Апостол зла - [92]

С той самой минуты, как детектив из полиции штата показал ему фотографию, Эва мучило жгучее чувство, что лицо это ему знакомо. Он всегда хорошо помнил лица — совершенно не помнил имен, но лиц не забывал никогда. Он мог бросить взгляд на студента, который проучился у него всего семестр и которого он несколько лет не встречал, и моментально припомнить курс, место, где тот обычно сидел, и полученные им отметки. А фамилии и имена забывал начисто.

Так что, когда полисмен предъявил ему снимок, он был положительно убежден, что видел это лицо раньше. Это заняло целую неделю, но теперь он на девяносто процентов уверен, что молодой священник на фотографии и газонокосильщик, приятель Лизл, — один и тот же человек. Лизл с этим типом вместе завтракала на свежем воздухе в прошлую пятницу и вчера. Эв воспользовался биноклем, чтобы рассмотреть его, сидевшего с нею под голым вязом, но счел это недостаточным. Мужчина вел оживленную беседу, все время крутил головой, размахивал руками, и Эв не мог разглядеть как следует.

Вчера он решил подобраться поближе, чтобы наконец получить недостающие для полной ясности десять процентов. Потому что хотел полностью удостовериться, прежде чем указывать на него пальцем. Небольшое отклонение от распорядка нарушало рутинное течение дня, тем более в среду, когда время особенно плотно расписано, и ему было совсем некстати шляться по газонам, высматривая таинственного незнакомца, но он напомнил себе, что делает это ради защиты Лизл.

И вот он его нашел, и теперь, подходя ближе, начинал испытывать небольшие вспышки нервного возбуждения. Это почти как работа частного сыщика, словно он на один День превратился в Сэма Спейда или Филипа Марлоу.

Он отметил, что, хотя подозрительный тип работает в полном согласии с прочими, его невозможно принять за одного из них. Он разговаривает с ними, смеется их шуткам, но к ним не принадлежит. У Эва создалось впечатление, что в нем есть что-то такое, из-за чего он всегда держится чуть в стороне, на один шаг.

«Совсем как я».

— Еще чуток, мистер, и свалитесь.

Эв вздрогнул от звука голоса. Один из садовников рассмеялся. Эв поднял голову и улыбнулся рыжему верзиле с лопатой, который заговорил с ним.

— Я не хотел вам мешать.

— Да вы и не помешали. Однако помочь тоже не можете.

Эв не был уверен, что в тоне рабочего не прозвучало скрытой враждебности, но, возможно, он просто поддразнивает его.

— Я заинтересовался, на какой глубине вы кладете трубы.

— Вот так так! Не знаю, кто вы такой, но как трубы класть, как-нибудь разбираюсь. Это я вам точно скажу.

— Да, сэр!

Под новый взрыв смеха газонокосильщик, приятель Лизл, поднял на Эва свои ясные голубые глаза. Он стоял на коленях, прилаживая соединительную муфту.

— Вы ведь профессор Сандерс?

Разоблачение несколько смутило Эва.

— Гм… да.

— Я так и подумал. Видите ли, профессор, здесь нам вообще не приходится чересчур глубоко закапывать трубы. Как правило, нескольких дюймов достаточно. Но там, где земля глубоко промерзает, их прокладывают ниже уровня замерзания, иначе надо будет каждый раз в холода осушать систему.

По следам северного акцента в голосе Эв пришел к заключению, что этому человеку знакомы суровые зимы. Он пристально вглядывался в лицо, ища последние десять процентов, но не находил их. Когда смотришь совсем близко, нос к носу, все выглядит по-другому.

Газонокосильщик стрельнул глазами в рыжеволосого.

— Удивляюсь я на тебя, Клэнси, — сказал он. — Как это ты пропустил мимо ушей подачу насчет заморозков?

Клэнси ухмыльнулся.

— Меня прямо-таки убивает, что придется сперва обождать мороза, а уж тогда осушать свои трубы.

И в тот момент, когда газонокосильщик Лизл расхохотался вместе с прочими, Эв нашел искомое. Это произошло у него на глазах. Когда этот человек засмеялся, его губы, глаза и брови сложились точно так, как на снимке.

— Спасибо, — сказал Эв, скрывая удовлетворение.

— Теперь вам все ясно? — спросил Клэнси.

— Да, я узнал именно то, что хотел.

Он спешил назад, к себе в офис, намереваясь немедленно позвонить в полицию штата, но к тому моменту, как добрался до рабочего стола, несколько передумал. У каждого есть своя тайна — Бог свидетель, она есть и у Эверетта. Имеет ли он право делать за полицию ее работу и выдавать этого человека?

Этот вопрос не давал ему покоя весь остаток дня. Он почти принял решение разорвать клочок бумаги с фамилией копа, когда заметил в коридоре Лизл. Она взглянула на него, быстро махнула рукой и отвернулась. Она поступала так почти целую неделю. Она словно бы избегала его. Возможно, он чем-то расстроил ее? Он не мог ничего такого припомнить. Но эта встреча натолкнула его на мысль о том, что газонокосильщик способен принести ей серьезные неприятности. Он помнил, как была взволнована Лизл телефонным звонком в разгаре рождественской вечеринки. Это испортило ей весь день. Эв вспомнил, как она переживала всю следующую неделю, и огорчился.

Может быть, если он укажет, что именно этот тип доставил ей беспокойство, она изменит свое отношение к Эву. Он знал, что она считает его чрезвычайно чопорным и скучным. Такой он и есть. Эв признает это первым. Он не шутник. Может быть, Лизл станет немножко теплее к нему относиться, если он сделает для нее это. Ему много не надо. Улыбка, может быть, изредка прикосновение руки. В жизни его нет тепла, уже очень давно не было.