Арабатская стрелка - [4]
– Да, ты ешь, Николай Петрович, ешь, а то остывает, успеем ещё поговорить-то…
Директор санатория ел, да нахваливал. Председатель подливал водки и терпеливо поддакивал. Догадывался, с чем Калина пожаловал, удивляло, что разом ходоки потянулись. Неужто и впрямь время пришло…
Дорожка от крыльца до самой калитки вела сквозь виноградник. Как часто бывает на юге, дед Иван смастерил лёгкую арочную конструкцию вдоль дорожки, перетянул её проволокой, и засадил виноградом. Это сейчас, в марте, перевитый лозой проход продувается насквозь во все стороны, но уже к маю ярко-зелёный по весне виноградный лист укроет всякого, кто шагнёт от калитки во двор.
Мужики сидели на крыльце прямо на деревянных ступеньках, Коля-Окалина курил и сетовал, что не будет туриста на побережье в этом году, а значит подзатянет пояса Стрелковое от недобору. Председатель соглашался, что тут скажешь, турист – он главный кормилец на побережье.
– Так ведь, Иван Пантелеевич, я к тебе не жаловаться пришёл, – наконец подступился к делу Калина.
– Да, уж я догадался, Николай Петрович, – усмехнулся председатель.
– О! Тогда прямо буду говорить. Сам, поди, понимаешь, Иван Пантелеевич, настала пора действовать. Ты видишь, что в Крыму происходит? Отвалится он, трещина через Стрелковое пройдёт, а мы не готовы.
– К чему не готовы, Николай Петрович?
– О! Так всё тут прахом пойдёт, председатель, неужто не понимаешь? Через две недели референдум в Крыму, отвалится он от Украины, как пить дать, а граница-то через нас идёт. Через мой санаторий! И где ты видел, Пантелеич, чтобы на границу турист загорать ездил…
Граница Автономной республики Крым, действительно, шла через Стрелковое. Само село и вся северная оконечность Арабатской стрелки находились в Херсонской области, но уже километрах в пятнадцати южнее села начинался Крым. А санаторий «Стрелок» стоял всего в километре от административной границы с автономией. Хотя, Иван Пантелеевич помнил времена, когда и Стрелковое к Крыму относилось. Да, что тут помнить, паспорт любого старика в селе открой, чёрным по белому прописано место рождения – село Стрелковое Крымской АССР, ещё когда автономия в составе РСФСР числилась. Зато потом понеслись преобразования: от автономии к области, от России к Украине, вот где-то на том пути, на какой-то административной колдобине и отвалилось Стрелковое от Крыма, приписали его к Херсонщине. «Так, ведь, одна советская страна была, мудри, не хочу. Вот и намудрили мудрилы, теперь расхлёбывай», – в который уже раз подумалось Ивану Пантелеевичу.
– …В общем, накроется, Пантелеич, мой санаторий медным тазом, и всё тут накроется, помяни моё слово, – продолжал Калина.
– Да ты не пугай, Николай Петрович, что надумал, говори прямо.
– О! Тебе скажу, председатель… Ты мужик умный, сто раз думаешь, прежде чем отрезать, – всё-таки прямо говорить Калина пока не решался, – а резальщиков по нонешним временам развелось… Ну, да ты сам всё знаешь.., – прикурил он новую сигарету от старой, и лишь чуть прищурился от дыма попавшего в глаз. Председатель терпеливо ждал.
– В общем, Иван Пантелеевич, пора действовать. Отряд нам нужен…
– Самообороны? – подсказал дед Иван.
– О! Точно! – обрадовался Коля-Окалина. – Я тут слова подбираю, а ты всё знаешь, председатель. У меня в Виннице свояк крученный, ну в смысле знает, что да как… Звонил я тут ему, советует ров копать за околицей…
– За северной? – подсказал дед Иван.
– О! Зачем? – удивился Калина. – На юге копать надо. Но не за околицей, а за санаторием моим, по границе. А то, как попрут колорады2 с юга, не сдюжим. Как думаешь, Пантелеич, много народу в отряд «Правого сектора» соберём?
Люди
Какой-то мутный март в этом году выдался. Да и февраль не лучше. Январь, так и вовсе, полный отстой. В декабре, вроде, полегче было, но вообще, как с октября покатились все рейтинги вниз, так я их до сих пор остановить не могу. А мне эти рейтинги, во, как поднять надо.
Чтобы понятней было, как надо, станьте перед зеркалом, подбородок повыше, взгляд стальной, и решительно так, рукой на уровне подбородка черканите в воздухе… Не-не, так не пойдёт. Этим вялым движеньицем вы и рейтинги такие же получите, а мне, во, как надо: черкануть к себе, чтоб аж просвистела рука у горла и замерла у плеча. Если успели поймать в эту секунду в зеркале свой безумный взгляд на фоне сцепленного оскала, сразу поймёте, как сильно сдали́сь мне эти рейтинги.
Я программным директором на радиостанции тружусь. Не самая последняя в Москве станция, скажу я вам. Для той музыки, что русским роком зовётся, и вовсе первой считается. А у меня 20 мая контракт заканчивается. Так что к маю мне эти рейтинги – хочешь не хочешь – надо за уши на место вытаскивать. Ибо хочу. Ибо прёт меня моя работа. А учредитель, он хоть и странный ти́пус, но не настолько, чтобы на фоне пикирующих рейтингов продлевать контракт со сбитым лётчиком. Тем более, генеральный директор ему явно в уши дует, и явно не в мою пользу. В глаза мне улыбается: «Михаил Евгеньевич то, Михаил Евгеньевич сё», а за спиной интриги плетёт…
Таких проблем, скажу прямо, никто не ожидал после летнего успеха. Давно ведь, все хотели поменять что-то кардинально на станции. Одни и те же музыканты в плейлисте из года в год, одни и те же песни все пятнадцать лет. Перемен требуют наши сердца. Но на самой главной станции имени Виктора Цоя этот клич каждый день из года в год слушали, но не слышали. Пока я в июне новый формат не запустил – «Третью смену», ночную программу, где молодые, никому не известные музыканты, отжигали в студии два часа всё, на что способны.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В советские времена каждому школьнику были известны фамилии Егоров и Кантария — Герои Советского Союза, с боем пробившиеся на крышу Рейхстага и водрузившие там Знамя Победы. Однако был еще и третий непосредственный участник этого великого события — старший лейтенант Алексей Берест, которого обошла награда. История его боевого пути похожа на приключенческий роман, но заслуги оказались забытыми. Его послевоенная биография очень напоминает биграфию легендарного командира подводной лодки Александра Маринеско — забыт, оболган, посажен тюрьму по ложному обвинению.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Этот несерьезный текст «из жизни», хоть и написан о самом женском — о тряпках (а на деле — о людях), посвящается трем мужчинам. Андрей. Игорь. Юрий. Спасибо, что верите в меня, любите и читаете. Я вас тоже. Полный текст.
«23 рассказа» — это срез творчества Дмитрия Витера, результирующий сборник за десять лет с лучшими его рассказами. Внутри, под этой обложкой, живут люди и роботы, артисты и животные, дети и фанатики. Магия автора ведет нас в чудесные, порой опасные, иногда даже смертельно опасные, нереальные — но в то же время близкие нам миры.Откройте книгу. Попробуйте на вкус двадцать три мира Дмитрия Витера — ведь среди них есть блюда, достойные самых привередливых гурманов!
Рассказ о людях, живших в Китае во времена культурной революции, и об их детях, среди которых оказались и студенты, вышедшие в 1989 году с протестами на площадь Тяньаньмэнь. В центре повествования две молодые женщины Мари Цзян и Ай Мин. Мари уже много лет живет в Ванкувере и пытается воссоздать историю семьи. Вместе с ней читатель узнает, что выпало на долю ее отца, талантливого пианиста Цзян Кая, отца Ай Мин Воробушка и юной скрипачки Чжу Ли, и как их судьбы отразились на жизни следующего поколения.
Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.
Действие романа «Земля» выдающейся корейской писательницы Пак Кён Ри разворачивается в конце 19 века. Главная героиня — Со Хи, дочь дворянина. Её судьба тесно переплетена с судьбой обитателей деревни Пхёнсари, затерянной среди гор. В жизни людей проявляется извечное человеческое — простые желания, любовь, ненависть, несбывшиеся мечты, зависть, боль, чистота помыслов, корысть, бессребреничество… А еще взору читателя предстанет картина своеобразной, самобытной национальной культуры народа, идущая с глубины веков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.