Аня и другие рассказы - [17]
— Муж Лиды умер с год тому назад, она поселилась теперь в Сорренто, купила там виллу и предлагает тебе или Шуре погостить у нее… Для тебя лучшего и не выдумаешь! Ты согласна?
— Пожалуй, но я совсем не знаю тетю Лиду.
— О, она тебе должна понравиться, она удивительно умная и образованная женщина. Может быть, она теперь изменилась, но в молодости она была ровная, добрая, правда, немного гордая и чересчур сдержанная, но мы были всегда с ней друзьями.
Она написала такое милое и ласковое письмо и, посылая пятьсот рублей, прибавляет, что если ни одна из вас не захочет приехать, то пусть эти деньги я приму «на булавки девочкам»… Да вот прочти сама это письмо.
Я развернула письмо и сразу увидала на бумаге водяной знак, хорошо мне известный, — «его» знак.
Когда мама ушла, я положила перед собой письмо и… конечно, я не объясню вам, доктор, каким способом вызвала на бумаге между строками «родственного письма» иные строки:
«Царица, служанка твоя ожидает тебя с покорностью и трепетом. Не медли, дай скорей нам всем счастье поклониться тебе».
Костя пришел к вечеру, чтобы помочь мне перебраться домой.
Он был бледен и взволнован, поцеловал меня крепко и, тщательно заперев дверь, сказал:
— Лена, я пришел узнать правду.
— Какую правду, Костя?
— Ты сама понимаешь, о чем я говорю.
— Право, не понимаю.
— Ты не хочешь сказать мне прямо… позволь задать тебе несколько вопросов?
— Пожалуйста…
— Как ты перемещалась к нему? Летала или…
— Костя, да что ты говоришь! Ведь это же был сон, галлюцинации!
— Хорошо, хорошо… Но как? Ты что-нибудь пила? Или натиралась мазью? — задавал он мне торопливо вопросы.
— Ничего подобного.
— Он заставлял тебя поклоняться какому-нибудь изображению?
— Нет.
— Да, да, для каждого века, для каждого интеллекта у «него другая манера», — заходил он по комнате.
— Что ты говоришь, Костя?!
— А требовал он, чтобы ты всецело отдала ему свою волю, свою душу?
— Да.
— Ага! А отреклась ты от Бога?
— Какие пустяки!
— Конечно, конечно. Мы сами, «интеллигентные люди», давно все отреклись от Бога! «Тому» теперь лафа!
— О чем ты говоришь? — спросила я, испуганная волнением Кости.
— Не могу, не могу, не хочу верить! Это ужасно! — вдруг закричал он, хватаясь за голову. — Неужели это правда?
— Что правда?
— Нет, нет, это, конечно, вздор… я страшно расстроил себе нервы, и мне в голову лезут ужасно глупые мысли… но твой бред… твой бред был ужасно похож на бред… средневековых ведьм… Лена, милая, конечно, все это — вздор, но ты попробуй помолиться. — Он, дрожа с головы до ног, сжал мою руку.
— Костя, родной, да успокойся ты. Я совершенно поправилась.
— Помолись, помолись, Лена.
— Да как же я буду молиться? Я и в детстве никогда не молилась, никто и не учил меня. Нянька заставляла повторять за собой непонятные слова, а в гимназии я стояла на молитве и исполняла обряды, отбывая известную повинность. Смешно теперь заставлять меня вдруг молиться!
— Лена, Лена, ну прочти хоть «Отче наш», — с отчаянием, протягивая мне руки, снова зашептал он.
В эту минуту я почувствовала, что на мое плечо легла «его» рука и его милый, гармоничный голос произнес:
— Не волнуйся.
И в ту же минуту Костя как бы замер с протянутыми ко мне руками.
— Он все забудет, — снова услыхала я голос, — не беспокойся за него. Он хотел приподнять завесу науки, но он слишком слаб для этого и мог бы кончить безумием.
Голос замолк, и Костя, опустя руки, весело сказал:
— Так собирай вещи, Леночка, а я пока пошлю за извозчиком.
Теперь, доктор, я хочу вам сказать, зачем я все откровенно рассказала вам.
«Он» находит, что вы можете быть ему хорошим слугой.
Подумайте об этом серьезно. Вы страдаете от безнадежной любви ко мне, «сохнете и вянете», как пишет Шура. Я сниму с вас эти чары, и вы снова будете веселы и счастливы. «Он» вам даст дар исцелять больных одним прикосновением, одним взглядом или словом.
Подумайте о пользе, которую вы принесете человечеству! Слава, богатство — это пустяки, мелочь, которые всегда приходят к человеку, имеющему власть. И богатство, и слава, конечно, будут уделом «великого целителя»: вам будут воздвигать памятники и осыпать вас золотом. Хотите?
Ну, конечно, хотите. Вы еще не верите сейчас, но вы поверите, потому что хорошие слуги нужны всякому господину, а мой господин желает иметь вас своим слугой.
Под рукописью другими чернилами и другой рукой написано:
Не верю! Не верю… Никогда!!
Аня
(Семейная мелодрама)
— Тсс..! Тише, папа, мама только сейчас заснула.
— Что сказал доктор?
— Доктор говорит, что пока нет ничего серьезного, но у нее плохое сердце — нужно избегать волнений… Я хотела тебя просить, отец, постарайся хоть эти дни посидеть дома.
— Аня, милая, ты знаешь мои дела! И в суде, и в комиссиях…
— Отец, ты прекрасно знаешь, о чем я говорю.
— Мм… послушай, Аня…
— Маме нужен покой, доктор сказал: «абсолютный покой», понимаешь? — и Аня пристально устремляет на отца свои большие темные глаза.
У Ани удивительно красивые глаза: темно-серые, ясные и чистые — совершенно детские, составляющие контраст с ее гордым ярким ротиком и довольно резко очерченным подбородком.
Она удивительно красиво сложена. У нее высокая, сильная, но замечательно грациозная фигура, немного полная для девушки, немного величественная. Отец, смеясь, называет ее Юноной.
Юные и неискушенные всегда привлекали опытных и развращенных. На их девственность и чистую красоту слетались, словно пчелы на мед, похотливые мужчины и страстные женщины. И вступая в этот порочный мир, невинные красавицы познавали высоты любви и низость разврата. Многие известные писатели воспевали сексуальное взросление юных дев. Но лишь отдельные из этих романов публиковались без купюр. Вам впервые предлагается серия книг, где жизнь показана во всей полноте. Эти романы, прежде запрещавшиеся к изданию, многократно подвергнутые цензуре, только теперь восстановлены из рукописей, чудом сохранившихся в архивах.Татьяна Александровна, художница, вдова, холодноватая красавица и умница 28 лет, едет на Кавказ знакомиться с родными своего гражданского мужа, «уравновешенного и спокойного» Ильи.
Художница Татьяна отправляется на юг знакомиться с семьей ее мужа Ильи, с которым состоит в гражданском браке. Герой ее романа едет тем же поездом на воды. Южное небо, буйство красок и экзотическая красота Эдгара, вдохновившая Татьяну на создание картины «Гнев Диониса», приводят к логическому завершению: между героями вспыхивает любовь.Но любовь ли это? Или страсть? И что важнее: чувство или долг? На эти вопросы ищет — и находит — ответ героиня, разрываясь между Римом, где живет безумно влюбленный в нее Эдгар с их сыном, и Петербургом, где живет ее мудрый, спокойный Илья.
"Преобладающей темой прозы Нагродской всегда была любовь, от любви плотской до христианской любви к ближнему. Её романы пользовались большим успехом в широких читательских кругах. Они написаны доступным языком и соответствовали вкусам, складывавшимся под влиянием символистов. В них рассматривается тема женской эмансипации, они не чужды мистике, отражают недоверие к чисто рациональному постижению жизни..."Казак В. Лексикон русской литературы XX века.
В книге впервые собраны мистико-фантастические рассказы Е. А. Нагродской (1866–1930), одной из самых популярных писательниц дореволюционной России, автора нашумевших в то время эротических бестселлеров и произведений о женском «раскрепощении» — а также, несмотря на устоявшуюся «бульварную» репутацию, писательницы оригинальной и бесспорно заслуживающей внимания.
Роман “Царица снов” написан в традиционном для литературы прошлого, но таком редком сегодня сентиментально-авантюрном жанре. В центре романа — судьба прекрасной молодой женщины Лолианы, история любви Лолианы и благородного предводителя разбойников Короля Джоуда, любви, которой, кажется, противостоит весь мир, полный насилия, вероломства, зла.
Рожденная для светской жизни аристократка Аврора Дюпен нарушила все правила, по которым жили ее современницы, и стала знаменитой Жорж Санд. Первые романы она писала, чтобы обеспечить себе самостоятельный доход в Париже, куда бежала от мужа. Героини ее произведений пока не в силах вырваться из плена предрассудков, но в их душах любовь побеждает страх и смирение: аристократка Валентина («Валентина») отдает свое сердце простому юноше в надежде, что он сумеет его удержать, а добрая и гордая Жюльетта («Леоне Леони») верит, что ее всепобеждающая любовь поможет освободить возлюбленного из плена темных страстей.
Все главные герои книги — женщины, даже если в центре повествования мужчина. Наташа, молодая учительница, влюбляется в собственного ученика, но не умеет противостоять агрессии окружающих… Рита наконец встречает своего единственного, но до этого светлого дня успевает хлебнуть лиха… Марина живет жизнью, которой позавидовали бы героини мексиканских сериалов… Светка так и не понята своим Тираном, но через много лет все же заставляет его глубоко страдать… Истории, рассказанные в этой книге, обречены на успех, как все истории о Золушке и о любви.
«Обсидиан», «Оникс» и «Опал» – знаменитая сага о Лаксенах, теперь рассказанная от имени Деймона Блэка, который восхищает и бесит, и вызывает целую бурю чувств у целой армии своих поклонниц. Деймон – инопланетянин, Кэти – обычная земная девушка, их встреча была случайной, но между ними установилась удивительная космическая связь, и стремление докопаться до истины выводит героев на след секретной организации. В ситуации, когда друзья становятся смертельными врагами, а помощь приходит словно ниоткуда, остается только один путь – вперед…
Эта книга — о любви. О любви, которая и есть сама жизнь. О ее мгновениях — счастливых, печальных, трагических. Две женщины, творческие натуры (одна — фотограф, другая — художник; одна — молодая, другая — доживающая свой век), рассказывают историю своей любви и своей жизни. Их судьбы странным образом связаны картиной неизвестного художника, которую одна из них получает в подарок от человека спустя два года после его смерти…
Тесс около сорока. У нее любящий и привлекательный муж, трое детей, уютный дом и интересная работа. Кажется, есть все…Учеба, новые увлечения и перспективы удачной карьеры — не поставят ли они под угрозу тихое семейное счастье?Эмоциональная и искренняя история.