Арена, Кукольный театр и Добро пожаловать в сумасшедший дом! - [7]
Твоя мысль имеет какое-то отношение к их страсти к азартным спорам, к тому факту, что это единственная сфера, в которой у них действует кодекс чести. Немедленно прекрати думать об этом. Никто из них даже не взглянул на тебя — мысль слишком смутная, чтобы они могли ее уловить. И в ней нет никакой угрозы для них, да ты теперь и не можешь представлять для них никакой угрозы.
Ты сидишь и скучаешь. Думаешь о том, как тебе скучно, — на всякий случай, чтобы, заглянув в твое сознание, они прочли там только это. И тебе в самом деле скучно, вот что забавнее всего. Ты ждешь, пока они убьют тебя, но до этого еще несколько часов, и изменить тут ты ничего не можешь — не можешь даже обдумывать это конструктивно.
Хотелось бы хоть чем-то заполнить время. Эти типы обожают азарт, так ведь? Покер, к примеру, очень азартная игра. Добрый старомодный покер. Интересно, насколько они оказались бы сильны в нем?
Хотя как можно играть в покер с людьми, читающими твои мысли? В сознании вспыхивает:
«Что такое покер?»
Ты отвечаешь, просто думая о правилах игры в покер, о комбинациях на «руке»,[2] о необыкновенной увлекательности этой игры и о прелести блефа. И потом, с грустью, о том, что из-за своих телепатических способностей они не могут играть в покер.
«Судя по его мыслям, Камелон, — думает Борл, — это что-то исключительное. Почему бы не попробовать? Привезти на Тарнджел новую азартную игру — это было бы замечательно. Если игра будет иметь успех, она произведет почти такую же сенсацию, что и новость о двух пригодных для обитания планетах».
Камелон:
«Играть с чужеземцем рискованно».
«Мы знаем его возможности, и они невелики. Ты наложил на него запрет, и теперь он не может причинить нам вреда. Малейшее движение с его стороны, и мы тут же снимем барьеры».
Камелон пристально разглядывает тебя. Ты пытаешься очистить свое сознание, но нельзя не думать вообще ни о чем, и поэтому ты сосредоточиваешься на мысли о коробке с играми в центральном отделении шкафа, где, среди прочего, есть карты и фишки. Они положены туда просто на тот случай, если бы исследовательский проект потребовал присутствия в куполе двух или трех человек.
«Какие ставки? — спрашивает мысленно Камелон. — Между собой мы можем рассчитываться нашими деньгами. Твои же деньги… ну, думаю, у тебя их нет, да и какой в них здесь прок? Как бы то ни было, твои деньги не имеют ценности для нас, а наши для тебя».
Ты смеешься.
«Вы хотите увезти мои книги и аппаратуру. Так выиграйте их, если вы такие умные».
Ты «подслаиваешь» под эту мысль другую — что, скорее всего, они слишком тупы для хорошей игры в покер и, скорее всего, попытаются смошенничать, если сядут играть. Ты ощущаешь волны гнева, непереводимые, но и не нуждающиеся в переводе: гнев одинаков на всех языках. Уж не зашел ли ты слишком далеко?
— Доставай карты, — говорит Камелон.
И до тебя доходит, что произнес он это вслух, на английском. Ты мысленно спрашиваешь, почему, — и потом понимаешь, что до сих пор получал ответы на все мысленные свои вопросы, и только этот остался без ответа.
— Вы говорите по-английски? — спрашиваешь ты.
— Не будь тупицей, Бобтайер. Конечно, мы можем говорить по-английски — после того, как покопались в твоем мозгу. Речь для нас такой же способ общения, что и у вас, просто он неудобный, и мы пользуемся им лишь в особых случаях, таких как сейчас. Барьеры установлены — мы не можем больше читать твои мысли, как и ты наши.
Большой стол сгодится. Борл отсчитывает фишки. Камелон велит ему выдать тебе за книги и аппаратуру фишек на тысячу единиц. Ты задаешься вопросом, какова ценность одной единицы и не обманывают ли тебя Чужаки, но на не произнесенные вслух вопросы больше никто не отвечает.
Может, они не валяют дурака и на самом деле установили мозговые барьеры и оставят их на протяжении всей игры? Скорее всего, так и будет, иначе удовольствия от покера не получишь. И все же не позволяй себе думать о чем-то по-настоящему важном — например, о подсознательной причине, породившей твое желание сыграть в эту игру. Возможно, сейчас они тебя проверяют, даже если собираются поддерживать барьеры после того, как фишки будут розданы.
Ты начинаешь игру. Сдаешь, чтобы показать им, как это делается. Валеты не выпадают никому, сдавать выпадает Борлу. Тебе приходится ответить на несколько вопросов, объяснить нюансы; все это вслух. Борл неуклюже раздает карты — и ты спрашиваешь себя, как случилось, что эта помешанная на азарте раса не придумала игральных карт.
Никто не объясняет. Борл сдает, тебе приходят дамы. Ты открываешься. Борл и Камелон остаются в игре. Дамы ничего тебе не дают, кроме возможности сделать ставку в двадцать единиц. Камелон берет из колоды три карты, Борл открывается, и Камелон объявляет, сколько у него на руках. Он вытащил третью тройку к тем двум, что у него были, и выиграл.
