Априори добра и зла - [13]

— Я ведь уже рассказывал.

— Ты только сказал, что занимаешься привлечением иностранных инвестиций в отечественные предприятия. Но если честно, мне это мало о чем говорит. В чем именно заключается твоя работа?

По сути, моя основная задача — вести переговоры с представителями зарубежных компаний. Убеждать потенциального инвестора в том, что бизнес, в который он собирается вложить деньги, имеет огромные перспективы в нашей стране. Предоставлять подробный бизнес-план, разъяснять специфику работы в нашем государстве и так далее.

— А где ты находишь, этих потенциальных инвесторов?

— Ну, я-то их нигде не нахожу. Поиском и привлечением иностранных "толстосумов" занимается фирма, на которой я работаю. Вернее, один из ее отделов. А мне просто предоставляют материалы относительно того предприятия, которому нужны деньги, и той компании, которая готова инвестировать эти деньги. Я их изучаю. Ищу сильные стороны, на которых можно сыграть. А затем отправляюсь на встречу, чаще всего к очень недоверчивым типам.

— То есть, это такая фирма-посредник? — уточнила Ника.

— Абсолютно верно!

— Ты, наверное, хорошо разбираешься во всех этих бизнес-планах и тонкостях разных предприятий?

Если честно, то не очень. Я хороший переводчик, но как бизнесмен далеко не Карнеги. Когда один мой знакомый предложил помочь устроиться на эту фирму, то я поначалу подумал, что не потяну. Я ведь иняз закончил, а не высшую школу бизнеса. Но оказалось, что им как раз нужен человек с хорошим знанием английского языка и располагающей к доверию внешностью. В общем, я им подошел.

— Интересно, — удивилась Ника, — и тебе нравится твоя работа?

— Как сказать. Хорошая зарплата. Солидная фирма. В принципе...Нет. Я имела в виду, ты получаешь удовольствие от того, чем занимаешься?

— Нельзя сказать, что я прям тащусь от этого. Но работа есть работа! Разве не так?

— Не знаю. Мне кажется, каждый человек должен заниматься тем, что ему по-настоящему нравится. Если б у тебя была возможность выбирать, кем бы ты хотел быть? Скажем, у тебя столько денег, что до конца жизни не надо заботиться о заработке. Чему бы ты себя посвятил?

Хороший вопрос, — усмехнулся Богдан, — по правде говоря, в детстве у меня была мечта жить на яхте. Я в каком-то фильме видел, как на красивом белом судне главный герой выходил в открытое море и погружался с аквалангом. С тех пор эта картина в моем сознании отложилась как вариант идеальной жизни.

— То есть, это твоя мечта?

— Мечта, это когда к чему-то стремишься или чего-то страстно желаешь. Так что, думаю, мечтой это назвать трудно. И, в конце концов, у меня нет столько денег. А если ставить перед собой цель заработать их в таком количестве, то вся жизнь может свестись только к погоне за мечтой. А сама реализация не принесет столько удовольствия, чтобы оно могло окупить все жертвы, на которые ты из-за нее шел…

-А я считаю, что мечтать надо обязательно! Пусть даже, сейчас она кажется совершенно нереальной, но, возможно, пройдет время, и это сокровенное желание воплотится в жизнь. И вот тогда, можно будет посмеяться с того себя, который не верил в чудеса. С того, не видящего дальше своего носа, скептика, думающего, что он знает жизнь, — Ника набрала в грудь воздух, собираясь продолжать свою трогательную речь, но вовремя пресекла свой порыв.

— Так. По-моему, только что кто-то назвал меня скептиком, — шутливо прищурил глаза Богдан.

— Нет, я не тебя. Я, в общем..., — принялась она оправдываться.

Богдан начал было что-то говорить, но его монолог прервал пронзительный женский крик. Затем послышались более низкие мужские голоса, которые явно выражали агрессию.

Буквально в тридцати метрах от мирно прогуливающейся пары разгорелась пьяная ссора. Двое мужчин, размахивая руками и поливая друг друга благим матом, выясняли между собой отношения. Их такая же, в хлам пьяная, спутница была явно напугана происходящим. Ее вопль можно было услышать за километр. И, оказавшиеся не далеко от места события, Ника и Богдан, естественно, обратили на них внимание.

— Толик, не надо! Толик! Отпусти его, — билась в истерике участница недавнего торжества, которое переросло в поножовщину, — Толик, брось нож! Прошу тебя! Толик!

— Ты че, сука, резать меня собрался! — отозвался один из "бойцов", — я сейчас тебе этот нож знаешь куда вставлю!

— Да я тебя, тварь, сейчас на лоскуты порежу! Пидор ты ебучий! — возмутился мужик, в руках которого сверкал нож.

— Ты кого "пидором" назвал?!

В какое-то короткое мгновенье, после очередной порции матов в свою сторону, Толик сделал шаг вперед, и лезвие ножа проткнуло живот его собутыльника. Отпустив рукоятку, он шатаясь попятился назад.

Такой поворот событий ошеломил всех свидетелей этого инцидента.

Недавно буйный пьяница с хрипом повалился на землю. Толик, осознав, что сейчас он не только "вскрыл" брюхо своему корешу, но и лично расписался под тяжелой статьей, бросился к убиенному.

— Леха, братан. Прости. Как же это я?!

— Убил. Убил! — завопила, как милицейская серена, их вмиг протрезвевшая подруга, — Толик, ты что ж наделал?!

— Заткнись, дура! Леха, держись братан, я сейчас скорую вызову. Бля, как же я так?!