Аня из Инглсайда - [94]
Благодарю, я здорова вполне,
Передавайте приветы жене
или
Да, хорошая погода
Редкость в это время года.
Неизвестно, что сказала бы супруга мистера Мортона Кирка, если бы ей сообщили, что Нэн Блайт никогда не пришла бы в их дом — если бы была приглашена, — поскольку на пороге был красный отпечаток ноги, а ее золовка, невозмутимая, добрая, но не пользующаяся успехом у мужчин, Элизабет Кирк и не догадывалась, что осталась старой девой после того, как ее жених упал замертво у алтаря перед самой брачной церемонией.
Все это было очень забавно и интересно, и Нэн ни разу не заблудилась на пути между фактом и выдумкой, пока ее воображением не завладела Леди с Таинственными Глазами.
Бесполезно спрашивать, как растут фантазии. Сама Нэн никогда не смогла бы объяснить вам, как это произошло. Все началось с МРАЧНОГО ДОМА… Нэн всегда видела это название именно так — выписанное заглавными буквами. Ей нравилось сочинять романтические истории не только о людях, но и о домах, а МРАЧНЫЙ ДОМ был единственным в округе — если не считать старого дома Бейли — пригодным для этой цели. Нэн никогда не видела сам этот ДОМ. Она только знала, что он там, за густыми темными елями возле лоубриджской дороги, и пустует с незапамятных времен — так говорила Сюзан. Нэн не знала, что такое «незапамятные времена», но это была зачаровывающая фраза, самая подходящая для «мрачных домов».
Когда Нэн ходила по лоубриджской дороге в гости к своей подружке Доре Клоу, она всегда как безумная пробегала мимо того места, где начиналась ведущая к МРАЧНОМУ ДОМУ дорожка. Это была длинная темная дорожка между высокими, раскинувшими над ней ветви деревьями, с растущей между ее колеями густой травой и высокими, по пояс, папоротниками под елями. Длинный сухой сук клена возле полуразвалившихся ворот выглядел точь-в-точь как согнутая старческая рука, тянущаяся вниз. Нэн не знала, когда эта рука сможет протянуться чуть дальше, чтобы схватить ее, и всякий раз, избежав этого, она испытывала радостный трепет.
Однажды Нэн, к своему изумлению, услышала, как Сюзан сказала, что Томасина Фэр переехала жить в МРАЧНЫЙ ДОМ или, как неромантично выразилась Сюзан, в старый дом Мак-Алистеров.
— Думаю, ей будет там довольно одиноко, —сказала мама. — Он так далеко от других домов.
— Она не будет ничего иметь против, — сказала Сюзан. — Томасина никогда никуда не ходит, даже в церковь, не ходила никуда много лет, хотя, говорят, любит бродить по саду по ночам. И подумать только, до чего она дожила — это она-то, что была такой красавицей и такой ужасной кокеткой. Сколько сердец она разбила в свое время! А посмотрите на нее теперь! Да-а, вот оно — предостережение, и в этом можете не сомневаться.
Только кому это должно послужить предостережением, Сюзан не объяснила, и ничего больше о Томасине Фэр сказано не было, так как никого в Инглсайде она особенно не интересовала. Но Нэн, немного уставшая от своих прежних выдуманных жизней и горевшая желанием найти что-нибудь новенькое, ухватилась за Томасину Фэр в МРАЧНОМ ДОМЕ. Постепенно, день за днем, ночь за ночью — ночью можно поверить во что угодно, — она создавала легенду о Томасине, пока эта легенда, расцветившись подробностями, не стала самой дорогой сердцу Нэн фантазией. Ни один из прежних выдуманных образов не казался таким чарующим, таким реальным, как это видение Леди с Таинственными Глазами. Громадные черные бархатные глаза, запавшие глаза, страдальческие глаза, полные раскаяния и сожалений о сердцах, которые она разбила. Порочные глаза… Всякий, кто разбивает сердца и не ходит в церковь, должен быть испорченным человеком. Испорченные люди были так интересны. Леди уединилась в глуши, чтобы искупить муками одиночества свои преступления.
