Арахна - [33]
Быстро отступил, и в голове просветлело. «Вот оно что, подумал он, — окончательно учуял, гад! И не увидел бы я никогда, не захвати его врасплох. Присосался и на миг забылся, подлец. А кто с такого расстояния его разглядит, да еще на самой зорьке? Днем, наверно, прячется…»
Он поднял отяжелевшие веки и вздрогнул. По белому ровному пляжу, стремительно уменьшаясь, двигалось черное пятно. Почти бегом Иван Федорович бросился к скале… Красивое, еще теплое нагое тело застыло в последней истоме. Остановился он, как вкопанный, рукой провел по голове, будто шапку снял. Как-то сразу понял, что перед ним труп. «Вот так бы всем умирать», — мелькнула мысль.
Женщина была очень красива. Тонкая кисть закинута за голову. Вторая рука, видно, в любовной остроте, скребла ноготками песок. Еще несколько минут назад эта остывающая плоть трепетала наслаждением, стонала, закрыв глаза и, запрокинув голову, кусала губку от мучительной неги. Безвольно раскинулись ее длинные загорелые ноги…
На шее, возле мягкой округлой ямки ключицы, чуть запеклась незаметная ранка.
Обалделый Иван Федорович страшным усилием воли отвел глаза. Тупым взором скользнул вдоль пляжа. Море все сильнее морщилось. Ветерок посвистывал, шелестел. Утренняя дрожь отгоняла сны. Не отдавая себе отчета в том, что делает, в глубокой задумчивости Иван Федорович повернулся и пошел от страшного, так сильно притягивающего места. Теперь он был сосредоточен на одной мысли, одном ощущении… «Найти и уничтожить! Ведь рассказать, никто не поверит! Еще в больницу упекут. Никто! Он один. Один на один. Только он знает, кто этот страшный пришелец. — Иван Федорович ни на миг не усомнился, что это пришелец. — Кто ж еще? Паук-телепат. Оживший бред, но фактам надо верить. Обнаружить и уничтожить! — по-военному сформулировал он главную свою и теперь единственную мысль. — И уничтожить! Но сначала надо найти!»
Иван Федорович даже остановился, но тут же разрешил и эту проблему. Нет ничего проще. Телепата надо искать как бы внутри себя! «Ты за мной следишь, но и я тебя чувствую, — со значением и вкусом по слогам произнес он и засмеялся. — Чувствую, подлец! Теперь мы с тобой связаны так, что не разорвать…» Он сосредоточился на этом ощущении чужих глаз, и ноги его сами повели.
Первыми тело обнаружили мальчишки. С криками и воплями примчались они на центральный пляж, устроили в городе переполох. Через несколько минут плотная густая толпа окружила скалу, кусок берега, где лежала мертвая женщина. Задние напирали, толкались. Передние молча глазели, не в силах отойти или оторвать взор от безвольной, страшной и прекрасной одновременно плоти. Любовь, истома, смерть слились в ней вместе. И каждый это ощущал. Странно притягивало, зачаровывало взгляд это раскинувшееся загорелое тело с белеющей нежной грудью. Не оторваться. Сладко начинал ныть позвоночник. «Вот наваждение, — думал участковый, не в силах отвести глаза, оторвать взгляд, медлил, не торопился закрыть простыней сладостную жуть.
— Вот наваждение, — снова пробормотал он и, одернув себя, наконец набросил на труп белое покрывало. Потом хрипло, но громко сказал:
— Расходитесь, расходитесь, граждане! Чего тут смотреть? Это вам не кино…
Буксуя в песке, подлетела «скорая». Тело под простыней положили осторожно на носилки, носилки сзади втолкнули в машину и, вгрызаясь резиной в пляж, «скорая» отъехала.
— Расходитесь, — теперь негромко сказал милиционер и сам первый пошел.
Толпа любопытствующих стала расползаться по розовой полосе пляжа. Горячее, брызжущее светом над слепящей водой, поднималось солнце.
