Арбат - [54]
— Вы иностранец и не имеете права меня проверять. А что, собственно, происходит? Может, я пришел не вовремя, — почтительно рассмеялся Сюсявый, — тогда прошу извинить… А личность моя органам с Арбата очень хорошо известна. Я бригадир книжных лотков. Вот и грузчики мои — Коля и Ваня Похмекины. Братья кровные… И регистрация у них есть. Покажи, Колян…
— Нет-нет, я прошу именно вас показать документ, — настаивал господин Чан Лу, мстительно щуря глаза.
— Извольте, — улыбнулся жидковатой улыбочкой Сюсявый и с проворной небрежностью полез в боковой карман, достал военный билет, выданный балаклавским комиссариатом, развернул целлофан и почтительно протянул секьюрити…
— Вы младший лейтенант интенданских войск, житель Украины? — удивился господин Чан Лу.
— Там ниже есть штампик, что я поставлен на учет в Московской области в Нарофоминском районе, в совхозе «Птичное»… — лепетал с подобострастием Сюсявый… — И если хотите знать, я секретный агент ФСБ… То есть я не штатный агент, а осведомитель…
— Чушь собачья, у нас внештатных осведомителей нет среди книжных торговцев, — подскочил и стал придирчиво рассматривать военный билет Сюсявого майор. — Вам известно, чей это сахар? Давно он находится здесь?
— Позавчера привезли на «газели» два кавказца. Сказали, что им на пару дней. Они торгуют то ли выпечкой на Старом Арбате, то ли чукури… Ну такие красные палочки с орешками… Дали Паше аванс по двадцатке за каждый мешок в сутки…
— А где Паша? — спросил господин Чан Лу.
— Да фиг его знает, он обычно крутится здесь… Ключи-то у него.
Но сколько ни искали доблестные милиционеры Мишу и Пашу, найти их не удалось. Фээсбэшники увезли на проверку и Сюсявого, и мешки с сахаром.
А ровно в два часа пополудни по Новому Арбату проследовал кортеж президента Северной Кореи господина Ким Чен Ира, самого бдительного из всех президентов. И русский президент Путин так никогда и не узнал, кто спас его жизнь и жизнь многих москвичей. В сахаре и в самом деле был гексоген. Но этот факт замяли. Стоило предать его огласке, пострадал бы не один майор ФСБ. Пострадали бы десятки доблестных ментов. Может быть, пострадал бы и Мамука, и ресторан «Грузинская кухня», и пожарный инспектор, огнепоклонник и любитель сациви Левушкин. Пострадали бы книжные лотки. Пострадал бы инспектор Моисейкин. А так все вылилось в обычную проверку префектурой санитарного состояния торговых мест на Арбате. Осин лоток, где Моисейкин изъял разрешение, ему подавно не собирались возвращать. Он стал жертвой кампании по борьбе с антисанитарией. Ося два месяца писал жалобы мэру, префекту, главе управы «Староконюшенная» и в результате стал посмешищем на Новом и Старом Арбате…
15
Тиражи книг росли. Теперь смешно было говорить о каких-то двухстах экземплярах творений Купцова, Дрыгунова, Пингвинова, Киндермана, Уткинсона. Они просто затмили Веллера и Севеллу, впавших в уныние. Купцов стал гуру, духовным отцом писателей новой волны, которые, несмотря на нищету, создавали новые литературные школы, течения антиглобализма в прозе, антиромантизма. Возникла школа «новейших русских мозгинаций», то бишь романов-парадоксов, романов абсурда.
С каждым днем Купцов обретал все больший политический вес, а вернее сказать — вес в глазах общественности, его приглашали на телевидение, на радио… Союз правых сил предложил войти в штаб избирательной кампании, его прочили в депутаты, но он вежливо отказался.