Могла ли она быть принцессой? Нет, принцессы слишком редко встречались на острове Принца Эдуарда. Но она была высокой, стройной, недоступной, как принцесса, с холодной красотой, с длинными, черными как смоль волосами, сплетенными в две толстые косы, которые спускались с ее плеч прямо до земли. У нее было четко очерченное, цвета слоновой кости лицо, красивый греческий нос, как у маминой Артемиды с серебряным луком, и прелестные белые руки. Она ломала их, когда бродила ночью по саду, ожидая своего возлюбленного, которого она когда-то отвергла, а потом, слишком поздно, полюбила, — теперь вы понимаете, как создавалась легенда? — а ее длинные черные бархатные юбки волочились в это время за ней по траве. Она носила золотой пояс и большие жемчужные серьги, и ей предстояло жить жизнью, полной теней и тайн, пока тот возлюбленный не прибудет, чтобы освободить ее. Тогда она раскается в своей прежней испорченности и бессердечности и протянет к нему свои красивые руки и покорно склонит свою гордую голову. Они будут сидеть у фонтана — к этому времени там уже был фонтан — и вновь произнесут обеты любви и верности, и она последует за ним «за дальних гор пурпурную кайму», совсем как спящая красавица в том стихотворении, которое мама читала ей однажды вечером из старого томика Теннисона, подаренного ей очень-очень давно папой. Но возлюбленный Таинственных Глаз дарил, вне всякого сомнения, только драгоценности.
«Энн из Зелёных Крыш» – один из самых известных романов канадской писательницы Люси Монтгомери (англ. Lucy Montgomery, 1874-1942). *** Марилла и Мэтью Касберт из Грингейбла, что на острове Принца Эдуарда, решают усыновить мальчика из приюта. Но по непредвиденному стечению обстоятельств к ним попадает девочка Энн Ширли. Другими выдающимися произведениями Л. Монтгомери являются «История девочки», «Золотая дорога», «Энн с острова Принца Эдуарда», «Энн и Дом Мечты» и «Эмили из Молодого месяца». Люси Монтгомери опубликовала более ста рассказов в газетах «Кроникл» и «Эхо», прежде чем вернулась к своему давнему замыслу, книге о рыжеволосой девочке и ее друзьях.
Героине романа Валенси Стирлинг 29 лет, она не замужем, никогда не была влюблена и не получала брачного предложения. Проводя свою жизнь в тени властной матери и назойливых родственников, она находит единственное утешение в «запретных» книгах Джона Фостера и мечтах о Голубом замке, где все ее желания сбудутся и она сможет быть сама собой. Получив шокирующее известие от доктора, Валенси восстает против правил семьи и обретает удивительный новый мир, полный любви и приключений, мир, далеко превосходящий ее мечты.
Канада начала XX века… Позади студенческие годы, и «Аня с острова Принца Эдуарда» становится «Аней из Шумящих Тополей», директрисой средней школы в маленьком городке. С тех пор как ее руку украшает скромное «колечко невесты», она очень интересуется сердечными делами других люден и радуется тому, что так много счастья на свете. И снова поворот на дороге, а за ним — свадьба и свой «Дом Мечты». Всем грустно, что она уезжает. Но разве не было бы ужасно знать, что их радует ее отъезд или что им не будет чуточку не хватать ее, когда она уедет?
Во втором романе мы снова встречаемся с Энн, ей уже шестнадцать. Это очаровательная девушка с сияющими серыми глазами, но рыжие волосы по-прежнему доставляют ей массу неприятностей. Вскоре она становится школьной учительницей, а в Грингейбле появляются еще двое ребятишек из приюта.
Канада конца XIX века… Восемнадцатилетняя сельская учительница, «Аня из Авонлеи», становится «Аней с острова Принца Эдуарда», студенткой университета. Увлекательное соперничество в учебе, дружба, веселые развлечения, все раздвигающиеся горизонты и новые интересы — как много в мире всего, чем можно восхищаться и чему радоваться! Университетский опыт учит смотреть на каждое препятствие как на предзнаменование победы и считать юмор самой пикантной приправой на пиру существования. Но девичьим мечтам о тайне любви предстоит испытание реальностью: встреча с «темноглазым идеалом» едва не приводит к тому, что Аня принимает за любовь свое приукрашенное воображением поверхностное увлечение.
Канада начала XX века… На берегу красивейшей гавани острова Принца Эдуарда стоит старый домик с очень романтичной историей. Он становится «Домом Мечты» — исполнением сокровенных желаний счастливой двадцатипятилетней новобрачной. Жизнь с избранником сердца — счастливая жизнь, хотя ни один дом — будь то дворец или маленький «Дом Мечты» — не может наглухо закрыться от горя. Радость и страдание, рождение и смерть делают стены маленького домика священными для Ани.
«Полтораста лет тому назад, когда в России тяжелый труд самобытного дела заменялся легким и веселым трудом подражания, тогда и литература возникла у нас на тех же условиях, то есть на покорном перенесении на русскую почву, без вопроса и критики, иностранной литературной деятельности. Подражать легко, но для самостоятельного духа тяжело отказаться от самостоятельности и осудить себя на эту легкость, тяжело обречь все свои силы и таланты на наиболее удачное перенимание чужой наружности, чужих нравов и обычаев…».
