Архивы Дрездена: Доказательства вины. Белая ночь - [271]

— Тогда кто же совершил этот акт насилия? — вкрадчиво спросил Рейт.

Снова заговорил Витторио, и я почти воочию представил себе его выпяченную, как у голубя, грудь.

— Это совершил я, ваше величество, с помощью Мадригала из клана Рейтов.

В голосе Рейта зазвучали едва заметные нотки гнева:

— Это является прямым нарушением августейшего повеления воздерживаться от любых враждебных действий, способных осложнить мирные переговоры.

— Сделанного не воротишь, ваше величество, — перебила его леди Мальвора. — Мой дорогой друг лорд Скави прав в одном: уроды слабы как никогда. Самое время покончить с ними раз и навсегда, не давая им возможности оправиться.

— Несмотря на то что Белый Король считает по-другому?

Я опять-таки не увидел, но услышал улыбку леди Мальвора.

— Многое меняется, ваше величество.

Раздался стук — возможно, кулака о подлокотник трона.

— Но не это. Вы ослушались моих приказов и подрывали проводимую мной политику. Это измена, Цезарина.

— Правда, ваше величество? — парировала леди Мальвора. — А разве не измена самой нашей природе проявлять снисхождение к врагу, который находится на грани поражения?

— Я мог бы простить избыточное рвение, Цезарина, — прорычал Рейт. — Но я в меньшей степени склонен терпеть глупость, стоящую за этой безмозглой провокацией.

Холодный, издевательский смех прервал внезапную мертвую тишину.

— Глупость? В каком смысле «глупость», ваше стареющее и слабеющее величество? С каких пор смерть этих уродов стала чем-то иным, нежели наслаждением чувств, утолением голода? — Что-то изменилось в голосе Мальворы, словно она повернулась в другую сторону. Наверное, решил я, она теперь обращается к собранию. В ее голосе звучала издевка. — Мы сильны, а сильные поступают так, как им хочется. И кто осмелится помешать нам в этом, а, ваше величество? Вы?

Если кто-то еще не знает, меня зовут Гарри Блэкстоун Копперфилд Дрезден.

Я поднял посох и грянул им о каменный пол, добавив к физическому усилию немного, совсем немного магической энергии. Удар выщербил лунку размером с суповую тарелку, а грохот от сотрясения мало чем уступал настоящему грому. Еще немного энергии — и волна бесшумного огня, высотой не больше пяти или шести дюймов, прокатилась красной ковровой дорожкой по полу туннеля и выплеснулась в зал.

Я шагал по пятам за огнем; Рамирес нога в ногу двигался рядом. Грохоча тяжелыми подошвами по камню, мы вступили в пещеру и обнаружили ее плотно забитой изрядно побледневшими — если такое вообще применимо к вампирам — созданиями. Повсюду, куда ни посмотри, виднелись красивые лица и изысканные одеяния — повсюду, кроме пятачка в двадцать квадратных футов перед входом, откуда все отпрянули, опасаясь огненного предвестника нашего появления.

Не обращая внимания ни на что, я шарил по помещению взглядом до тех пор, пока не обнаружил Серого Плаща, сиречь Витторио Мальвора, стоявшего рядом с Мадригалом Рейтом в трех десятках футов от нас. Чертовы ублюдки таращили на нас глаза, потрясенно разинув рты.

— Витторио Мальвора! — выкрикнул я голосом, эхо которого еще некоторое время гуляло в каменных сводах пещеры. — Мадригал Рейт! Я, Гарри Дрезден, чародей, Страж Белого Совета, в соответствии с Установлениями обвиняю вас в убийстве, совершенном в мирное время, и в присутствии свидетелей вызываю вас здесь и сейчас, не сходя с этого места, на поединок. — Я снова ударил посохом об пол, грянул гром, и руны на нем налились Адским Огнем. — До смерти.

Абсолютная тишина воцарилась в Провале.

Черт подери, все-таки в нашем деле главное — эффектный выход.

Глава 37

— Голод мне в глотку, — выругался по-английски Мадригал. — Это мне мерещится.

Я довольно оскалился.

— Пора платить по счетам, жопа, — негромко ответил я ему на том же языке.

Витто Мальвора оглянулся через плечо на миниатюрную, не выше пяти футов ростом, женщину в белом платье, больше всего напоминавшем античную тогу. Да и сложением она вполне сошла бы за античную богиню, не будь ее лицо застывшим, словно маска.

Взгляд ее глаз цвета хрома медленно скользнул ко мне, и алые, как вино, губы раздвинулись, обнажив белоснежные зубы.

Только тут вампиры начали приходить в себя, и пещера загудела от возмущенных выкриков. Не будь я настроен столь воинственно, это напугало бы меня до дрожи в коленках. А так я просто изменил позу, слегка повернувшись влево, тогда как Рамирес повторил мое движение зеркально, так что мы встали спиной к спине. Собственно, ничего другого не оставалось делать — только приготовиться к бою на случай, если кто-нибудь решит, что старая добрая игра в «замочи чародея» скрасит им скучный вечер.

Это дало мне возможность уже спокойнее осмотреться по сторонам. Пещера во многом напоминала готический собор с высоким сводчатым потолком, верх которого терялся в полумраке. Стены и пол были из серого камня с зелеными, бордовыми и ярко-синими прожилками. И ни одного острого угла или выступа — все только смягченное, округлое.

Декор со времени моего прошлого визита поменялся. Стены подсвечивались янтарным, оранжевыми и алыми лучами; должно быть, источники этого света управлялись какой-то автоматической программой, поскольку разноцветные пятна медленно перемещались, смешиваясь друг с другом, заставляя тени шевелиться, производя впечатление живого огня, но при этом не утрачивая свойственной электрическому освещению четкости. Мебель в пещере расставили, поделив на три большие зоны с открытым пространством в центре; на стульях сидели, как я предполагал, официальные представители трех доминирующих кланов — всего около сотни вампиров. Вдоль стен неслышно перемещались, разнося еду и питье, слуги в таких же расшитых кимоно, как у Жюстины.