Его поэма о Путине «В. В.» вызвала фурор. В ней не было ничего обидного, это была поэма — диалог поэта с президентом, нечто вроде поэмы Маяковского «Разговор с фининспектором»… И конечно же, стержневая мысль: почему президент не любит поэтов? Почему не любит писателей? Почему до сих пор азербайджанская братва не очистила «Дом Ростовых»? Почему он отдан фирме «Эфес»? Что скрывается под этим названием? Новая политическая игра? Эфес шпаги или эфес сабли, под клинком которой завтра полетят в корзину головы писателей? Или эфес от «вертикали власти», от шампура, на который будет насажена вся страна… Загадка на то и загадка, чтобы придумывать разные отгадки. И коль Путин — человек-загадка, почему не быть поэме-отгадке? Попытке заглянуть за вереницу масок… Приподнять занавес… Сокровенность этой темы воплощалась наряду с размышлизмами: «Нас двое в комнате — я и Путин на стене»… Порой в авторе пробуждалось чувство невыразимой нежности к президенту… вернее, в жажде этой невыразимой нежности, которая должна была вот-вот подступить к сердцу или к горлу… Президент выступал как постоянно трепещущий фон, а вокруг было феерическое мельтешение приближенных особ, деланно мрачного премьера Касьянова с опрокинутыми косичками славянских бровей и печатью государственной скорби на упитанном лице…
Поэма «В. В.» была написана на одном дыхании, за какие-то две трезвые кофейные ночи, в ней был легкий след небрежности или след личной небрежности… размашистость кисти забывшегося за работой мастера… Она писалась не как заказ на злобу дня, а как всплеск, как выброс лавы из огнедыщащего жерла души… Она кишела панторифмами и параболами…
Самолюбие Путина оказалось задето. Хотя формально придраться было не к чему. Слегка обидел сам ернический тон. Но поэту можно все простить. Поэты — взрослые дети. Поэтов прощали и не за такие милые шалости короли… Наполеон простил Виктору Гюго памфлет «Наполеон малый», а Георг Второй простил Свифту «Сказку о бочке»… И даже Ельцин простил Купцову его стихи.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Повести и рассказы, составившие книгу — детективы, но без милиции, ибо нашим доблестным органам МВД и КГБ раскрытие этих преступлений попросту недоступно. Почему? Об этом вы узнаете прочтя книгу. Но автор не теряет веры в отечественных Шерлок Холмсов и уделяет им место в повести «Сомнительная версия».СОДЕРЖАНИЕ:Ловец. Повесть.Сомнительная версия. Повесть.Историоблудия. Повесть.Дачный синдром. Повесть.Свой почерк. Рассказ.Месть. Рассказ.Страх. Рассказ.Искатель романтики. Рассказ.Последний призрак графа Нарышкина. Рассказ.
В серии очерков молодого литератора Юрия Вигоря рассказывается о рыбаках, зверобоях, поморах Крайнего Севера. В центре внимания автора не только судьбы и характеры тружеников Белого моря, экзотические картины их быта, но и ряд экономических и социальных проблем сегодняшнего дня, озабоченность будущим этого прекрасного края белых ночей.
Главный герой романа, ссыльный поляк Ян Чарнацкий, под влиянием русских революционеров понимает, что победа социалистической революции в России принесет свободу и независимость Польше. Осознав общность интересов трудящихся, он активно участвует в вооруженной борьбе за установление Советской власти в Якутии.
В сборник произведений признанного мастера ужаса Артура Мейчена (1863–1947) вошли роман «Холм грез» и повесть «Белые люди». В романе «Холм грез» юный герой, чью реальность разрывают образы несуществующих миров, откликается на волшебство древнего Уэльса и сжигает себя в том тайном саду, где «каждая роза есть пламя и возврата из которого нет». Поэтичная повесть «Белые люди», пожалуй, одна из самых красивых, виртуозно выстроенных вещей Мейчена, рассказывает о запретном колдовстве и обычаях зловещего ведьминского культа.Артур Мейчен в представлении не нуждается, достаточно будет привести два отзыва на включенные в сборник произведения:В своей рецензии на роман «Холм грёз» лорд Альфред Дуглас писал: «В красоте этой книги есть что-то греховное.
В жизни издателя Йонатана Н. Грифа не было места случайностям, все шло по четко составленному плану. Поэтому даже первое января не могло послужить препятствием для утренней пробежки. На выходе из парка он обнаруживает на своем велосипеде оставленный кем-то ежедневник, заполненный на целый год вперед. Чтобы найти хозяина, нужно лишь прийти на одну из назначенных встреч! Да и почерк в ежедневнике Йонатану смутно знаком… Что, если сама судьба, росчерк за росчерком, переписала его жизнь?
В «Избранное» писателя, философа и публициста Михаила Дмитриевича Пузырева (26.10.1915-16.11.2009) вошли как издававшиеся, так и не публиковавшиеся ранее тексты. Первая часть сборника содержит произведение «И покатился колобок…», вторая состоит из публицистических сочинений, созданных на рубеже XX–XXI веков, а в третью включены философские, историко-философские и литературные труды. Творчество автора настолько целостно, что очень сложно разделить его по отдельным жанрам. Опыт его уникален. История его жизни – это история нашего Отечества в XX веке.
Перевернувшийся в августе 1991 года социальный уклад российской жизни, казалось многим молодым людям, отменяет и бытовавшие прежде нормы человеческих отношений, сами законы существования человека в социуме. Разом изменились представления о том, что такое свобода, честь, достоинство, любовь. Новой абсолютной ценностью жизни сделались деньги. Героине романа «Новая дивная жизнь» (название – аллюзия на известный роман Олдоса Хаксли «О новый дивный мир!»), издававшегося прежде под названием «Амазонка», досталось пройти через многие обольщения наставшего времени, выпало в полной мере испытать на себе все его заблуждения.
Эта книга – история о любви как столкновения двух космосов. Розовый дельфин – биологическая редкость, но, тем не менее, встречающийся в реальности индивид. Дельфин-альбинос, увидеть которого, по поверью, означает скорую необыкновенную удачу. И, как при падении звезды, здесь тоже нужно загадывать желание, и оно несомненно должно исполниться.В основе сюжета безымянный мужчина и женщина по имени Алиса, которые в один прекрасный момент, 300 лет назад, оказались практически одни на целой планете (Земля), постепенно превращающейся в мертвый бетонный шарик.