Они ухватили идею правильно — тебе следует сосредоточиться, игра предстоит нешуточная. Ты так и делаешь. А куда деваться? Все за то, что они на уровне, играют наравне с тобой. В какой-то момент, имея на руке флеш[3] очень невысокого достоинства, ты блефуешь, повышая ставку на пятьдесят единиц, и не объявляешь своего счета, хотя Дэвид показывает, что готов открыться.
Рассказ о непримиримой войне между землянами и инопланетянами. И кто знает, чем закончилось бы сражение, если бы не мужество пилота Карсона...
Вы держите в руках очень необычный сборник. Он состоит из рассказов, главные герои которых — жестокие дети.Словосочетание «детская жестокость» давно стало нарицательным, и все же злая изобретательность, с которой маленькие герои рассказов расправляются со взрослыми и друг с другом, приводит в ужас. Этот уникальный в своем роде сборник невольно наталкивает на мысль о том, что внутренний мир наших детей — это точный слепок окружающего нас жестокого противоречивого мира взрослых.
Незадолго до полудня на заднем дворике своего дома в Тусоне одинокий пожилой джентльмен обнаружил мертвеца с пулей в затылке. Приехавшие детективы определили подозреваемого, но не нашли мотива…
Фантастический рассказ повествует о налаживании контакта с аборигенами Венеры.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Большой Совет планеты Артума обсуждает вопрос об экспедиции на Землю. С одной стороны, на ней имеются явные признаки цивилизации, а с другой — по таким признакам нельзя судить о степени развития общества. Чтобы установить истину, на Землю решили послать двух разведчиков-детективов.
С батискафом случилась авария, и он упал на дно океана. Внутри аппарата находится один человек — Володя Уральцев. У него есть всё: электричество, пища, воздух — нет только связи. И в ожидании спасения он боится одного: что сойдет с ума раньше, чем его найдут спасатели.
На неисследованной планете происходит контакт разведчики с Земли с разумными обитателями планеты, чья концепция жизни является совершенно отличной от земной.
Биолог, медик, поэт из XIX столетия, предсказавший синтез клетки и восстановление личности, попал в XXI век. Его тело воссоздали по клеткам организма, а структуру мозга, т. е. основную специфику личности — по его делам, трудам, списку проведённых опытов и сделанным из них выводам.
«Каббала» и дешифрование Библии с помощью последовательности букв и цифр. Дешифровка книги книг позволит прочесть прошлое и будущее // Зеркало недели (Киев), 1996, 26 января-2 февраля (№4) – с.
Азами называют измерительные приборы, анализаторы запахов. Они довольно точны и применяются в запахолокации. Ученые решили усовершенствовать эти приборы, чтобы они регистрировали любые колебания молекул и различали ультразапахи. Как этого достичь? Ведь у любого прибора есть предел сложности, и азы подошли к нему вплотную.
В недалёком будущем эксперименты с наркотиками становятся обыденным делом. Роберт Арктор крепко подсаживается на препарат «С» — «выжигатель мозгов», довольно опасная штука, которая стала слишком популярной. Правительство это понимает и принимает меры. За Бобом ведётся наблюдение агентом Фредом. Или это его паранойя, вызванная употреблением препарата? Всё чаще вокруг происходит необъяснимое, реальность стирается и замещается наркотическими видениями… Или же наркотик вызывает реальность, а не видения?.. Боб всё глубже погружается в безумие, пытаясь выяснить кто же он такой…
Поставив последнюю точку во «Властелине Колец», профессор Толкиен закрыл дверь в созданный им мир эльфов и гномов, орков и гоблинов, хоббитов и людей и выбросил магический ключ. Лишь одному писателю — Нику Перумову — удалось нащупать путеводную нить в таинственный и хрупкий мир Средиземья. Задача оказалась непростой, ведь каждый неверный шаг грозил потерей тропы, каждое неточное слово могло погубить волшебство. Но талант победил. Мир Толкиена ожил, преобразился, заиграл новыми, ранее неведомыми красками и..
Серия «Архив штормсвета» Брендона Сандерсона началась с выпуска в 2010 г. романа «Обреченное королевство». Развитие эпической истории, а также ответы на многие вопросы ждут вас в долгожданном продолжении — «Словах сияния». Шесть лет назад Убийца в Белом, наемник загадочных паршенди, убил короля алети в ту самую ночь, когда состоялся пир по случаю подписания соглашения между людьми и паршенди. Кронпринцы Алеткара, объединенные Пактом мщения, начали войну Возмездия против паршенди. Теперь Убийца проявил себя снова.
«Хроники Нарнии» — это избранная книга, сравниться с которой может разве что «Властелин Колец» Дж. Р. Р. Толкиена. Символично и то, что Толкиен и создатель «Хроник Нарнии» Клайв Льюис были близкими друзьями, а теперь их книги ежегодно переиздаются и соперничают по популярности. Так же как и «Властелин Колец», «Хроники Нарнии» одинаково любимы и детьми, и взрослыми. Суммарный тираж «Хроник Нарнии» превысил 100 миллионов экземпляров.