Аргументация в речевой повседневности - [17]

3) три установки фокусируют внимание на нормативном аспекте аргументации и носят, соответственно, прескриптивный характер: аргументировать свое мнение, позицию – долг каждого порядочного коммуниканта; аргументация должна быть рациональной, логически организованной, с использованием цифр и фактов; как рациональное действиеаргументироватьпротивопоставлено иррациональным и нерациональным видам деятельности. При этом налицо несоответствие данных установок реальности речевого общения: анализ устных и письменных дискурсов свидетельствует о том, что реальная аргументативная деятельность в речевой коммуникации очень часто идет вразрез с данными нормами. По нашему мнению, данные установки сформированы не в опыте аргументативного поведения, а в опыте идеологического взаимодействия (скорее, даже воздействия), которое «имплицитно прагматично» (Сорокин 2006: 265). В рамках такого воздействия языковые личности оказываются вовлечены в определенного рода языковую игру (Витгенштейн 1994) под маской реальности, когда при помощи манипулирования телами знаков, а не реального действия «в слове», у собеседника (в данном случае речь идет об «обобщенном, массовом» собеседнике) формируется определенное, заданное неким внешним мотивом, потребностью, представление о положении дел, позиционируемом как реальность. Отсюда и явное противоречие между установкой опытной природы «аргументировать – удел собеседника, находящегося в недоминантной социально-коммуникативной позиции» и установкой идеологической природы «аргументировать свое мнение, позицию – долг каждого порядочного коммуниканта».

Отметим, что такое идеологическое воздействие не обязательно имеет политическую подоплеку, хотя, возникнув в недрах философии, идеологема о рациональности как мере всех вещей и феноменов быстро укоренилась в массовой культуре благодаря тому, что, веря в рациональность, проще жить, и такими «рационалистами» проще манипулировать.

Таким образом, можно заключить, что наши обыденные повседневные представления о сущности аргументации содержат в обобщенном виде как ценные наблюдения опытного характера о социально-интеракциональном характере коммуникативного взаимодействия в процессе аргументации, так и ряд мифологизированных, не подтверждаемых эмпирически положений. Однако мы выдвигаем предположение о том, что большая часть действительно аргументативного процесса вообще оказывается вне светлой зоны рефлексирующей языковой личности в силу трех факторов:

1) аргументация – явление более широкое, нежели особый вид дискурса, используемый для устранения различия во мнениях (прагма-диалектический подход голландской школы: Houtlosser 1998; Eemeren and Grootendorst 1990, 1992, 1994, 1995); аргументировать, будучи рассмотрено как процедура осуществления убеждения, имманентно присуще говорить;

2) доминантной формой протекания процесса аргументации является имплицитность, на фоне которой эксплицитные формы имеет статус не прототипических;

3) имплицитный по форме процесс аргументации обусловлен стереотипами опыта жизни в языке в рамках определенного национально-лингвокультурного сообщества.

2.2. Ассоциативное поле глагола аргументировать в русском языковом сознании

2.2.1. Экспериментальная основа исследования

Будучи, пожалуй, впервые остро поставлен Л.В. Щербой в 1974 году (Щерба 1974), вопрос о первостепенной важности экспериментальной работы для лингвистических исследований по-прежнему горячо обсуждается (Залевская 2005; Кирилова 2003; Фрумкина 1999). В лингвистической литературе последних лет все чаще можно видеть публикации, в которых теоретически осмысляются результаты применения именно экспериментальных методов (Гольдин 2006; Седов 2004; Стернин 2005). Данная тенденция представляется совершенно естественной в свете растущего интереса исследователей к языку как психологической, когнитивной, а во многом и биологической реальности человека говорящего.

Ведущее место по частотности использования в широком диапазоне языковедческих исследований занимает методика ассоциативного эксперимента. Ее несомненными преимуществами являются относительная простота процедуры проведения и обработки данных, а также наглядность и большой экспликаторный потенциал получаемых результатов. Последний факт связан с тем, что именно ассоциативный эксперимент выявляет внутренние связи слов в психологической реальности языкового сознания, что, в свою очередь, позволяет в некотором смысле судить о «движении мысли в слове» (Выготский 2007), в виду принципиального единства психологической природы семантических и ассоциативных характеристик слов (Леонтьев 1969: 268).

Для проведения ассоциативного эксперимента нами были привлечены респонденты четырех возрастных групп: 14–15 лет (35 чел.), 16–19 лет (74 чел.), 20–25 лет (44 чел.), 26–40 лет (30 чел.). Каждому респонденту было предъявлено слово-стимул аргументировать и была дана стандартная для такого рода экспериментов инструкция «Запишите три слова, которые приходят вам на ум в связи со словом аргументировать».

2.2.2. Сравнительный анализ наиболее частотных ассоциатов в различных возрастных группах