Иван Федорович тоже постоял, посмотрел и вместе со всеми стал расходиться. Мысли его, по-прежнему, были сосредоточены на одном четком, военном: «Обнаружить противника и уничтожить!» И рассуждал он несложно, зато здраво:
«Я — один. Все равно мне никто не поверит. Мой противник — паук-телепат. Я увидел его потому, что захватил врасплох. Так его не увидишь. Жертв, видимо, у него много. Для женщин он — красавец-мужчина. Для мужчин — красавица-женщина. Значит, надо искать красавцев и красавиц и подглядеть, последить за ними издалека. Радиус действия телепатии паука не так уж велик. Смертный исход, скорее всего, случайность. Но именно на ней и попался пришелец, как всякий бандит, на чем-то он должен промахнуться, и промахнулся! Вопрос — как наблюдать издалека?» — спросил себя Иван Федорович лаконично и так же лаконично ответил сам себе:
— Надо купить подзорную трубу.
Он дождался, пока открылись магазины и стали продавать водку. Затем он купил бутылку и выпил стакан. Напряжение утра и ночи того требовало. Выпил одним духом. Стакан позаимствовал у автомата с газировкой. Ею же и запил водочную горечь. Натянутые до предела нервы в самом деле отпустили, и теперь он прямо и даже равнодушно-строго глянул в следившие за ним изнутри глаза. И увидел, как в них мелькнула растерянность и даже испуг. «Подожди, подожди!» — грозно и многообещающе пробормотал Иван Федорович и двинулся за трубой.
Шел двенадцатый час дня. Солнце жарило. Ослепительная слепящая гладь моря упруго волновалась под свежим ветерком и, шипя, брызгала пеной. Отдыхающие облепили берег. Плюнуть некуда. Разомлевший порядком от жары, водки и усталости Иван Федорович уютно и незаметно устроился в сторонке, на вершине одной из торчавших из сухого песка скал. Неторопливо скользил он теперь вооруженным подзорной трубой глазом по рядам отдыхающих тел. Он искал красавцев и красавиц. Обнаружив, брал их на заметку и смотрел дальше. Он был один на один с врагом и сейчас сознавал это особенно остро. Фронтовик, человек большой смелости, выдержки и долга, Иван Федорович ожил. Где-то в глубине души он откровенно радовался всему случившемуся. Он снова был на переднем крае, снова стал нужен всем. Чувство ответственности перед собой и миром не оставляло сомнений, и он скользил внимательным взглядом дальше.
В романе «Куколки» изображен мир, в котором давно отгремела ядерная война. Человечество сохранилось лишь на нескольких клочках свободной от радиации земли.Процветает религиозный фонатизм и ненависть ко всему, что отклоняется от Нормы. Но даже в обществе, стиснутом жесткими рамками, пробиваются ростки нового…
Джон Уиндем (1903—1969). «Патриарх» английской научной фантастики. Классик — и классицист от фантастики, оригинальный и своеобразный, однако всегда «преданный» последователь Герберта Уэллса. Писатель, стилистически «смотревший назад» — но фактически обогнавший своими холодновато-спокойными «традиционными» романами не только свое, но и — в чем-то! — наше время…Продолжать говорить о Джоне Уиндеме можно еще очень долго. Однако для каждого истинного поклонника фантастики сами за себя скажут уже названия его книг:«Кракен пробуждается»,«Кукушки Мидвича»,«Куколки» — и, конечно же, «лучшее из лучшего» в наследии Уиндема — «День триффидов»!
Сокровищница индейского фольклора, творчество западноевропейских и североамериканских романтиков, произведения писателей-модернистов конца XIX века — вот истоки современной латиноамериканской фантастической прозы, представленной в сборнике как корифеями с мировым именем (X. Л. Борхес, Г. Гарсиа Маркес, X. Кортасар, К. Фуэнтес), так и авторами почти неизвестными советскому читателю (К. Пальма, С. Окампо, X. Р. Рибейро и др.).
