Апостолы двуликого Януса: Очерки о современной Америке - [73]

Когда Камилла Белл хоронила своего девятилетнего сына Юсефа, она еще не знала, что его смерть — лишь начало самого гнусного и бесчеловечного террора. Не полагаясь на помощь полиции, основала независимый Комитет по расследованию убийств. Помощь ему оказывали добровольцы, патрулировавшие улицы, прочесывавшие по нескольку раз местность, где были найдены трупы.

— Если начинают убивать детей, — продолжала Камилла Белл, — пришло время нам приниматься за дело самим. Убийца–то все еще разгуливает по Атланте, и никто из нас, матерей, не знает, вернется ли ее ребенок домой. Сколько мне приходилось убеждать, что все эти убийства связаны между собой, но в полиции на мое подозрение лишь снисходительно отвечали — нет будто бы никаких свидетельств. Какие еще им нужны были свидетельства?..

В беседе с жителями негритянских районов Атланты невольно чувствовалась изнурявшая их безысходность. Город наводнили репортеры и агенты ФБР, психиатры и астрологи, эксперты–криминалисты, отряды телевизионщиков, введен, по существу, комендантский час — после шести вечера детям не рекомендовалось выходить одним на улицу. Награда за информацию, которая помогла бы обнаружить убийцу, подскочила до 300 тысяч долларов.

Но словно в насмешку невидимая рука маньяка продолжала совершать свое кровавое действо, накаляя атмосферу страха, отчаяния и гнева в негритянских районах. Просочились из полицейского департамента и сведения о том, что есть серьезные основания подозревать в этих зверствах человека, превосходно разбирающегося в криминалистике и, возможно, одетого в полицейскую форму. Трудно действительно представить себе, как ему удавалось внушать детям доверие, похищать их средь бела дня и не оставлять никаких следов. Кто же убийца? Над этим вопросом гадала местная полиция. Десятилетний негритянский школьник из Нью–Йорка Джилрой Сейври, когда обозреватель газеты «Дейли ньюс» поставил перед ним этот же вопрос, ответил так: «Я просто знаю, что в Атланте убивают детей, и убивают те, кто хотел бы нас снова сделать рабами».

Можно было смело обвинить в преступлении ту социальную систему, которая органически пропитана культом силы и наживы, растлевающим души людей, толкающим их на самые гнусные преступления. Атланта убеждала в этом особенно наглядно. Строительный бум в центре города захватывал воображение приезжего, ультрамодерну воздвигаемых зданий корпораций мог позавидовать даже Нью–Йорк. Из пятисот самых крупных промышленных и финансовых компаний подавляющее большинство нашло там свою обитель. В окрестностях города функционировал самый мощный в стране аэропорт, десятки миллионов долларов расходовались на сооружение еще более головокружительных автомобильных эстакад и разъездов. Сегодняшняя Атланта — это и столица штата, где извлекаются огромные барыши из производства средств массового уничтожения людей в ущерб их первостепенным нуждам.

Так получилось, что моя поездка совпала с проведением в городе «Недели вооруженных сил США». Местное военное командование и корпорация «Локхид» не скупились на саморекламу, а приглашенные на торжества высокопоставленные пентагоновцы, пытаясь оправдать рост военных расходов, устрашали население «советской угрозой». В офицерских клубах и на военных базах устроили даже день открытых дверей, демонстрируя публике еамую современную технику. Не забыли и про детвору — для нее построили специальную парашютную вышку и огромный тир для стрельбы. Но вот только не позаботились об одном — о безопасности негритянских детей Атланты и о предотвращении той реальной угрозы, которая нависла над их жизнями. Многие из них не выходили на улицу, а если и выходили, то напуганные насмерть, озираясь по сторонам, шарахаясь от незнакомцев и постоянно помня о введенном для них комендантском часе…

Выступая перед слушателями Военной академии в Вест–Пойнте и как бы подытоживая первые сто дней первого четырехлетнего периода правления своей администрации, президент Рейган объявил, что долго терзавшая Америку «эра сомнений» позади, страна оправилась от «временных отклонений» и встала на путь «духовного возрождения». Повторив уже в который раз формулу «подготовка к войне — лучший способ сохранения мира», глава Белого дома призвал к наращиванию военной мощи и противостоянию «дьявольской силе извне». Девятьсот шесть новоиспеченных армейских лейтенантов в знак одобрения и в порыве нахлынувших верноподданнических чувств швырнули в воздух свои белые парадные фуражки, а толпа зрителей тут же расхватала их на сувениры.

Церемония наставничества в Вест–Пойнте сразу воскрешала в памяти увиденную мною Атланту и беседы с ее жителями. Невольно подумалось: а как могут поверить в эту браваду дети черной Америки, сомневающиеся в каждом проходящем мимо человеке. Как могут поверить их матери и отцы, не перестававшие гадать, вернется ли их ребенок домой или станет очередной жертвой беспощадного террора убийцы–маньяка. Если «эра сомнений» кончилась, по заверению президента, и началось «духовное возрождение», то почему миллионы и миллионы американцев все еще продолжали носить зеленые ленточки скорби и гнева, негодуя: «Неужели это может оставаться безнаказанным в нашей благословенной стране?» И не находя ответа, начинали сомневаться, благословенна ли она вообще.