Апокрифические апокалипсисы - [5]

Суд великого Бога, Который бессмертной рукою

Их умертвит. С высоты мечи огневые на землю

Он обрушит тогда; и огромные факелы будут

Всех людей освещать, внезапно средь них появившись.

И от Господней руки земля, что все порождает,

Тут сотрясется, и все затрепещут — рыбы морские,

Звери земные и птиц несчетные стаи и воды,

Также и души людей содрогнутся, как только увидят

Лик бессмертного Бога, — и ужас будет великий.

Гор высоких вершины, холмы и крутые обрывы

Он сокрушит, и черный всем взорам явится Тартар.

Полными трупов предстанут ущелья туманные в скалах,

Брызнет кровь из камней и вниз потоками хлынет…

…Будет судить Господь вас всех мечом и войною,

Пламенем и дождем, затопляющим землю, и серой,

С неба летящей, камнями огромными, градом ужасным

И умерщвленьем повсюду животных четвероногих.

Ясно люди поймут, что суд бессмертного Бога

К ним пришел, и тогда умирающих стоны и вопли

Землю всю огласят, и, лишаясь речи от страха,

Кровью умывшись своей, погибнут. И почва впитает

Кровь, а тела мертвецов разорвут ненасытные звери.

(Книги Сивилл III, 669–697)

Царство Божие, которое придет после суда, рисуется в образах пророка Исайи (ср., например, Ис. 65:25) и Книги Еноха (Книга Еноха 10:18–19) как рай земной. Тогда упразднятся язычество, и «тогда к жилищу великого Бога / С целого света дары принесут и ладан воскурят» (Книги Сивилл III, 772–773).

Эти пророчества неизвестного александрийского иудея положат, как и Книга Еноха, начало целому направлению апокалиптической литературы, причем от иудеев «примут эстафету» христиане — от имени Сивиллы будут пророчествовать вплоть до средних веков. Впрочем, этих текстов мы еще коснемся ниже.

Еще один апокриф, относящийся ко времени независимости Иудеи (вероятно, к началу I в. до Р. X.) — «Завещания двенадцати Патриархов».

Это произведение — по своему жанру не совсем апокалипсис. Каждый из двенадцати сыновей Иакова перед смертью дает наставления своим детям и близким о том, как они должны жить, какие добродетели воспитывать в себе, каких грехов избегать. Каждое «завещание» посвящено какой-то одной добродетели или какому-то одному прегрешению в особенности. Но взоры стоящих на пороге смерти старцев постоянно устремляются в будущее, им открывается мессианская и эсхатологическая перспектива. Кроме того, в Завещания Левия, Неффалима и Иосифа включены видения этих патриархов, носящие ярко выраженный апокалиптический характер. Таким образом, «Патриархи» теснейшим образом связаны с иудейской апокалиптикой.

Во всех «завещаниях» говорится о грядущем спасении, которое должно произойти от колен Левия и Иуды, причем колено Левия — то есть священники — ставится выше: «Мне (Иуде) дал Бог царство, ему же (Левию) — священство, и подчинил царство священству. Мне дал он то, что на земле, ему — то, что на небесах» (Завещ. Иуды 21:2-З).[12]

История человечества вновь предстает в виде седмин. В последнюю седмину иудейское священство погрязнет в грехах и будет уничтожено Богом: «Тогда восставит Господь священника нового, коему все слова Господа откроются, и сам будет вершить он суд правды на земле множество дней. И взойдет на небесах звезда его… Озарит она землю, словно солнце, и истребит всякий мрак из поднебесной, и настанет мир на всей земле… И отверзнет он врата Рая и отвратит меч, угрожающий Адаму. И даст он святым вкусить от Древа Жизни… И Велиара он свяжет и даст власть детям своим попрать злых духов» (Завещ. Левия 18).

В те дни должны воскреснуть Авраам, Исаак, Иаков и все сыновья Иаковлевы, а за ними и другие праведники: «В скорби скончавшиеся восстанут в радости… И в веселии побегут олени Иакова, и орлы Израиля полетят в радости… и все народы прославят Господа навеки» (Завещ. Иуды 25:4–5).

В видениях патриархов мы встречаем и типично апокалиптические картины: «Сотворит Господь суд над сынами человеческими. Когда скалы рухнут, и солнце погаснет, и воды высохнут, и огонь затаится, и всякое творение смутится, и незримые духи истощатся, и ад лишится защиты своей… — тогда люди утратят веру и будут упорствовать в неправедности своей, и за то будут судимы и примут кару» (Завещ. Левия 4:1).

Рогатые и крылатые «звери», предстающие Неффалиму и Иосифу, напоминают видения Даниила.

Автор «Патриархов» неоднократно дает отсылки на то, что он будто бы прочел в «Книге Еноха Праведного», явно желая показать, что именно эсхатология занимает его больше всего. В свою очередь «Патриархи» послужили материалом для ранних христиан, которые исправили ряд мест в тексте, приписав иудейскому Помазаннику черты Иисуса Христа. В результате апокриф дошел до нас в виде «комбинированного» иудейско-христианского откровения, являя собой лучшее доказательство преемственности в древней апокалиптике.

Еще один интересный иудейский апокриф был создан в Палестине после того, как римский полководец Гней Помпей явился с войском на Восток и положил конец независимости Иудеи.[13] Речь идет о «Псалмах Соломона» — сборнике песнопений, приписанных сыну древнего псалмопевца царя Давида — царю Соломону.

В этом памятнике нет апокалиптической картины будущих бедствий, их заменяют бедствия настоящего — братоубийственная война под стенами Иерусалима и римское нашествие. Автор псалмов просит Господа наказать грешников, к которым относит не только языческих завоевателей, но и нечестивых властителей Иудеи. Правление Хасмонеев вообще воспринималось как временное — Писание говорило, что истинный Царь-Помазанник должен быть из рода Давидова.