Апокалипсис - [146]
Поначалу его постаревшие руки осмеливались лишь поглаживать инструмент с нараставшей радостью и любовью. Наконец Парнелл сел на табурет, впервые за этот день осознав, как сильно он устал. Увидев ключ, торчавший в замке, он с облегчением вздохнул. Конечно, замок можно было бы и взломать, но это опечалило бы его, потому что он не хотел портить столь прекрасную вещь. Парнелл встал, повернул ключ в замке, поднял крышку рояля и нежно провел рукой по белым и черным клавишам. Он снова сел на табурет, застенчивым и ироничным жестом откинул с сиденья свой рваный плащ и обратил лицо к залу.
Сегодня вечером ты собрал полный зал, мистер Парнелл. Весь Лондон встал в очередь, чтобы услышать тебя. Радиостанции бросали жребий, разыгрывая право на трансляцию концерта. Вот публика затихла, выжидая. Ты слышишь ее дыхание? Никакого кашля, сопения и шепота. Люди застыли в предвкушении первых звуков, которые сейчас взметнутся из-под твоих пальцев. Музыка уже трепещет в руках. Все готово… Пора!
Диссонанс аккорда разбил тишину, летучие мыши обеспокоенно заметались над давно опустевшими ветхими креслами. Парнелл издал печальный вздох.
Казалось, что инструмент кто-то специально расстроил — ноту за нотой. Тем не менее цель была достигнута. Он все-таки проник сюда и прикоснулся к роялю. Теперь Парнелл постепенно начинал понимать, какие трудности ожидают его в будущем. Он уже ощутил голод и видел, как быстро сгорают свечи. Возможно, ему и удастся найти в зале камертон, но для натяжения струн требуется ключ. И нужно раздобыть провиант на то время, которое он потратит на настройку инструмента. В эти дни ему придется забыть об охоте и сборе полезных предметов. Он должен вернуться к Барыжнице и посмотреть, что торговка предложит в обмен на кувалду. Парнелл уже знал, что не станет брать плащ на меху.
Выбравшись наружу, старик достал из сумки пищу, которую захватил с собой. Он сел на остов грузовика и принялся поедать куски жареной крысы, завернутые в капустные листья. В его голове крутилась мысль, что хорошо бы поймать в сеть несколько летучих мышей, обитающих в концертном зале. Еда из них, без сомнения, окажется неважной, но кожаные крылья можно было бы куда-нибудь пристроить. Впрочем, эта затея выглядела пустой тратой сил, и он тут же отказался от нее.
Над разрушенными зданиями неторопливо поднимался столб черного дыма. День выдался ясный и безоблачный, поэтому дым смотрелся неприятным мазком на фоне чистого голубого неба. Парнелл озадаченно гадал, что там могло бы гореть. Столб был слишком мал для лесного пожара. Но если какое-то здание не сгорело за столько лет от самопроизвольного воспламенения, то, значит, его подожгли люди. Не в силах найти какое-то иное объяснение, он вернулся к насущным делам и вскоре забыл о дыме. Собрав остатки пищи, старик снова залез на дерево и поставил решетку на окно, чтобы сделать свое проникновение в здание менее заметным для случайных прохожих.
В этот вечер Барыжница была не в настроении. Она жирной жабой сидела в вагоне на панели управления и грелась в лучах заходящего солнца. Торговка приветствовала Парнелла без энтузиазма. Ее тощий супруг стоял на крыше трамвая и, опираясь на старый дробовик, с меланхолическим видом смотрел на горизонт. Он напрочь игнорировал и жену, и очередного покупателя.
Парнелл торговался с женщиной почти целый час. Поначалу она вновь предложила ему меховой плащ, но в обмен на кувалду старик потребовал ключ для настройки рояля, связку свечей, спички и приличное количество съестного. Такие товары стоили недешево. В конце концов Парнелл пошел на компромисс и принял ее предложение, которое включало в себя все перечисленные им предметы, за исключением провианта. Барыжница повесила кувалду на видное место и, отдав старику заказанные вещи, зло покосилась на него.
