Апокрифические истории - [7]

- Да, - сказал Пифагор печально. - Ты прав. Но может быть все как раз оттого, что они еще не постигли всей красоты и гармонии мироздания.

- Возможно и так, но боюсь, что к моменту прозрения от всей гармонии останутся только рожки да ножки. Вот бы состряпать математическую теорию поумнения человечества, тогда можно было бы определить заранее, что произойдет раньше.

- Это было бы неплохо, - задумчиво согласился Архимед. - Но, видишь ли, "поумнение", как ты изволил выразиться, идет такими микроскопическими темпами, что для его анализа потребуется ввести в рассмотрение бесконечно малые величины. А изобретения таковых следует ожидать никак не раньше семнадцатого века от рождества Христова. Этот же последний, увы, еще даже и не родился...

----

Аристотель - Платону:

- Знаете, Платон, по-моему, этот Демокрит со своими атомами слегка переборщил. Ну, в самом деле, не может же быть, чтобы весь этот столь разнообразный мир состоял из каких-то мелких неделимых частиц, притом еще и одинаковых.

- Да, конечно, все это крайне сомнительно. Мир слишком разнообразен, чтобы его можно было составить из одинаковых атомов.

- Но в этом что-то есть. Вас никогда не смущал тот факт, что при всем разнообразии людской породы, наши пороки до удивления одинаковы.

- Честно говоря, никогда не задумывался над этим.- Платон вдруг подозрительно уставился на собеседника. - Уж не хотите ли вы сказать, Аристотель, что людские пороки суть те атомы, из коих состоит любая живая душа?!

----

Платон - Сократу:

- Я знаю, что ничего не знаю. Но уж это я знаю абсолютно точно.

- Так нас теперь двое - это большая сила!

- Знания - всегда сила...

----

Сократ - Платону:

- Ты мне друг, Платон, но что же мне теперь, разорваться?!

----

Генерал ордена иезуитов:

- Проклятье! Еретиков столько, что средних веков нам явно не хватит!.. Ничего, прихватим и Возрождение.

----

Галилей был стар и немощен, Джордано Бруно, напротив, молод и полон сил. Тем не менее, они спорили:

- Вы согласны, уважаемый сеньор Галилей, что Земля вертится вокруг солнца, а не наоборот?

- Разумеется, это так. Но все относительно, Джордано, все, увы, относительно. Если считать Землю неподвижной, вертится Солнце. Но остановите Солнце, и Земля вынуждена будет приступить к вращению. Единственное, что можно утверждать совершенно определенно: Земля и Солнце одновременно не могут оставаться в покое.

- Что касается Солнца, то его сеньоры иезуиты в покое не оставят, - усмехнулся Бруно. - Но предположим, что вопреки принятой теперь доктрине, оно таки покоится. И, допустим, я установил это с полной очевидностью. Должен ли я, как истиный ученый, отстаивать свою точку зрения даже под угрозой смерти?

Галилей грустно покачал головой:

- Я в этом не уверен. Ученый должен стремиться принести науке максимальную пользу. Не думаю, однако, что смерть настоящего ученого полезна науке.

- Не думаете? - воскликнул Бруно с горячностью в голосе. - Но вы не можете не признать, что отречение от истины, ставшей тебе известной, принесет науке вред, следовательно, отречение для настоящего ученого недопустимо!

- Верно, верно, - согласился Галилей. - Но ведь оставшись в живых ученый может в дальнейшем принести науке большую пользу, нежели тот вред, который наступит вследствие отречения. Тут нужно все взвесить. Хотя, если ты абсолютно уверен, что никакого толку для науки от тебя уже не будет, можешь смело класть голову под топор, или идти на костер. И кстати, если уж отрекаться, то отрекаться! Громко скажи всем, от чего именно ты отрекаешься, чтобы впредь ни у кого не возникало соблазна отрекаться от того же самого...

Исторический опыт резюмирует следующее: если ты еще молод, постарайся умереть за науку, а если уже стар - живи для нее.

----

Джордано Бруно - Галилею:

- Эти ослы никак не могут понять, что костер не может крутиться вокруг грешников!

- Верно, друг мой, верно, но вы никак не хотите понять, что грешники всегда не прочь сплясать вокруг костра.

----

Галилей, стоя в задумчивости у башни в Пизе:

- Видит Бог, мне все равно, как будут падать эти камни. Пусть даже они вознесутся - меня интересует истина... Хотя, надо полагать, все камни полетят в мою сторону.

----

Галилей - суду святой инквизиции:

- Ну, хорошо, сеньоры, пусть она не вертится. В конце концов, все относительно, а уж потомки раскрутят ее по своему усмотрению...

----

Галилей стоял. Суд святой инквизиции сидел. Все прочие - кто как.

- Видите ли, уважаемые сеньоры, мое утверждение, относительно того, что не Солнце вертится относительно Земли, а наоборот, Земля вертится относительно своей оси было неверно истолковано и неправильно понято. Ничего этого я не утверждал и продолжаю не утверждать. Я высказал только, да и то, вскользь, как бы ненароком, лишь в качестве рабочей гипотезы, что всякое движение относительно. Подумайте, господа, неужели вы могли поверить, что старый, больной и немощный человек мог бы всерьез утверждать то, что противно не только общепринятому мнению, но и самому Священному Писанию!

Один из святых отцов поморщился: