодком. Сердито сверкнула глазами: попробуй что-нибудь скажи!

Я ела виноград. Может, и лучше, если она сейчас ему откроется, сколь бы болезненно это ни было. Когда все рухнет, мы сможем вместе покинуть Афины, и я надеялась, что случится это до возвращения Тесея.

Таврополу нужно было днем поспать, и я пошла его укладывать. В просторных и роскошных покоях дворца мягких подушек оказалось предостаточно. Когда личико Тавропола обмякло наконец от дремоты, я отважилась выйти на цыпочках и обнаружила, что двор пуст. Итак, она ушла, решительно настроенная воплотить свои глупые мечты.

День клонился к вечеру, а Федра все не возвращалась. Я бродила по двору, среди мраморных колонн, заглядывала в проходы. Не могла сдержать вспыхнувшего вдруг любопытства. Ведь думала когда-то, что это место станет мне домом. Выйди я замуж за Тесея, какую жизнь вела бы здесь? Я закрыла глаза, и передо мной проплыл Наксос – просторные изумрудные бухты, сизые горные вершины, исчезающие в небесной дымке. Услышала, как смех детей эхом гуляет среди скал, увидела, как муж шагает ко мне по песку.

И вдруг внизу, у причалов, запели рога – грянули дружно и бодро. Тут же крик Тавропола призвал меня, я вынула его из уютного гнездышка, и он, стряхивая дрему, так приятно уткнулся мягким личиком мне в ключицу.

Я понесла его обратно. В проходах было необычайно тихо и пустынно для царского-то дворца. Интересно, куда все подевались и почему трубили рога? Тавропол тянул ручонку к ярким фрескам на стенах. Они изображали Афину с оливковым деревом и Посейдона с соленым источником, гордо прославляя рождение великого города. Выходя во двор, я шепотом рассказывала Таврополу на ушко эту историю и вдруг остановилась как вкопанная. Увидев кое-кого, и не Федру.

Глава 33

Федра

Приезд Ариадны сбил меня с толку. Надеюсь, мне удалось хотя бы создать видимость спокойствия и уверенности в себе и сестра не заметила, что на самом-то деле я в смятении и верчусь беспомощно, будто подхваченная ураганом.

Я возвращалась домой, исполненная решимости и веры в успех. Ипполита не застала – он отправился на охоту, но дожидалась его невозмутимо, терпеливо, без всяких сомнений. Поклялась себе, что не упущу случая, однако смелость снова оставила меня.

И вот она здесь, а я до сих пор ничего ему не сказала. Опять будет меня разубеждать, я-то знаю, что бы она там ни говорила. Не буду слушать ее, иначе за себя не отвечаю. Слова ее невыносимы.

Итак, она вынуждает меня действовать. Сегодня все должно свершиться.