Апостол. Часть 1 - [22]

В 17–20 ст. первой главы святой Апостол возражает тем клеветникам, которые пытались обвинять его в изменчивости и тем набросить тень на самую проповедь его, как такую же изменчивую, сбивчивую и лживую. «Верен Бог, что слово наше к вам не было то "да", то "нет". Ибо Сын Божий, Иисус Христос, проповеданный у вас нами, мною и Силуаном и Тимофеем, не был "да" и "нет"; но в Нем было "да", …в славу Божию, через нас» (1:18–20). Смысл этих слов тот, что проповедь святого Апостола так же тверда и неизменна, как неизменен Сам Христос. «Утверждающий же нас с вами во Христе и помазавший нас есть Бог, Который и запечатлел нас и дал залог Духа в сердца наши» (ст. 21–22) — здесь идет речь о таинстве Миропомазания, для тайносовершительной формулы которого отсюда взяты слова: «печать дара Духа Святого». Смысл этих слов Апостола таков: в том, что возвещенное мною вам учение верно, доказательством служит полученная вами в миропомазании печать дара Духа Святого. «Бога призываю во свидетели на душу мою» … — слова, свидетельствующие о допустимости клятвы в важных случаях (ст. 23). Клятвенно свидетельствуясь Богом, святой Апостол открывает Коринфянам истинную причину замедления прихода к ним, что, щадя самих же Коринфян, он не шел к ним до сих пор, чтобы не поступать с ними так, как поступал бы, если бы хотел только «брать власть над их верою», то есть думал бы со всею строгостью вести себя начальником над всем строем их религиозной жизни. Иными словами, Апостол хотел, чтобы они сами исправили у себя все свои погрешности, дабы встреча их с Апостолом была радостной, без всяких взаимных огорчений.

О том же говорит святой Апостол и во второй главе: он не хотел приходить к Коринфянам «с огорчением», а потому предоставил им самим произвести суд над тем, кто и его и их крайне огорчил, то есть над кровосмесником. Но так как виновник покаялся, то Апостол разрешает простить его, чтобы он «не был поглощён чрезмерною печалью» и чтобы не восторжествовал тогда сатана (ст. 1–11).

С 2:12 до 7:1 святой Апостол рассуждает о высоте христианского откровения, или евангельской истине, и о том, как эта истина водворяется на земле. К рассуждению об этом святой Апостол был подвигнут как бы внезапно, вспомнив о перемене плана своего путешествия и о том, как придя в Македонию, он встретил там Тита и был обрадован им вестями о благоприятном действии своего первого послания (ст. 12–13 [126]). Апостол благодарит Бога, «который всегда дает нам торжествовать во Христе и благоухание познания о Себе распространяет нами во всяком месте» (ст. 14). Первое свойство и действие Евангельского Откровения то, что оно не нуждается в посторонних одобрениях для себя: оно само дает себя чувствовать, как всюду разносящееся благоухание: «мы Христово благоухание Богу», (ст. 15) хотя это благоухание и производит неодинаковое действие на людей, в зависимости от их внутренней настроенности: для одних оно живительно, а для других смертоносно. Вины Апостолов тут нет, ибо они проповедуют чистое и неповрежденное учение Христово (ст. 14–17).

В третьей и четвертой главах святой Апостол говорит о превосходстве новозаветного откровения пред ветхозаветным и указывает характерные свойства истинных проповедников Евангелия и самой евангельской проповеди.

Как видно из третьей главы, противники Апостола — руководители иудействующей партии — хвалились перед Коринфянами тем, что имеют одобрительные (рекомендательные) письма из Иерусалима и, вероятно, говорили, что деятельность Апостола Павла, будто бы унижающего в своей проповеди Ветхозаветный закон, не одобряется иерусалимскими христианами. В ответ на это святой Апостол утверждает, что Новозаветное откровение не нуждается ни в каких посторонних одобрениях для себя. Оно само за себя говорит, и лучшей рекомендацией для него служит вера и добрая жизнь принявших его. «Вы — наше письмо, написанное в сердцах наших», говорит святой Апостол: «узнаваемое и читаемое всеми человеками; вы показываете собою, что вы — письмо Христово, чрез служение наше написанное не чернилами, но Духом Бога живого, не на скрижалях каменных, но на плотяных скрижалях сердца» (ст. 1–3).

Такая уверенность Апостола в плодотворности его проповеднической деятельности покоится на вдохновении, полученном от Самого Господа Иисуса Христа. Христианское откровение не зависит от достоинства и способностей проповедников, но само прославляет самих проповедников. Если служение букве — закону Ветхозаветному, не дававшему оправдания человеку, доставляло такую славу его служителям, что на Моисея не могли смотреть, когда он был без покрывала на лице, — то тем более славы дает служение духу — Завету Новому, оправдывающему грешного человека пред Богом. Что значит здесь изречение: «буква убивает, а дух животворит» и почему святой Апостол назвал Ветхозаветный закон «смертоносными буквами»?

Прекрасно объясняет это святой Иоанн Златоуст: «Закон, если поймает убийцу, то осуждает его на смерть, а если поймает убийцу благодать, то она освящает и оживляет его. Но что я говорю об убийце? Закон и того схватил и побил камнями, который собирал дрова в субботу. Вот, что значит — буква убивает. Напротив, благодать ловит бесчисленных человекоубийц и разбойников и, омыв их водами крещения, разрешает от прежних зол. Вот что значит: