Арабский Халифат в раннее Средневековье - [49]
В 683 или 684 году Муавия II, ничем себя не проявивший, умер от чумы. После его смерти войско, вернувшееся из Аравии, выдвинуло кандидатуру Мервана ибн ал-Хакама, который и был провозглашен халифом в Джабии на собрании сторонников Омейядов. Этому событию сопутствовали столкновения между кельбитами и кайситами. Решающее сражение состоялось на равнине Мардж Рахит, к северо-востоку от Дамаска, в котором кельбиты нанесли своим противникам сокрушительное поражение и тем самым сохранили за собой прежние привилегии.
Халиф Мерван, основатель династии Мерванидов, являвшихся младшей линией Омейядов, получил плохую известность еще в правление халифа Османа, при котором он был фактическим правителем государства. При Муавии I и Йазиде он занимал положение их наместника в Хиджазе, будучи главой и представителем членов рода омейя в этой стране. Вместе со своими сородичами он бежал из Хиджаза в Сирию, когда в Медине вспыхнуло восстание против Йазида. Став халифом, он женился на одной из вдов Йазида, чтобы установить родство со старшей линией династии. Приблизительно через год, по некоторым сведениям, эта новая жена задушила его, когда он отказался объявить ее сына наследником престола; по другим данным, он умер от чумы.
После него правили халифы Абд ал-Малик (685–705) и Валид I (705–715). При них произошли крупные завоевания и были проведены важные реформы.
Восстановление власти Омейядов
в Аравии и Ираке
При вступлении Абд ал-Малика на халифский престол под властью Омейядов находились только Сирия и Египет. Даже в самом Дамаске было неспокойно. Здесь вспыхнуло восстание рабов, которые, как пишет Масуди, выступили совместно с «подонками» местного населения и «злоумышленниками». Свою лепту в общее смятение вносили бедуины из кайситов, предпринимающие грабительские налеты в районах Химса, Баальбека и Бекаа.
Население Западной и Центральной Аравии, Ирака и зависевших от него восточных областей Халифата подчинялось власти мекканского халифа Абдуллаха ибн аз-Зубайра. В европейской научной литературе его иногда называют «антихалифом», но на самом деле, как и в последний год правления Али, одновременно правили два халифа (один в Дамаске, другой в Мекке), и их приверженцы вели ожесточенную междоусобную войну.
В это время войска византийского императора Юстиниана II, действовавшие в Киликии, создавали непосредственную угрозу Северной Сирии, а подстрекаемые византийским военным командованием мардаиты — горцы-христиане неизвестного происхождения, которых арабы называли джараджима, — предприняли набег на Внутреннюю Сирию.
Халиф Муавия I укрощал пыл воинственных горцев с помощью золота, которое платил их предводителям. Но его преемники не сумели найти к мардаитам подхода, и те стали для арабов сущим бедствием. Пользуясь содействием византийского военного командования, которое снабжало их золотом и оружием, а иногда присылало к ним военных инструкторов, мардаиты наносили арабам удар за ударом. Они также охотно предоставляли убежище всем тем, кто бежал в ливанские горы от податных тягот и преследований завоевателей из равнинных областей Сирии. Поэтому на переговорах с византийцами послы дамасского халифа особенно настойчиво добивались отказа византийского правительства от союза с мардаитами.
Враждебные отношения с Византией привязывали лучшие омейядские войска к северной границе. Чтобы избавиться от византийской угрозы и получить свободу рук, Абд ал-Малик сделал византийскому императору незначительные территориальные уступки и обязался платить ему дань. Улучшение отношений с Византией вызвало ослабление активности мардаитов. Позже, в начале VIII века, часть мардаитов переселилась в византийские пределы, а остальные слились с ливанскими христианами-маронитами.
