Архоны Звёзд - [80]

— Юноша?

— Молодой человек, которого она любит. Его зовут Терен. Он повстанец, сюда приходит принести ей еды, а нам — новости. Он сейчас здесь, если ты хочешь его видеть.

Май представила их Терену, который согласился провести их через густые заросли в лагерь мятежников. Юноша был не менее красив, чем девушка, с карими глазами того же оттенка темного меда. Влюбленные шли рядом, держась за руки, и Эйлия при виде их испытала неожиданный укол боли — то ли от страха за этих двух молодых людей, от знания опасностей грядущей войны, угрозы, что придет конец их счастью? Или это была просто зависть к этому счастью, пусть краткому, пусть оно скоро сменится горечью потери? Она подумала, ощутил ли такое сожаление Дамион, или его измененная природа уже глуха к таким чувствам? Опустив глаза, Эйлия старалась не глядеть ни на проводников, ни на юного архона, шагающего рядом с ней.

Наконец Терен остановился после странного оклика из зарослей. Он звучал похоже и непохоже на крик дикого животного, и Терен ответил тем же кличем.

— Стража, — объяснил он своим спутникам, глядя на них прекрасными глазами — Эйлии показалось сейчас, что они стали темными и настороженными, как у антилопы. — Они услышали наше приближение, и нашпиговали бы нас стрелами, если бы я не ответил. Смотрящий не станет рисковать. Боюсь, он может даже не допустить вас к себе.

С двух сторон послышался шорох, но сквозь листья и лианы никого видно не было. Терен и Май пошли дальше. Еще через пятьдесят шагов стали видны лоанейские развалины: похожий на улей холм, полый изнутри, служивший крепостью. Около его темной и низкой двери стояли два киноцефала в человеческой броне. Оба песиголовца держали занесенные алебарды и угрожающе скалили желтые клыки. Левый стражник зарычал, но правый вдруг, к удивлению Эйлии, заговорил по-элейски.

— Неизвестные пришли, — сказал он густым неразборчивым голосом. Сказал не им, но кому-то внутрь крепости.

Из темной сырости двери появился неопрятный человек в мятой одежде, прислонился к косяку и оглядел прибывших мрачным и недовольным взглядом. Увидев его лицо, Эйлия застыла.

— Я знаю этого человека? — воскликнула она, обращаясь к Дамиону. — Это Радмон Тарг, разбойник и убийца!

— Он высоко поставлен в глазах Смотрящего, — предостерег ее Терен. — Я бы не стал на вашем месте возражать против его присутствия — это может не допустить вас к его господину.

Эйлия вспомнила свои дни в Лоананмаре, запустение и жестокость, царящие на улицах города, — очень во многом стараниями Смотрящего и его бандитских помощников.

«Что же за союзников ищем мы здесь? — подумала она в отчаянии. — Не превратят ли они снова город в место страданий и скорби — на этот раз с нашей помощью?»

Радмон смотрел на Май, осклабившись, одним глазом насмешливо поглядывая на стоявшего рядом с ней юношу.

— Будь я проклят, если это не ведьмина дочка! Май, деточка, держалась бы ты подальше от этого мальчишки. Доведет он тебя до беды, таская по джунглям. Ты лучшего заслуживаешь, милая.

Его слова метили не в нее, а в юношу, который выпрямился, готовый ее защитить. Но на подначку не поддался.

— Эти люди пришли повидать Смотрящего, — сказал он спокойно. — И если он знает, в чем его благо, он их примет.

— Они могут помочь! — вмешалась Май. — Они чародеи, оба, и они привели с собой армию, не из этого мира.

— Я знаю, что Браннион Дюрон не верит в такие вещи, — поспешно вставила Эйлия. — Но мы просим хотя бы дать нам аудиенцию.

Из темноты появилась еще один человек: женщина постарше Май, с кожей чуть более смуглой, с длинными черными волосами, заплетенными в косу. Было очевидно, что она слушала, потому что, не тратя слов, отпустила стражей и пригласила незнакомцев следовать за собой. За входом открывался коридор, освещенный факелами, и кончался он портьерой, ведущей в большой зал со сводчатым потолком, очевидно, в самом сердце холма. Там сидел у стола человек средних лет, с оливковой кожей и седеющей бородой, читая при свече свиток пергамента. Эйлия узнала густые брови и суровые черты лица — она видела их на бронзовой статуе Дюрона в Лоананмаре. Перед ней был тот же человек из металла, только во плоти, но почему-то эта плоть казалась столь же жесткой, как металл, и черты лица были суровы и непреклонны. Не тот человек, которому стоит становиться поперек дороги, и Эйлия вспомнила рассказ Маг о его жестокой победе над теократами.

Он заговорил, не поднимая головы:

— Так кого это ты мне привела, Джелинда?

Проводница низко поклонилась:

— Эта юная женщина хотела бы говорить с тобой. Станешь ли ты ее слушать?

Эйлия шагнула вперед:

— Я пришла предупредить тебя о великой опасности…

— Молчать! — крикнула Джелинда. — Никто не обращается к Смотрящему, не будучи спрошен!

Дюрон посмотрел на Эйлию пристально, потом жестом велел Джелинде отойти.

— На этот раз я не замечу нарушения. О какой опасности ты говоришь, девушка? — спросил он жестко.

— О царе-драконе, которого ты собираешься свергнуть. Он не зверь и не плод воображения. Он так же и не бог, он чародей по имени Мандрагор, и очень сильный.

— Ничего нового ты мне не сказала. — Он со вздохом нетерпения откинулся на стуле. — Ты знаешь, когда начались все эти разговоры насчет богов? В далекие дни наш народ был под игом расы, называемой лоанеи — они утверждали, что они потомки тварей, называемых драконами. Наш народ фактически поклонялся этим лоанеям, а те были просто плоть и кровь, как мы, — можешь себе представить такую дурость? Драконьему народу очень легко выставить себя богами, используя волшебство. О да, я отлично знаю, что волшебство существует. Взяв Лоананмар, я запретил всякое упоминание о нем не потому, что не верю, но чтобы отбить охоту всякому искать этого знания. Ложных богов более быть не должно.