— А ты, Пианист, оказывается, чокнутый, — сказала она. — Ты знаешь об этом?
Парнелл устало прислонился к двери вагона и, прижав к груди свечи, печально согласился с ней: — Наверное, ты права.
— Конечно права, — ответила Барыжница, решительно кивнув. — Ты чокнутый.
— Действительно, — попытался отшутиться он. — Торговаться с тобой — это чистое безумие.
Однако женщина по-прежнему смотрела на него с брезгливым сожалением. И тут он вспомнил о пожаре.
— Этим утром на южной стороне что-то горело. Ты не знаешь, что там произошло?
Барыжница усмехнулась и подмигнула ему:
— Конечно знаю. Разве я не рассказывала тебе о вандалах? Они захватили уже почти весь город. На прошлой неделе спалили старого Эдмондса. А теперь то здание с картинами. Вот тоже чокнутые чудики.
Она прошлась по вагону, перекладывая товары с места на место. Сердце Парнелла дрогнуло.
— Ты говоришь о картинной галерее?
— Да, так говорили. Хромой Джек сегодня вернулся из южных районов. Это он рассказал мне о пожаре. Но я никак не пойму, почему вандалам не нравятся картинки и книжки.
Гнев, опаливший нутро старика, быстро превратился в пепел печали. В период кризиса погибло множество сокровищ культуры. И вот теперь уничтожаются остатки цивилизации.
— Зачем они это делают? — возмутился он, опускаясь на сиденье, — ему нужно было успокоиться и унять нервную дрожь. — Какой смысл в их поступках?
Он — Эндрю Уиггин. Величайший из полководцев космической эры. Он — человек, уничтоживший целую цивилизацию. Человек, которого с тех пор прозвали Ксеноцидом... Прошли годы — и теперь Звездный Конгресс готовится стереть с лица Вселенной планету Лузитания со всеми ее обитателями. Еще чуть — чуть — и в одно мгновение оборвутся миллионы жизней. И толькол один человек способен предотвратить второй ксеноцид — Эндрю Уиггин. Человек, совершивший ксеноцид первый...
В настоящее издание вошли рассказы и повести о героях и событиях вселенной «Игры Эндера», одного из величайших фантастических произведений XX века. Они будут интересны читателю и сами по себе, будучи вполне самостоятельными произведениями, вышедшими из-под пера признанного мастера жанра; и как элементы расширенной вселенной, добавляющие многослойности главному повествованию; и как возможность увидеть варианты, которые рассматривал автор, создавая мир Эндера. Многие из этих коротких историй позже выросли в полноценные романы, некоторые вошли главами, а другие растворились в них, расплелись сюжетными линиями и мотивами.
Премия "Небьюла" Ассоциации Авторов Научной Фантастики и Фэнтези Америки в 1985 г. (категория "Роман").Премия за достижения в научной фантастике (Премия "Хьюго") в 1986 г. (категория "Роман").
Орсон Скотт Кард – один из лидеров американской фантастики и обладатель множества наград, включая несколько высших – премий «Хьюго» и «Небьюла». Цикл романов об Эндере Виггине, юноше, который изменил будущее человечества, принадлежит к лучшим произведениям писателя. «Эндер в изгнании» – непосредственное продолжение знаменитой «Игры Эндера», но написанное позже всех основных книг цикла и отвечающее на многие вопросы, которые могли возникнуть у читателей.Эндер Виггин узнает, что не может вернуться на Землю.
Небольшая группа историков и ученых, умеющих пользоваться машиной времени, наблюдает за прошлым нашей планеты.Человечество на грани гибели. После целого века войн, чумы, засухи, наводнений и голода население сократилось до одного миллиона. Ученые пытаются возродить Землю, воздействуя на ход событий в прошлом. Но имеют ли они на это право?
