Апокриф Блокады - [45]

Меня, на радостях, даже пригласили обсудить находки… Камни, разумеется, остались на своих местах, но сами "знаки", в виде увеличенных изображений, заняли почетное место на стенде, у которого кипела дискуссия. Первый вопрос — что это такое? Его — разрешили просто. Старенький и седенький дедушка, явно предпенсионного возраста, на пальцах объяснил, что у многих народов, когда они переходили к "позиционной" записи математических символов — число углов на значке каждой цифры равнялось её "весу". Так что, "птичка", несомненно — "единица", а "перечеркнутый квадрат", скорее всего — символ, обозначающий "двенадцать". Порядок следования "знаков" в ряду камней, строго по мере усложнения — блестяще эту гипотезу подтверждает. К сожалению — парных обозначений не нашлось. Отчего — доказательств нет. Точно так же нельзя считать "двенадцатиричную" систему признаком, что её создатели — непременно "шестипалые". У жителей древней Месопотамии было пять пальцев на руках. А насчет датировки знаков мнения разделились. Земные составы "постоянного свечения" не рассчитаны на многовековую эксплуатацию. А про традиции инопланетян — ничего неизвестно. По косвенным данным (скорости выветривания остатков краски), возраст находки оценили, очень приблизительно — в десять веков (плюс-минус 150–200 лет). Что, вполне себе — "почтенная древность" и навевает разнообразные мысли. Например, о том, что "клинопись" (все "знаки" состоят из прямых штрихов) далеко не "отстой".

По человечески — оно, конечно, обидно. Ведь был тут кто-то… Здоровенные глыбы на верхотуру затащил, непонятно как. Светящейся радиоактивной краской их пометил небрежно. И это всё. Никаких подробностей — одни догадки. Впрочем, теперь солдаты вглядываются в каждую скальную щель, подозревая в ней "заброшенную базу инопланетян"… А я — заслужила среди личного состава срочников репутацию "правильной тетки", которая не жмотничает поделиться с простыми людьми весомым кусочком научной славы.

Таким образом, к возвращению наших мореплавателей и открытию "аномалии", наметился ряд крупных (как высказался сам профессор Радек "эпохальных") достижений, способствующих познанию законов пространства-времени. Наши путешественники поняли намек правильно, отрапортовав по рации, что достойную события закуску они привезут. М-да… Кто обеспечит выпивку? Тут мнения разделились. Медицинский спирт, он и в Африке — спирт. "Нормируемый" и строго учитываемый ресурс… Решили, что сложимся (сольем свои доли в одну колбу) по-братски и вместе ответим, если что-то пойдет не так…

А ещё — Соколов с Володей поругались. Из-за солдат. Точнее, из-за фотографий для дембельских альбомов, которые им в обилии нашлепали научники на цветных лазерных принтерах. Сочтут ли их "секретными" по возвращении — пока неизвестно никому. Если "Проект" станет международным, то маловероятно. Но, здесь и сейчас, наличие пачки видов девственно безлюдного Байкала — безусловный криминал. Устраивать своей властью грандиозный шмон, перед возвращением на Новую Землю — Володя не хочет. А раскрутить на это дело лично начальника экспедиции он не сумел. И теперь злится… Снова — мужские "статусные игры". Господи, когда же это закончится?

Нет, это никогда не кончится… А вот Вячеслава Андреевича я недооценила. Нормальный начальник или приравненный к нему в должности персонаж должен подчиненных давить и гнобить. Нам достался другой тип начальника. Соколов сам пришел мириться. Лично! После отбоя… В наш "жилой модуль". Не ждали… Ни я, ни сам Владимир. Причем, он сразу заявил, что виноват, понимает причины ссоры, но ради общего дела готов на компромисс (а ругались они с глазу на глаз, без свидетелей). Я, было, попыталась улизнуть, но тут черт принес Кротова… Того самого старшего лейтенанта инженерных войск, на складе у которого я оставила свои образцы. Тоже, выбрал время. А кто знал? Ладно бы явился один. Так он бутыль спиртовой настойки принес. На пробу. Мне… В благодарность за "средство от мышей". Сочинила таки я ему рецептик, на скорую руку. И нарвался… Как он позже мне рассказывал, узрев разом под одной крышей "молчи-молчи", начальника экспедиции и меня, он понял — это судьба. Влип. И не стал разыгрывать смущение. Выставил бутылку на стол… Немая сцена…

— Что это у вас? — Пока Володя молча разевал рот от столь вопиющей наглости, Соколов среагировал первым.

— Спиртовая настойка ягеля, гражданин начальник! Принес на биохимический анализ! — и причем тут я?

— А не многовато? — действительно, полная "под пробку" литровая бутыль из-под какого-то растворителя.

— Магарыч, гражданин начальник! — нет, ну, причем здесь я? Чего они все на меня так уставились?

— Она хоть целебная? — наконец подал голос Володя, угадав моё состояние.

— Так точно! Применяется в народной медицине, — и этот поздний визитер меня теперь глазами ест… Ох!

— Всё нормально… — это у меня такой хриплый голос? — Я просила достать пузырек, — а что ещё можно сказать?

— Вах! — Володя наконец просчитал обстановку, оценил подношение "в поллитрах" и переключился "в режим восточного человека", — Галочка, накрывай на стол… Гость в дом — счастье в дом! — так мы вчетвером сели за импровизированный ночной междуусобчик.