Археологические памятники Струго-Красненского района Псковской области - [13]

Носители культуры длинных курганов, по всей вероятности, вели комплексное лесное хозяйство, основанное на земледелии (подсечном и, по крайней мере, в отдельных регионах пашенном) и использовании лесных ресурсов. Наличие у них привозных изделий из стекла и цветного металла свидетельствует о включенности этого населения в дальние торговые связи.

Рис. 1. Планы городищ: 1 — у д. Пятчино («Страшевский городок»); 2 — у д. Щир. Глазомерная съёмка С. Л. Кузьмина, 1986 г. Горизонтали проведены через 1 м

По всей вероятности, именно с началом средневековья (и, возможно, с появлением памятников культуры длинных курганов) связано широкое распространение на Северо-Западе Восточной Европы такого феномена, как культовые (почитаемые) камни, до сих пор фигурирующие в местных преданиях. Во многих случаях они топографически связаны с крупными комплексами памятников КДК и, по-видимому, эта связь не случайна.

Культура длинных курганов поступательно развивается вплоть до IX в. Начиная с этого времени, культура вступает в полосу длительного кризиса и количество памятников резко сокращается. Тем не менее, в отдельных местностях прежние традиции сохраняются вплоть до начала — середины XI в., и древнерусская культура на этой территории складывается в основном на основе «длиннокурганного» населения.

Со сложением земель Великого Новгорода территория современного Струго-Красненского района вошла в их состав. Археологическим отражением этого процесса явилось распространение поселений с культурными слоями, содержащими характерную древнерусскую круговую керамику, и связанных с ними кладбищ — первоначально языческих кремаций, а позднее — курганных, курганно-жальничных и грунтовых могильников, захоронения на которых совершались согласно христианской традиции. Влияние такого крупного административного и экономического центра, как Новгород, оказывало значительное воздействие на окружающие территории, и потому сформировавшаяся культура Новгородской земли оказалась достаточно единообразна, представляя собой вариант средневековой русской культуры с некоторыми локальными особенностями.

Специфической чертой средневековой Новгородской земли является малочисленность в ней городов. Административные, торгово-ремесленные, военные функции в Новгородской земле исполняли погосты — административные и экономические центры сравнительно небольших территорий. Возникновение погостов в Новгородской земле принято связывать с сообщением Повести временных лет под 6455 г. (947 г.): «Иде Вольга Новугороду и устави по Мьсте повосты и дани и по Лузе оброки и дани; и ловища ея суть по всей земли, знамянья и места и повосты…» Значительная часть новгородских погостов трудами нескольких поколений исследователей обнаружена и картирована. Как правило, погосты (в археологической литературе их часто называют «локальные центры») представлены городищами, рядом с которыми могут быть расположены неукреплённые посады. Расположение погостов на местности диктовалось не только их ролью узлов в сети поселений и дорог, но и необходимостью строительства фортификационных сооружений. Наиболее типично расположение древнерусских городищ на береговых мысах, где строительство укреплений было менее трудоёмким и зачастую необходимо было укрепить только напольную, наименее естественно защищённую сторону.

Первоначально погостами назывались центры («центральные поселения») податных округов, и лишь с течением времени «погостом» стала называться соответствующая территория, а после христианизации Северной Руси и строительства в погостских центрах церквей среди значений слова «погост» появилось и «кладбище».

Наиболее подробно в западной части Новгородской земли археологами изучены Дремяцкий погост (в д. Городец Лужского района) и Которский погост (близ д. Которск Плюсского района), но и прочие погосты этой части Новгородской земли были похожи на них.

Наиболее ранними погребальными памятниками, связанными с древнерусскими погостами, являются могильники с рассыпными кремациями, наиболее подробно исследованные близ Которского погоста. Это россыпи пережжённых человеческих костей в сопровождении фрагментов лепной керамики и оплавленных фрагментов украшений, залегающие на поверхности низких всхолмлений под современным дерном. Такие могильники датируются IX—XI вв., исследованы также и в других регионах Северной Руси. По всей вероятности, бескурганные рассыпные кремации представляли собой одну из основных древнерусских погребальных традиций до распространения христианского погребального ритуала.

Частично синхронны с бескурганными кремациями сопки — хорошо заметные на местности высокие (до 5—7 м) крутобокие насыпи, как, правило, расположенные на коренных берегах рек и содержащие по несколько захоронений по обряду кремации. Для сопок характерны отчётливая ярусность насыпи с приуроченностью погребений к верхнему/верхним ярусам, наличие реальной или подразумевающейся вертикальной оси сооружения, часто — мощные каменные кладки по основанию. К районам наибольшей концентрации сопок относятся бассейны Волхова, верхней Луги, Ловати и Мсты. В настоящее время общепринята датировка сопок IX—X вв. или IX—XI вв., причём временем ранее X в. уверенно можно датировать только некоторые сопки в Нижнем Поволховье и единственную насыпь в верхнем течении Луги (близ Передольского погоста). Большинство же сопок, в том числе и исследованные на территории Псковской области, по находкам в верхней части насыпи фрагментов круговой керамики следует датировать не ранее Х в.