Архив Андрея Ваджры - [10]

Гартман был глубоко убеждён в том, что нет никаких ни географических, ни этнографических ни культурных оснований для существования великорусов,малорусов и белорусов в рамках единого Русского Мiра, и уж тем более, общего государственного организма.

По его мнению, русские (великорусы), которых он называет по старой польской традиции «московитами», должны оставаться в бассейне Волги и Дона, но их не должно быть в районе Подднепровья, территории, на которой проживают «украинский» и «белорусский» народы. При этом его совершенно не смущал тот факт, что таких народов никогда не существовало. Немецкий стратег исходил из того, что если что-то не существует, но оно необходимо для защиты германских национальных интересов, его необходимо создать. Чем, собственно, и занимались австрийцы в Галиции.

Таким образом, Гартман считал, что Волгодонский и Днепровский речные бассейны должны быть заселены двумя различными народами — «московитами» и «украинцами».

Исходя из вышеизложенного, он рекомендовал германской власти сконцентрировать все свои внешнеполитические, а если надо и военные усилия на отделении от России Финляндии, прибалтийских провинций, Литвы и Польши, а так же создании в бассейнах Днепра и Прута «Киевского Королевства». По мнению Гартмана, надднепрянское государство с 18-миллионным населением имело бы все необходимые условия самостоятельного политического существования. Новое государство должно было бы обеспечить безопасность Австрии и войти с ней в политически-оборонный союз. А в целом, по мысли Гартмана, сепарирование от России территорий с 34-миллионным населением полностью бы блокировало её экспансию на запад.

Кандидатом на Киевский престол австрийцами был выбран польский князь Лев Сапега, сын польско-галицкого политика Адама Сапеги, через которого министр иностранных дел Австро-Венгрии Кальнокки установил связи с лидерами украинофильского движения - А.Барвинским в Галиции и деятелями малороссийской «Киевской Громады». Непосредственно с Адамом Сапегой контактировала группа «громадовцев» во главе с Владимиром Антоновичем. Австрийцы не без основания рассчитывали опереться в своей борьбе с Россией на «громадовские» организации в Малороссии.

В конце 90-х годов XIX века и начале XX, для правящих кругов кайзеровской Германии, доктрину отторжения от Российской империи западных территорий сформулировал балтийский немец, родившийся в Латвии, евангелистский теолог, историк, политический публицист и специалист по Восточной Европе Пауль Рорбах.

Что интересно, Рорбах входил в число учредителей оккультного общества «Туле» (наряду с Карлом Хаусхоффером, Феликсом Нидиером и Дитрихом Эккартом), члены которого впоследствии создали Национал-социалистическую рабочую партию. Его интеллектуальное влияние в вопросах «восточной политики» накладывало определяющий отпечаток на правящие круги Германии. А факт его дружбы с заместителем начальника генерального штаба, генералом Людендорфом, [1] сыгравшим не последнюю роль в уничтожении Российской империи, уже сам по себе говорит о многом.

Накануне І Мировой войны, Рорбах являлся одним из главных экспертов германского военного ведомства и МИДа по «русскому вопросу». В 1917 году он опубликовал работу под названием «Наша военная цель на Востоке и русская революция» («Unser Kriegsziel im Osten und die russische Revolution»), где изложил те цели, которых Германия должна добиться, используя войну и русскую революцию.

По мнению Рорбаха, такой главной целью Германии на Востоке должно быть отторжение от России не только части «Срединной Европы», т.е. не только Прибалтики, уже давно названной немецкими геополитиками «Междуевропой» (Zwischeneuropa), но также Польши, Белоруссии, Украины и Северного Кавказа. Что полностью устранит «русскую угрозу» для Германии.

Рорбах считал, что абсолютно не важно, будет ли Россия республикой или монархией. Решающий вопрос состоит в том, кому будут принадлежать поляки, России или «Срединной Европе»? [2] И сколько населения уйдёт вместе с Польшей из России в «Срединную Европу». [3] Но, раз поляков слишком мало, чтобы их уход мог существенно ослабить Россию, то необходимо присоединить к Польше белорусские земли.

Так как открытая аннексия Германией западных областей России на тот момент в Европе не приветствовалась, Рорбах считал что Литва, Курляндия, Лифляндия и Эстляндия могут получить государственную автономию в пределах федеративной России. Однако при обязательном условии их полной самостоятельности в отношениях с Германией. [4] В таких условиях, Германии будет несложно впоследствии присоединить «Междуевропу» к «Срединной Европе».

После отторжения «Междуевропы» (Польши, Белоруссии и Финляндии) от России, последняя должна, по мнению Рорбаха, отказаться от стремления выйти к открытым незамерзающим морям и перенаправить свою геополитическую активность на Восток. В противном случае ей не избежать столкновения с Европой вообще и Германией в частности. [5]

Естественно, что Рорбах исходил из того, что Россия не будет приспосабливаться к немецким интересам. А это значит, что её экономические и торговые устремления будут концентрироваться как раз там, где видеть их немцы не хотят.