«Новый замечательный роман г. Писемского не есть собственно, как знают теперь, вероятно, все русские читатели, история тысячи душ одной небольшой части нашего православного мира, столь хорошо известного автору, а история ложного исправителя нравов и гражданских злоупотреблений наших, поддельного государственного человека, г. Калиновича. Автор превосходных рассказов из народной и провинциальной нашей жизни покинул на время обычную почву своей деятельности, перенесся в круг высшего петербургского чиновничества, и с своим неизменным талантом воспроизведения лиц, крупных оригинальных характеров и явлений жизни попробовал кисть на сложном психическом анализе, на изображении тех искусственных, темных и противоположных элементов, из которых требованиями времени и обстоятельств вызываются люди, подобные Калиновичу…».
«Ему не было еще тридцати лет, когда он убедился, что нет человека, который понимал бы его. Несмотря на богатство, накопленное тремя трудовыми поколениями, несмотря на его просвещенный и правоверный вкус во всем, что касалось книг, переплетов, ковров, мечей, бронзы, лакированных вещей, картин, гравюр, статуй, лошадей, оранжерей, общественное мнение его страны интересовалось вопросом, почему он не ходит ежедневно в контору, как его отец…».
«Некогда жил в Индии один владелец кофейных плантаций, которому понадобилось расчистить землю в лесу для разведения кофейных деревьев. Он срубил все деревья, сжёг все поросли, но остались пни. Динамит дорог, а выжигать огнём долго. Счастливой срединой в деле корчевания является царь животных – слон. Он или вырывает пень клыками – если они есть у него, – или вытаскивает его с помощью верёвок. Поэтому плантатор стал нанимать слонов и поодиночке, и по двое, и по трое и принялся за дело…».
Григорий Петрович Данилевский (1829-1890) известен, главным образом, своими историческими романами «Мирович», «Княжна Тараканова». Но его перу принадлежит и множество очерков, описывающих быт его родной Харьковской губернии. Среди них отдельное место занимают «Четыре времени года украинской охоты», где от лица охотника-любителя рассказывается о природе, быте и народных верованиях Украины середины XIX века, о охотничьих приемах и уловках, о повадках дичи и народных суевериях. Произведение написано ярким, живым языком, и будет полезно и приятно не только любителям охоты...
Творчество Уильяма Сарояна хорошо известно в нашей стране. Его произведения не раз издавались на русском языке.В историю современной американской литературы Уильям Сароян (1908–1981) вошел как выдающийся мастер рассказа, соединивший в своей неподражаемой манере традиции А. Чехова и Шервуда Андерсона. Сароян не просто любит людей, он учит своих героев видеть за разнообразными человеческими недостатками светлое и доброе начало.
Восьмая книга истории, рассказанной в книгах «Аня из Зеленых Мезонинов», «Аня из Авонлеи», «Аня с острова Принца Эдуарда», «Аня из Шумящих Тополей», «Аня и Дом мечты», «Аня из Инглсайда» и «Аня и Долина Радуг».Первая мировая война. Тихий уютный уголок Канады Инглсайд — больше не кажется островком безмятежности. Каждый новый день становится испытанием веры и мужества. Дети Ани и Гилберта, едва повзрослев, вместе с соседскими ребятами уходят добровольцами на фронт. Это война их поколения. Неужели не всем им суждено вернуться?«Рилла из Инглсайда» — летопись тяжких потерь и истинного счастья, история взросления младшей из Блайтов в суровые годы войны.
«Дом мечты» — очередной роман серии «Дамское счастье» и один из серии романов американской писательницы Люси Монтгомери, чье литературное творчество заслужило внимание и одобрение Марка Твена.Это поэтичное повествование о молодой женщине, ее семье, друзьях и подругах Благодаря ее уму, любящему сердцу и женской интуиции люди и даже природа становятся лучше, добрее, прекраснее.В жизни главной героини не все происходит гладко Однако она мужественно преодолевает препятствия, потому что относится к «расе Джозефа»…Что это за загадочная раса? Ответ читатели найдут на страницах романа.
Впервые переведенная на русский язык книга известной канадской писательницы Люси Мод Монтгомери (1877–1942), открывающая новую серию романов, повествует о судьбе рыжеволосой героини, которую Марк Твен назвал "самым трогательным и очаровательным ребенком художественной литературы со времен бессмертной Алисы".
По соседству с Блайтами поселилось семейство овдовевшего священника. Отец живет в мире Бога и фантазий, а изобретательные и непоседливые отпрыски предоставлены сами себе. Толком не зная, что можно, а чего нельзя, они постоянно влипают в истории. И все же трудно представить себе более любящую и заботливую семью.