Возможно ли представить себе счастливый и гармоничный мир, в котором существует только один гендер? В результате рискованного эксперимента Джейн Уотерлей перемещается во времени, попадая в общество, не знающее мужчин… В сборник также вошли удивительные истории о роботах и иллюзиях, о любви и инопланетянах, о свободе и проблеме выбора.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В первый том собрания сочинений Джона Уиндема включены наиболее известные его романы «День триффидов» и «Кукушки Мидвича». «День Триффидов» относится к жанру «романов-катастроф». После того как дождь зеленых метеоров ослепляет человечество, Землю захватывают триффиды, плотоядные растения, способные к самостоятельному передвижению. А в «Кукушках Мидвича» золотоглазые дети, рождающиеся в неприметном английском городке, оказываются авангардом чужаков, цели которых пугают своей непостижимостью.Содержание:От издательстваВ.
Профессор обрадовался, что стал первым жителем Земли, выбранным для официального контакта с инопланетянином. Житель Марса заранее подготовился к встрече, выучил английский язык, а прибыв в квартиру профессора, сразу огорошил его вопросом: «Где это находится?». Дальнейшие события развивались непредсказуемо и едва не довели семью профессора до инфаркта.
Фрэнсис Легран был знаменитым актёром. За свою жизнь он сыграл множество театральных ролей и умер знаменитым. Последние пять лет жизни он провёл затворником, создавая коллекцию своих портретов, статуй, фотографий, бюстов, эскизов и т. п. — всего набралось 237 штук.Спустя некоторое время после смерти старика в дом, где хранится коллекция и живёт вдова, приезжает сын актёра — неудачник и алкоголик. Пока был жив отец, над сыном всегда висел его авторитет и воля. Жизнь молодого человека не сложилась. Однажды, когда матери не было дома, парень напился в очередной раз и портреты отца заговорили с ним…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Дамы зачастую — причины столновений мужчин. И вот опять этот запах духов, скрип стула возле стойки и едва слышный вздох. Ей около двадцати, у неё золотистые волосы. Она всегда носит черное платье. Но она не совсем обычная девушка, да и парень рядом с ней — не Джеф ли?
Пол прожил с женой долгую счастливую жизнь, но настал день, когда память и разум Гвендолин начали слабеть. Пол готов на все, чтобы вернуть любимую. Рассказ − номинант премии Хьюго за 2006 год.
Фантастическая история о том, как переодетый черт посетил игорный дом в Петербурге, а также о невероятной удаче бедного художника Виталина.Повесть «Карточный мир» принадлежит перу А. Зарина (1862-1929) — известного в свое время прозаика и журналиста, автора многочисленных бытовых, исторических и детективных романов.
В книгу вошел не переиздававшийся очерк К. Бальмонта «Океания», стихотворения, навеянные путешествием поэта по Океании в 1912 г. и поэтические обработки легенд Океании из сборника «Гимны, песни и замыслы древних».
Четверо ученых, цвет европейской науки, отправляются в смелую экспедицию… Их путь лежит в глубь мрачных болот Бельгийского Конго, в неизведанный край, где были найдены живые образцы давно вымерших повсюду на Земле растений и моллюсков. Но экспедицию ждет трагический финал. На поиски пропавших ученых устремляется молодой путешественник и авантюрист Леон Беран. С какими неслыханными приключениями столкнется он в неведомых дебрях Африки?Захватывающий роман Р. Т. де Баржи достойно продолжает традиции «Затерянного мира» А. Конан Дойля.
Впервые на русском языке — одно из самых знаменитых фантастических произведений на тему «полой Земли» и тайн ледяной Арктики, «Дымный Бог» американского писателя, предпринимателя и афериста Уиллиса Эмерсона.Судьба повести сложилась неожиданно: фантазия Эмерсона была поднята на щит современными искателями Агартхи и подземных баз НЛО…Книга «Дымный Бог» продолжает в серии «Polaris» ряд публикаций произведений, которые относятся к жанру «затерянных миров» — старому и вечно новому жанру фантастической и приключенческой литературы.