Архивы драконов - [46]

— Никакой, — сказал он себе. — Раз они так тупы, что сажают себе на шею подобное ничтожество, значит, заслуживают этого.

И все же что-то звало рыцаря из недр города, поэтому он решил остаться и ждать. У него есть вечность и не надо думать о еде и отдыхе.

Он был на посту, когда два человека — безусый юнец с мечом и жрец в потертой синей рясе — выбежали из ворот с привлекающей внимание поспешностью. Он заинтересовался и отвел глаза стражам. Когда беглецы приблизились, ему, как и любому существу из магического плана, стал хорошо виден амулет Мишакаль, скрытый на груди жреца. Да и рыцарь казался знакомым.

Мертвый рыцарь приблизился.

— …Мы двинемся в Башню Верховного Жреца, — говорил юнец. — Рыцари должны узнать, что происходит в Палантасе, должны узнать о заговоре. Они положат конец этому произволу, и тогда мы сможем войти в библиотеку и прочесть Диски Мишакаль…

— Башня Верховного Жреца? — Рыцарь горько рассмеялся.

Друг юноши, казалось, тоже испытывает сомнения.

А потом рыцарь услышал свое имя и уловил восхищение в голосе юноши. Боль живых человеческих отношений обрушилась на него, приведя в неожиданное замешательство. Сот не слышал больше ничего, он на время потерял всякую способность воспринимать окружающее.

А в это время парочка двинулась по извилистой дороге, ведущей к Башне Верховного Жреца.

Создав магического коня — такое же темное творение пламени и ненависти, как и он сам, — Лорд Сот невидимым компаньоном отправился следом…

Башня Верховного Жреца была заложена основателем рыцарства Винасом Соламном. Построенная высоко в Вингаардских горах, она охраняла Западные Врата, единственный проходимый перевал.

Дорога туда была крута и опасна, но из-за большого числа караванов и оживленной торговли ее содержали в отменном порядке. Она стала легендарной сама по себе, даже вошла в поговорку: „Гладкий, как дорога в Палантас“. Но, как и многое другое, со времен Катаклизма положение изменилось.

Ожидавшие легкого пути, Майкл и Николь были расстроены, увидев прекрасный некогда тракт в руинах, в некоторых местах почти непроходимых. Огромные валуны усеивали путь, широкие трещины преграждали дорогу. Кое-где стены гор явно сблизились, сузив проход до тропинки. Путники с трудом передвигались и через несколько миль пути полностью вымотались. Они достигли ровной площадки, расчищенной от леса, — возможно, здесь раньше было место для отдыха караванов. Невдалеке журчал чистый ручей, скрываясь в чаще леса. Отыскались и черные круги на камнях, оставленные кострами.

Оба, не сговариваясь, уселись отдыхать. Несмотря на то, что представляли себе трудности пути наверх, устали они гораздо сильнее, чем могли ожидать, да и наступали сумерки с их давящим мраком. Майкла и Николь не оставляло чувство, что за ними наблюдают, — целитель постоянно оглядывался, а женщина не убирала руку с эфеса меча. Ничего подозрительного не было заметно, но чувство не проходило.

— Мы хотя бы, — заметила Николь, — видим отсюда всю дорогу. — Она прикинула, сколько они уже прошли по разрушенному тракту.

— Нам просто мерещится, — сказал Майкл. — Нервничаем после того, что случилось в Палантасе, вот и все.

Они расположились на гладком камне и немного перекусили, экономя припасы. Сверху нависало серое дождливое небо, волоча тучи, как казалось, по верхушкам соседних елей. Когда влюбленные решили заговорить вновь, то заметили, что приглушают голос, словно боясь, что их подслушают. Призрак страха и напряженности повис над ними.

— Странно, — пожал плечами Майкл, — что рыцари не расчищают дорогу, ведь прошел почти год со времени Катаклизма. Можно было уже навести мосты, заделать трещины, убрать валуны… Ты знаешь, — продолжал он спустя некоторое время, сам не понимая, для чего говорит, — мне кажется, рыцари сделали это нарочно, они боятся быть атакованными!

— Чушь! — взвилась Николь, ощетиниваясь, — Чего еще боятся рыцари? Тех пьяниц из Палантаса? Да они просто пыль у ног своего ложного жреца, а простые граждане всегда хорошо относились к рыцарям и уважают их. Рыцари обороняли Палантас вот уже много поколений! Вот увидишь, когда они прибудут в город, все повалятся на колени при одном взгляде на них и будут просить милосердия.

— Что ж они до сих пор не приехали?

— Они не осознали опасности! — резко ответила Николь.

— И никто не принес им вести?

Женщина лишь поежилась под плащом и сменила тему:

— Какой сильный ветер… И какой ледяной… Проникает сквозь плоть и кости, кажется, еще немного — и замерзнет сердце.

— Да, ветер просто режет, — подтвердил Майкл. — Странный холод, не зимний. Я никогда не испытывал подобного.

— Наверное, это из-за того, что мы забрались высоко… — Николь старалась не обращать на ветер внимания. Встав, она подошла к краю дороги и всмотрелась в лес. — Ничего… — Она легонько толкнула замершего у костра Майкла. — Чему ты улыбаешься? Скажи, мне тоже хочется развеселиться.

— А? Что? — Задумавшийся Майкл подпрыгнул от неожиданности. — Забавно, что только не лезет в голову в такие мгновения. Я вспомнил, как ребенком жил в Кзак-Цароте и к нам в гости пришел дяди из кочевников. Думаю, ты никогда не видела жителей равнин — они ходят в кожаной одежде, расшитой бисером, и украшают себя перьями. Мне всегда нравилось, когда они навещали наше семейство, приносили свои товары… Так вот, дядя рассказывал самые замечательные истории, которые мне когда-либо приходилось слышать. Никогда не забуду сказания про Темных Богов, о которых нам пришлось услышать вновь с появлением Короля-Жреца, про призраков и умертвий, бродящих в муках по Ансалону. Мне потом много дней не удавалось уснуть!