Антонин Дворжак - [14]

У Дворжака были готовы две новые симфонии, которые он без страха считал возможным представить на суд Иоганесса Брамса, критика Эдуарда Ганслика и дирижера придворной оперы Яна Гербека, составлявших венское жюри музыкальной секции. Одна из них — третья по счету симфония, ми-бемоль мажор (обозначенная первоначально как op. 20, а потом — как op. 10) — перед этим целиком была исполнена объединенным оркестром двух оперных театров под управлением Сметаны. Несмотря на то, что симфония носила внешние следы влияния Вагнера и Листа, она произвела на слушателей хорошее впечатление приподнятой торжественностью. Героико-эпические тона всех трех частей симфонии и особенно победно-ликующий финал навевали чехам образы легендарного Вышеграда — стольного града князей и королей чешских — или Белой горы, героев которой композитор ранее воспел в своем «Гимне».

Из другой симфонии пражанам было знакомо только пылкое скерцо, которым Сметана продирижировал за два месяца до наступления у него глухоты. Это была четвертая, ре-минорная, симфония op. 13, свидетельствовавшая о стремлении автора окончательно преодолеть позднеромантические влияния западноевропейской музыки и противопоставить им классическую ясность мысли и симметричность построения. Она заканчивает ряд как бы подготовительных, хотя и весьма значительных и ценных симфоний Дворжака.

Помимо симфоний и справки из магистрата, где говорилось, что учитель музыки Антонин Дворжак, кроме ежегодного жалования органиста в размере ста двадцати шести крон и шестидесяти золотых в месяц, получаемых за частные уроки, не имеет никаких других доходов, в Вену пошло еще несколько небольших камерных произведений.

Стипендия была довольно солидна — четыреста золотых в австрийской валюте. Поэтому недостатка в соискателях не ощущалось. Эдуарда Ганслика, первым фильтровавшего присылаемые в жюри произведения, заваливали партитурами. Но, как он отмечал, авторы этих произведений почти всегда отвечали двум первым условиям конкурса, то есть были молоды и бедны. А вот с талантом обстояло хуже.

Полученные от Дворжака ноты приятно удивили комиссию. Ганслик, нещадно воевавший с новыми течениями в музыке, постоянно выступавший против Вагнера и Листа, разумеется, нашел музыку симфоний Дворжака несколько дикой и несуразной. Но Гербек живо заинтересовался ею. Отдельные недостатки мастерства не скрывали таланта автора. Все три члена жюри проголосовали за присуждение стипендии на 1875 год Антонину Дворжаку.

А тем временем этот неутомимый труженик написал совершенно новую музыку к «Королю и угольщику», окончательно порвав с вагнеровской «музыкальной драмой», принципы построения которой он пытался раньше применить к этой комической опере. Теперь здесь были широко развитые законченные оперные номера, как, например, большая ария дочери угольщика Лидушки во втором акте и ария ее жениха Еника в третьем акте, танцевальные сцены с чудесной полькой. Конечно, еще встречались местами мелодические обороты, напоминавшие о былом увлечении Вагнером, но в основе лежали чешские народнопесенные и танцевальные мелодии.

Прохазка был счастлив, когда театр не откладывая приступил к репетициям. Первоначальный провал «Короля и угольщика» его страшно огорчил. На время имя Дворжака сошло со страниц газет. Не мог же Прохазка уверять читателей в талантливости композитора, когда театр отказался ставить его оперу.

Премьера «Короля и угольщика» состоялась 24 ноября 1874 года. Сметана из-за постигшей его глухоты уже не работал в театре. Дирижировал Адольф Чех. Партию короля пел Йозеф Лев — воспитанник злоницких канторов.

Прохазка снова в полный голос заговорил об исключительной силе дарования Дворжака. Ему вторил Вацлав Новотный. В своей статье в «Далиборе» он хвалил Дворжака за подлинно чешские черты его музыки, которые, по его мнению, проявились в такой мере, что нет оснований беспокоиться за характер его будущих произведений.

Казалось бы, Дворжак мог быть доволен. Однако во время одной из последующих ревизий своих произведений, которые Дворжак учинял периодически на протяжении всей жизни, он пришел к убеждению, что оперу снова нужно переделать. В 1887 году он попросил Новотного перестроить либретто, а затем внес соответствующие изменения и в музыку. Так родилась третья редакция «Короля и угольщика», но и она не вполне удовлетворила Дворжака. В 1900 году, совсем незадолго до создания своей знаменитой «Русалки», он опять взялся было писать новый клавир, но бросил на первом акте.

В последующие десятилетия Пражский театр несколько раз на короткий или более длинный срок возобновлял постановку второго варианта «Короля и угольщика», однако за пределы страны эта опера никогда не перешагивала.

Еще шли репетиции «Короля и угольщика», когда Дворжак приступил к работе над новой оперой — «Упрямцы». Литературное дарование, автора либретто этой оперы Йозефа Штольбы, тоже пражского нотариуса, выгодно отличалось от способностей его коллеги Гульденера. Поэтому и либретто вышло удачнее, чем в «Короле и угольщике».

Действие «Упрямцев» происходит в чешской деревне. Тоник, сын зажиточного вдовца, и Ленка, дочь богатой вдовы, очень упрямы. Родители решили их поженить, но боятся, что в молодых людях заговорит дух противоречия и свадьба не состоится. Кум Ржержиха, подобно свату Кецалу из «Проданной невесты», берется уладить дело. Тонику и Ленке он сообщает по очереди, что родители против их любви и не допустят их свадьбы, так как отец Тоника якобы сам хочет жениться на Ленке, а мать Ленки выйдет замуж за Тоника. Услышав такую версию, Ленка и Тоник бросаются друг другу в объятия и заявляют, что не позволят себя разлучать. Все благополучно кончается, а кум Ржержиха в веселом финале самодовольно рассказывает о своей хитрости.