В Ираке, на обладание которым претендовал Абдуллах ибн аз-Зубайр, наместником был его брат Мусаб. Однако его власть нельзя было назвать полной. Наиболее боеспособные части Мусаба ибн аз-Зубайра были целиком поглощены борьбой с хариджитами, которые продолжали действовать с присущим им упорством и свирепостью. Они не признавали авторитета ни того, ни другого халифа, ни кого-либо из шиитских имамов. Особенно жуткую известность среди мирного населения приобрели своими кровавыми набегами оголтелые фанатики азракиты, составлявшие самую крайнюю ветвь хариджитов. Своей задачей они видели истребление всех инаковерующих, не делая при этом исключения даже для детей, поскольку, как говорили они, плохое дерево не приносит хорошего плода. Отряды азракитов вызывали страх и ненависть в Южном Ираке и в соседнем Хузистане. В известном смысле хариджиты сыграли на руку Абд ал-Малику, так как, измотав Мусаба, облегчили ему завоевание Ирака.
Иракские шииты тоже проявляли значительную активность, хотя и не были так непримиримы, как азракиты. Крупного, но преходящего успеха они достигли в Куфе. Успех заключался в том, что ал-Мухтар ас-Сакафи, назначенный мекканским халифом на должность правителя Куфы, вдруг объявил себя сторонником Мухаммеда ибн ал-Ханафии (одного из сыновей халифа Али), а самого ал-Ханафию мессией (махди), который ликвидирует неравенство и угнетение. Отказавшись подчиняться Абдуллаху ибн аз-Зубайру, Мухтар обещал многочисленным мавали, то есть ограниченным в правах неомусульманам, предоставить полное экономическое и общественное равноправие. Благодаря этому его силы настолько возросли, что он смог оттеснить войска наместника мекканского халифа на юг, в район Басры. Но время шло, а никаких заметных изменений не происходило, и мавали начали отходить от Мухтара. В конце концов рядом с ним осталось совсем немного людей, которые были перебиты людьми Абдуллаха ибн аз-Зубайра.
Что такое, в сущности, лес, откуда у людей с ним такая тесная связь? Для человека это не просто источник сырья или зеленый фитнес-центр – лес может стать местом духовных исканий, служить исцелению и просвещению. Биолог, эколог и журналист Адриане Лохнер рассматривает лес с культурно-исторической и с научной точек зрения. Вы узнаете, как устроена лесная экосистема, познакомитесь с различными типами леса, характеризующимися по составу видов деревьев и по условиям окружающей среды, а также с видами лесопользования и с некоторыми аспектами охраны лесов. «Когда видишь зеленые вершины холмов, которые волнами катятся до горизонта, вдруг охватывает оптимизм.
Римский император Константин Великий (правил в 306–337 гг.) принадлежит к числу знаковых фигур античной и мировой истории. Одной из наиболее необычных целей его правления было увековечивание своего имени и правления. Для ее достижения, среди прочего, он предпринял меры по сохранению власти в руках членов своей семьи, на основе которой была создана императорская династии. В работе рассматриваются методы династического строительства, предпринятого императором Константином. Книга адресована как специалистам по античной истории, так и широкому кругу читателей, интересующихся Древним Римом. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Под словом «гриб» мы обыкновенно имеем в виду плодовое тело гриба, хотя оно по сути то же, что яблоко на дереве. Большинство грибов живут тайной – подземной – жизнью, и они составляют «разношерстную» группу организмов, которая поддерживает почти все прочие живые системы. Это ключ к пониманию планеты, на которой мы живем, а также наших чувств, мыслей и поведения. Талантливый молодой биолог Мерлин Шелдрейк переворачивает мир с ног на голову: он приглашает читателя взглянуть на него с позиции дрожжей, псилоцибиновых грибов, грибов-паразитов и паутины мицелия, которая простирается на многие километры под поверхностью земли (что делает грибы самыми большими живыми организмами на планете)
Книга посвящена истории польской диаспоры в Западной Сибири в один из переломных периодов истории страны. Автором проанализированы основные подходы к изучению польской диаспоры в Сибири. Работа представляет собой комплексное исследование истории польской диаспоры в Западной Сибири, основанное на материалах большого числа источников. Исследуются история миграций поляков в Сибирь, состав польской диаспоры и вклад поляков в развитие края. Особое внимание уделено вкладу поляков в развитие предпринимательства.
