Апостол. Часть 1 - [19]

(ст. 8–10). То можно назвать лепетом, мыслями и рассуждениями младенца, а любовь есть принадлежность совершенного человека, когда он увидит Бога, не как сквозь тусклое стекло, не гадательно, но лицом к лицу и познает Его не отчасти, но вполне, точно так, как теперь знают человека (ст. 11–12 [104]). «А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше» (ст. 13) — это самые высшие дарования, но и из них выше всех любовь, потому что как говорит святой Иоанн Златоуст, «вера и надежда прекращаются, — когда являются блага, составляющие предмет веры и надежды» (то есть в будущем веке). «В будущей жизни излишня вера», говорит блаж. Феодорит, «когда явным соделаются самые вещи» (т. е. когда воочию явлен будет объект верования). Также излишня там и надежда. Но любовь тем паче возимеет силу, когда упокоятся страсти, тела сделаются нетленными, а души не будут избирать ныне то, а завтра другое».

В четырнадцатой главе святой Апостол говорит о пользовании двумя духовными дарами: даром пророчества и даром языков. Сначала в ст. 1–25 он раскрывает превосходство первого дара над вторым, потом в ст. 26–38 наставляет, как надлежит пользоваться тем и другим даром в церкви и, наконец, в ст. 30–40 делает заключительный вывод о сих двух дарах, подчеркивая, что в церкви все должно быть «благообразно и по чину». Превосходство дара пророчества пред даром языков то, что кто пророчествует, то есть понятно изрекает волю Божию не только о будущем, но и прошедшем и настоящем, тот говорит людям в назидание, увещание и утешение, а говорящего на незнакомом языке никто не понимает, кроме знающих этот язык. Для непонимающих этого языка говорить так — значит «говорить на ветер». (Великолепная цитата для подтверждения использования в богослужении русского языка! Лучше не скажешь!, примечание редактора) Это все равно, что нестройные и спутанные звуки разных инструментов (ст. 7–9 [105]). Чрезмерное увлечение даром языков есть своего рода младенчество и ребячество, недостойное совершенных христиан. Поэтому, увещает Апостол: «не будьте дети умом: на злое будьте младенцы, а по уму будьте совершеннолетни» (ст. 20). Смысл этого наставления тот же, что в словах Христовых: «будьте мудры, как змии, и просты, как голуби» (Мф 10:16), то есть: не знайте злобы как младенцы, но по уму будьте совершеннолетними. Такое младенческое увлечение даром языков есть и пренебрежение к верующим (ст. 22 [106]) и подавание повода к посмеянию от неверных (ст. 23 [107]). Общее правило для всех обладателей чрезвычайных благодатных даров: «все сие да будет к назиданию», то есть: все должно быть к общему назиданию (ст. 26). Если есть говорящие на иностранных языках, то они должны говорить не все сразу, а порознь, а один должен изъяснять; пророчествующие тоже поучать по очереди и тотчас прекращать слово, когда иные получат откровение, чтобы не было беспорядка в церкви, ибо «Бог не есть Бог неустройства, но мира» (ст. 27–33). «Жены ваши в церквах да молчат» (ст. 34) — научая женщин скромности и повиновению мужьям, святой Апостол запрещает им не только учить в церкви, но даже спрашивать о чем-нибудь: «ибо неприлично жене говорить в церкви» (ст. 35). В заключение Апостол предлагает ревновать о даре пророчества, но не запрещает говорить и языками, напоминая , что главное в церкви это благопристойность и порядок: «всё должно быть благопристойно и чинно» (ст. 40).

Пятнадцатая глава представляет собою чрезвычайно важный в догматическом отношении трактат о воскресении мертвых. Надо полагать, что среди Коринфских христиан, под влиянием языческих философов, являлись сомнения в великой истине воскресения мертвых. Когда Апостол Павел стал говорить о воскресении мертвых в Афинах, то некоторые насмехались над ним (Деян 17:32 [108]). Подобные философы, которым воскресение мертвых казалось невероятным, могли быть и в Коринфе. Одни, видимо, совсем отвергали воскресение мертвых, другие говорили, что надо понимать его аллегорически и что оно уже было, так как под ним надо понимать очищение души. В послании к Тимофею (2 Тим 2:17–18 [109]) святой Павел назвал это нечестивое учение гангреной (раком) и указал распространителей его — Именея и Филита, которые говорили, что воскресение уже было. Некоторые только недоумевали, как восстанут мертвые и в каком теле. Прежде всего святой Апостол доказывает истину воскресения Господа Иисуса Христа из мертвых, ссылаясь на явления Воскресшего Христа Петру (Кифе), двенадцати Апостолам, 500 братиям, Апостолу Иакову, всем другим ученикам Христовым и, наконец, самому Апостолу Павлу (ст. 1–8). Из истины Воскресения Христова святой Павел выводит затем, как неизбежное следствие, истину и общего воскресения всех в предопределенное Богом время, ибо Своим воскресением Христос положил начало и нашему воскресению, как «первенец из умерших» (ст. 20 [110]).

Если только допустить мысль, что всеобщего воскресения не будет, то надо отвергнуть тогда и истину воскресения Христова. А это отрицание ниспровергает все христианство, ибо «если Христос не воскрес, то и проповедь наша тщетна, тщетна и вера ваша»