Arena - [25]

— Ну что, Рыжий? — Спросил Гедеон, — Вот мы и встретились лицом к лицу. Осталось всего шесть минут. Как думаешь, успею я тебя порешить и отправиться на Землю!?

— Не тяни время, болван! — Закричал Соммерс. Стрелять в Гедеона он не мог, чтобы ненароком не разнести телепорт, но для этого приходилось подавлять в себе сильное желание это сделать. Гаденыш все продумал и отступал понемногу назад, подбираясь ближе к телепорту и продолжая заговаривать зубы.

— Пять минут!

Тут появились Джей и Деррек. Джей без оружия, Деррек с парой зарядов, он шепотом сказал об этом Соммерсу.

— А вот и кавалерия! Значит, как я понял, Тремоло тоже приказал долго жить! Жаль.

Он пятился назад, и оставалось сделать еще пару шагов. Деррек не решался стрелять по двум причинам: во-первых, потому, что боялся затеять перестрелку, в которой даже у троих против одного могло не оказаться шансов на победу, во-вторых, потому, что он с ужасом осознал, что его бластер заклинило.

Оставалось три с небольшим минуты, Гедеон попятился и обо что-то споткнулся. Он, падая, непроизвольно расстрелял весь свой боезапас в потолок.

Воспользовавшись моментом, все трое рванулись вперед — до цели оставалось буквально пятьдесят шагов. Гедеон довольно проворно встал на ноги и, может, успел бы добежать, но Соммерс с разбегу приложил его своей базукой. С громким криком тот повалился не землю.

— Кори, вводи координаты! — Крикнул Соммерс Дерреку.

Тот проворно набрал координаты Земли на панели ввода, и телепорт засветился, ярко озарив мрачное помещение.

Соммерс, не долго думая, прыгнул под луч и исчез, за ним Деррек и последним Джей.

Время вышло, но Кулак Правосудия в полном составе прибыли на Землю абсолютными победителями.

Их встречала ликующая толпа, эти трое снова показали результат, какой демонстрировали немногие: без потерь вернуться домой, оставив противника на поле боя.

Своей блистательной победой "Кулак Правосудия" сразу же заняли лидирующие позиции по очкам среди других команд.

Кроме Кулака в следующий этап попали еще четыре команды — на втором месте числились "Дети Веселого Роджера", затем «Иллизиум», "Поцелуй смерти" и "Ядерный апокалипсис".

Данные об убийствах, совершенных участниками соревнований, высветились на табло: Джею приписали две смерти — Тремоло и Ланселота, Соммерсу одну — Гедеона. Уверенности в том, что там кого-то убили, у Джея лично не было: может, Тремоло выбрался из шахты, Ланселот был еще жив, а Гедеона Соммерс просто оглушил.

Джей стоял в центре арены победителем и рассматривал толпу. Он не видел лиц, знал, что они довольны зрелищем, в их глазах он был героем, но сам он себя чувствовал противно.

В главной ложе Джей заметил Вивариуса а рядом с ним девушку — это была Селли. Что она думала сейчас? Может, радовалась, что остался жив, может, разглядывала новоиспеченного убийцу, Джей не знал наверняка. Ему было слишком плохо, чтобы думать о ком-то еще, он знал одно наверняка — тот Джей, которым он был раньше, пропал навсегда, и больше никогда не вернется.

— Эй, Таксист! — Окликнул Джея радостный Соммерс, — Мы лучшие! Мы всем им здесь покажем! Мы сделаем невозможное!

Джей сухо улыбнулся в ответ.

Глава 9. Электра, сотрудничество, философия и прочее.

И снова расхотелось всех их видеть. Может, так лучше? Но, почему? Джей чувствовал, что отдаляется от всех. Он уже не представлял себя в компании тех людей, он становился на них не похожим. Что-то в нем изменилось, но что именно, он никак не мог понять.

Например, Селли. Она отличная девушка, и еще буквально вчера он испытывал к ней нечто большее, чем просто дружбу, а сегодня она была для него женщиной, каких вокруг много, ну, может, чуть ближе.

Дядя Оззи. Раньше он был почти как старший брат. Он пытался объяснять кое-какие вещи так, как сам их понимал, но, никогда не брался учить. И раньше казалось то, что он говорил, правильно. Теперь, многое из этого Джей мог бы оспорить и доказать.

Джей понимал, что сейчас для него открывался новый мир, совсем другой, нежели тот, в котором он жил до этого. И в этом новом мире все было слишком сложно, до всего приходилось доходить опытным путем, учиться на чужих ошибках, не было времени.

Многие, казалось бы, естественные вещи, приобретали другую окраску. Они становились относительными. Если раньше Джей считал, что предательство сродни смертному греху, то теперь задавался вопросом: а если предать того, кто предал тебя — это будет считаться позором?

Или убийства. Раньше он и не подозревал, что сможет взять в руки оружие и стрелять в людей. Сегодня, если того требуют правила игры (всего лишь) он смог бы. Конечно, у него еще было много сомнений, но он знал наверняка, что прежний Джей уже никогда не вернется. Он взрослел над собой. И, хоть многие понятия для него изменились, все же смысла не утратили.

Наконец, самое главное, что его всерьез тревожило, то, что он начинал входить во вкус. Раньше он не одобрял таких вещей, как Арена, сегодня она становилась для него откровением. Он пробыл на Арене не так много времени, но она им завладевала. По началу он пытался сопротивляться, но постепенно оставил попытки и отдавался ей в распоряжение.