Архангелы: Битва за Землю - [39]

— Я обещал ему хорошую заварушку, так что — должен.

— Ну разумеется.

— На самом деле он очень сожалеет, что все так вышло. Говорит, что собирался лично заняться всем этим, да никак не мог вырваться. Мы дождемся Ареса, а уж втроем упокоим этого выскочку Экзукатора раз и навсегда.

Грассатор улыбнулся, взял Веру за руку и сжал ее.

— Вот теперь у нас действительно появился неплохой шанс покончить со всем, девочка.

Глядя на искреннюю радость Грасса, Вера не смогла сдержать ответной улыбки.

— Так или иначе, — произнес Крез, поднимаясь, — но я бы не отказался от хорошего ужина. Прошу.

25

Крез явно не предполагал, что в одной из спален его особняка, где большую часть комнаты занимала громадная постель, кто-то будет смотреть телевизор, а не заниматься чем-то более соответствующим интерьеру, так что после ужина он попросил одного из охранников перенести гостям небольшой телевизор из столовой.

Ну еще бы, его просто распирало от гордости, и он думать не желал, что кто-то пропустит последние новости.

Впрочем, ни Грасс, ни Вера не были против, что и говорить, им действительно хотелось знать, во что выльется вся эта авантюра. И они не разочаровались.

Новости выходили каждые полчаса, куда ни переключи. Чтобы Вере было легче ориентироваться, она настроила спутниковый российский канал и, устроившись рядом с Грассатором, наблюдала, как дикторша, испуганно хлопая глазками, вещает о панике на биржах, обвале рынков и лебединой песне доллара. Было заметно, что она еще и сама не до конца понимает, какого черта происходит, но общее настроение уловила. Зато ужас в глазах экспертов, время от времени мелькавших на экране, читался явно неподдельный, ужас и растерянность.

На этом фоне даже сенсационная новость промелькнула, словно какое-то заурядное происшествие: в Лондоне с трудом удалось потушить особняк, в котором были обнаружены обгоревшие трупы людей, погибших еще до пожара от огнестрельных ранений. Нескольких уже удалось опознать, и их фамилии заставляли глаза дикторши становиться все круглее и больше. Тут же озвучили свеженькую версию, дескать, это месть за крах экономики. Версию подхватили и начали мусолить со всей тщательностью.

Грассатор выключил телевизор.

— Вот так, — пробормотал он. — Экзукатор на полпути не тормозит и если уж действует, то до конца. Что думаешь?

Вера не знала, что думать. Она была далека от вопросов мировой экономики и до сих пор не верила, что очередной финансовый кризис может что-то кардинально изменить в жизни человечества. В жизни отдельных людей или даже слоев — возможно. Но многим будет плевать. Очередное шоу по телевизору и не больше.

А вообще — неправильно все это. Миллионы людей, честно зарабатывающие и копящие на хотя бы отрезочек приличной жизни, останутся ни с чем. В очередной раз. Потому что некий особо рьяный ангелочек, сотни лет проживший в богатых особняках, решил, что им пора обогащаться исключительно духовно.

— Родителей жалко, — ответила наконец девушка, — у них были какие-то сбережения в банке.

Грассатор кивнул, хотя наверняка не понимал, что действительно это значит для ее родителей.

— Может, нужно было как-то помешать… — неуверенно произнес он.

— И что бы ты сделал? Застрелил его? Да и вообще, этот засранец натворил дел еще до нашего прихода, указав Экзукатору нужное направление. Правильно он сказал — мы были лишь зрителями.

Грассатор опустил глаза:

— Прости.

— Тебя-то за что? — Вера повернулась к нему и поцеловала в щеку. — Тебя прощать не за что. Знаешь, я… мне трудно осознать всю глобальную угрозу этих ваших махинаций. Я не думаю, что у них что-то серьезное получится. Так что… я в порядке. И может, все не так уж плохо, да и этого вашего «бога войны» Крез опять же разыскал. Насколько я поняла, это хорошо, правда?

— Крез думает, что все предусмотрел, но самоуверенность может довести до беды.

— Давай не будем больше об этом. У меня голова идет кругом. Крез разыскал Ареса. Это хорошо. Кто бы они ни были, на том и остановимся.

Грассатор отвел глаза:

— Не спорю, в этом он молодец. Если не считать вашей экономики…

— Что я слышу? Неужели ревность к чужим успехам?

— Вот еще! — Грассатор зарычал и цапнул ее за выглядывающее из-под одеяла обнаженное плечо.

— Я так и знала, ты врал мне про отсутствие у вас животного начала.

— Ну, раз ты меня раскрыла, то я сейчас покажу тебе животное начало…

Спустя какое-то время Грассатор лежал с закрытыми глазами и тихонько поглаживал чуть влажное от пота бедро девушки. Вера прикрыла глаза и готова была вот-вот провалиться в сон.

— Грасс, — пробормотала она, — расскажи про вашего шестого.

— Ареса?

— Да. Кто он?

— Мы называем его в честь бога войны не просто так. Он — вояка до мозга костей. Сразу после воплощения Арес угодил в самую гущу какой-то местечковой заварушки, да и втянулся в это дело. Он считает войну искусством сродни музыке и живописи. Люди воевали всегда, говорит он, и, сколько бы ни лицемерили, что, дескать, ненавидят войну, они ее обожают. Видимо, он подразумевает какое-то общее понятие, потому что, когда я бывал в местах, по которым прокатилась война, особых восторгов по этому поводу не наблюдал. В любом случае уж он-то точно ее обожает. Так и кочует по миру в поисках великих битв. Сторона его не волнует — там, где воины лучше, там и он.