Апокалиптический реализм: Научная фантастика А. и Б. Стругацких - [6]

Наконец, в романе «Волны гасят ветер» объединяющий замысел мотив прогрессорства доходит до логического завершения. К 2299 году не только земное общество отвергает своих бывших героев, но и бывшие прогрессоры сами отрицают свои прежние лозунги:

«— Добро есть добро! — сказала Ася с напором.

— Ты прекрасно знаешь, что это не так. Или, может быть, на самом деле не знаешь? Ведь я объяснял тебе. Я был Прогрессором всего три года, я нес добро, только добро, ничего кроме добра, и, господи, как они ненавидели меня! И они были в своем праве. Потому что боги пришли, не спрашивая разрешения. Никто их не звал, а они вперлись и принялись творить добро. То самое добро, которое всегда добро…»[10]

На уровне философского контекста, являющегося фоном для конструкции романов (рассматриваемой в главе 2) ясно, что отрицание утверждения, что «добро всегда добро», ведет к принятию еретического утверждения, что зло, словами Мефистофеля у Гете, «та сила, что вечно хочет зла, но вечно творит благо». Далее, ясно, что за 22 года, прошедших между написанием романов «Трудно быть богом» и «Волны гасят ветер», стиль и структура жанра тоже эволюционировали. Несмотря на заглавие, в «Трудно быть богом» нет религиозного подтекста. Он очень успешно адаптирует прямолинейную форму исторического/приключенческого романа к иносказаниям научной фантастики. Это «роман воспитания», усложненный тем, что приключения героя и социо-политические декорации, в которых происходит действие романа, могут рассматриваться как аналогии исторической или современной ситуации в реальном мире.

В романе 1964 года авторы мало используют интертекстуальные аллюзии, ландшафтные подтексты или иносказательные мотивы; все вышеперечисленные являются важными стилистическими и структурными компонентами романов, выбранных для рассмотрения в следующих главах.

Поздние публикации

Чтобы способствовать обсуждению поздних непереведенных романов Стругацких, надлежит рассмотреть в некотором роде запутанную историю их публикации. «Перетягивание каната» между консервативными критиками — сторонниками жесткой линии и либеральными сторонниками их творчества (некоторые из сторонников впоследствии эмигрировали в Израиль, подтвердив худшие предположения консерваторов) по поводу произведений Стругацких в конце 1960-х вылилось в сложное перемирие, длившееся до прихода «гласности» в 1986 году.

На протяжении примерно восемнадцати лет некоторые произведения Стругацких были опубликованы тиражом, явно недостаточным для удовлетворения потребности в них, а некоторые вообще не были опубликованы.

Хотя роман «Гадкие лебеди» вызвал скандал в 1972 году, когда неавторизованное издание на русском языке, а также переводы, появились на Западе, немногие знали, что это была только половина большего романа, над которым работали Стругацкие, названного «Хромая судьба» (завершен в 1984, опубликован в 1986).

«Хромая судьба» рассказывает частично автобиографическую (по воспоминаниям Аркадия Стругацкого), частично фантастическую историю советского писателя, который следует своим внутренним убеждениям и совести только в произведении, не годящемся для публикации, которое он «пишет в стол» — тексте романа «Гадкие лебеди». Общей темой, соединяющей эти две части, является тема Апокалипсиса. В различных декорациях как обрамляющее повествование, так и произведение рассказчика показывают, как теряется уважение к структуре и ценностям нынешней цивилизации, но обличье новой цивилизации, готовящейся появиться на месте цивилизации старой, выглядит, к добру ли, к худу ли, совершенно чуждым.

Наибольшим сюрпризом было появление романа «Град обреченный» в 1989 году в журнале «Юность». Было похоже, что роман написан на волне «гласности» и «перестройки»: он описывал недружелюбие (в «бесклассовом» обществе!) между крестьянами и горожанами, бюрократами и правящей элитой; он демонстрировал нарастающую во времена кризиса враждебность между различными расовыми и этническими группами; он показывал катастрофический упадок культуры и языка; он изображал успешный переворот, совершенный фашистской коалицией, основывающей свою власть на гипотетическом существовании враждебного Антигорода. Статуя, напоминающая как Петра Великого, так и Ленина на Финляндском вокзале, стоит в замешательстве на пересечении дорог в аду. Китайский диссидент взрывает себя в самоубийственном акте протеста против тоталитарного режима.

Весной 1989 ни одна из этих сцен не выглядела простым совпадением. Но значительно влияние внешнего обрамления романа: авторы включили даты его написания как коду к самому произведению: «Написан в 1970–1972, 1975».

Самый поздний полноразмерный роман Стругацких, «Отягощенные злом, или Сорок лет спустя», был опубликован в журнале «Юность» в 1988 году. Структурная и философская сложность романа не поддается простому пересказу. В сущности, роман — это история трех Христов: исторического Иисуса, его современного воплощения в лице просвещенного и убежденного учителя лицея и Демиурга, воплощающего гностическую интерпретацию Спасителя.

Повествование ведется с точки зрения будущего, «сорок лет спустя» конца ХХ века. Главный герой, ученик, перемежает свое агиографическое повествование главами из таинственной рукописи, написанной секретарем Демиурга в ходе деятельности последнего в провинциальном советском городке Ташлинске. Эта рукопись нашпигована неканоническими версиями из истории ислама, еврейства, равно как и сталинизма.