От переводчика: Вообще-то перевод этот я начал целых двенадцать лет назад. Но отложил, побоявшись, что книга делается излишне сентиментальной, даже слезливой. И вот достал и завершил. Как всегда, в этом мне помогали мои любимые Люда, Наталя и Лера. А еще: Сережа Т., Юра С., Майкл. Большое им спасибо.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Жизнь обычно сталкера перевернулась в один, ничего не предвещающий, день. Он переступил черту вероятности в его жизни. Все повседневные планы были просто ничтожны с пришедшей к нему удачей, но удача не всегда так добра к своим обладателям. Порой судьба диктует свои правила и решения, и далеко не все они бывают так хороши… Сталкеры Гоф и Яр ввязываются в опасную денежную лихорадку. И даже Зона не знает, что будет дальше…
Сталкерпо кличке Фляга становится свидетелем странных взаимоотношений между бывшими Долговцами. Все четверо когда-то участвовали в рейде по Припяти, но что-то произошло в мёртвом городе во время выброса, и это что-то до сих пор преследует четырёх друзей…
Загрязненная атмосфера Орд Мантелла отбросила чудные оттенки по ее поверхности, когда солнце предрекло начало очередного мрачного дня. Черное судно медленно опустилось с небес и приземлилось в полуразрушенном доке. Из корабля – кореллианского транспортника – выдвинулся трап, и сошел одинокий пассажир. Небольшая кучка местных проявила интерес, но одного быстрого, преисполненного угрозы взгляда хватило, чтобы спугнуть их. Это была отнюдь не необычная реакция на Сайфера Боса, пользующегося дурной славой охотника за наградой.
При упоминании о легендарных драконах, бывших, предположительно, в четыре или пять раз больше, чем самые старые банты, несколько посетителей крохотной таверны удаленной заставы притихли. Большинство их отмахнулось от заявления мон-каламари, пробурчав, что тот напился или же хватил солнечный удар – а то и все сразу. Но кое-кто навострил уши, как сделали то двое в плащах в конце кантины. Едва заслышав слово «крайт», Даск Мистфлаер распахнула свое пустынное одеяние,...
Ламли давно считался мастером «мифов Ктулху», поджанра, сформировавшегося под влиянием работ Лавкрафта, но только в 1986 году, оставив карьеру военного, писатель выпустил новаторский роман ужасов «Некроскоп» о Гарри Кифе, человеке, умеющем говорить с мертвыми, и в одночасье стал знаменитым. Двадцать лет спустя «Subterranean Press» осуществило переиздание этой книги в роскошном оформлении со множеством иллюстраций Боба Эгглтона.«Невозможно отрицать влияние Лавкрафта на мою „Порчу“, — признается автор, — потому что лавкрафтовские Морские Существа, так замечательно изображенные в его повести „Морок над Инсмутом“ („Shadow Over Innsmouth“) и мелькающие в других произведениях, всегда очаровывали меня.
Красавица и чудовище — сюжет старый как мир, но не перестающий волновать сердца. В мире женских грез водятся не только принцы на белых конях, но, к примеру, водоплавающие принцы, перепончатокрылые принцы, принцы-оборотни, принцы-демоны, принцы-горгульи и еще много-много всяких принцев, на любой вкус. В этой антологии собраны чудесные любовные истории, принадлежащие перу таких мастеров мистической прозы, как Келли Армстронг, Джанин Фрост, Мария Снайдер, Рейчел Кейн, Дина Джеймс и других.
Повесть из цикла "Хроники Черного отряда". Действие происходит между первым и вторым романом цикла. Госпоже нужен капитан повстанцев Стремнина Эльба до того, как превратится в Белую Розу.
Крестоманси — сильнейший из чародеев, которого правительство уполномочило следить за использованием волшебства. Но на самом деле все, конечно, не так просто… В мире Тира ему пришлось уладить дела между сонмом местных богов и Мудрецом-Ниспровергателем.