Со Ёсон – южнокорейский ученый, доктор наук, специалист в области изучения немецкого языка и литературы, главный редактор издательства Корейского общества Бертольда Брехта, исследующий связи различных дисциплин от театрального искусства до нейробиологии. Легко ли поверить, что Аристотель и научно-фантастический фильм «Матрица» проходят красной нитью через современную науку о мозге и философию Спинозы, объясняя взаимоотношения мозга и разума? Как же связаны между собой головной мозг, который называют колыбелью сознания, и разум, на который как раз и направлена деятельность сознания? Можно ли феномен разума, который считается решающим фактором человеческого развития, отличает людей от животных, объяснить только электрохимической активностью нейронов в головном мозге? Эта книга посвящена рассмотрению подобных фундаментальных вопросов и объединяет несколько научных дисциплин, которые развились в ходе напряженных споров о соотношении материи и разума, которые берут своё начало с древних времен и продолжаются по сей день.
Что значат для демократии добровольные общественные объединения? Этот вопрос стал предметом оживленных дискуссий после краха государственного социализма и постепенного отказа от западной модели государства всеобщего благосостояния, – дискуссий, сфокусированных вокруг понятия «гражданское общество». Ответ может дать обращение к прошлому, а именно – к «золотому веку» общественных объединений между Просвещением и Первой мировой войной. Политические теоретики от Алексиса де Токвиля до Макса Вебера, равно как и не столь известные практики от Бостона до Санкт-Петербурга, полагали, что общество без добровольных объединений неминуемо скатится к деспотизму.
В этой книге рассказывается о том, как строились отношения в крестьянской семье, как женились и разводились, как воспитывали детей. Каковы были повседневный быт, отношение к религии, устройство жилья, представления о гигиене. В чем заключалась сугубо женская обрядность. Что считалось личной собственностью женщины в имуществе двора, какую роль она играла в крестьянской общине и почему случались «бабьи бунты». А также — об интимной жизни крестьянки, узаконенных обычаем «ласках» свекра, проституции и женской преступности, о публичных — всей общиной — наказаниях провинившихся.
Книга Леонида Васильева адресована тем, кто хочет лучше узнать и понять Китай и китайцев. Она подробно повествует о том, , как формировались древнейшие культы, традиции верования и обряды Китая, как возникли в Китае конфуцианство, даосизм и китайский буддизм, как постепенно сложилась синтетическая религия, соединившая в себе элементы всех трех учений, и как все это создало традиции, во многом определившие китайский национальный характер. Это рассказ о том, как традиция, вобравшая опыт десятков поколений, стала образом жизни, в основе которого поклонение предкам, почтение к старшим, любовь к детям, благоговение перед ученостью, целеустремленность, ответственность и трудолюбие.
Есть две причины, по которым эту книгу надо прочитать обязательно.Во-первых, она посвящена основателю ислама пророку Мухаммеду, который мирной проповедью объединил вокруг себя массы людей и затем, уже в качестве политического деятеля и полководца, создал мощнейшее государство, положившее начало Арабскому халифату. Во-вторых, она написана выдающимся писателем Вашингтоном Ирвингом, которого принято называть отцом американской литературы. В России Ирвинга знают как автора знаменитой «Легенды о Сонной Лощине», но его исторические труды до сих пор практически неизвестны отечественному читателю.
Быт дореволюционной русской деревни в наше время зачастую излишне омрачается или напротив, поэтизируется. Тем большее значение приобретает беспристрастный взгляд очевидца. Ольга Семенова-Тян-Шанская (1863 1906) — дочь знаменитого географа и путешественника и сама этнограф — на протяжении многих лет, взяв за объект исследования село в Рязанской губернии, добросовестно записывала все, что имело отношение к быту тамошних крестьян. В результате получилась удивительная книга, насыщенная фактами из жизни наших предков, книга о самобытной культуре, исчезнувшей во времени.