Антология художественных концептов русской литературы XX века - [4]
Своеобразной является и структура антологии. В качестве основы отбирается локальный круг концептов: «война», «город», «детство», «дом», «любовь», «свобода», «смерть», «судьба», «счастье», «творчество». Это в известном смысле базовые концепты национального языка, формирующие общие контуры художественной картины мира. Исследование экзистенциальных концептов «детство», «любовь», «свобода», «судьба», «смерть», «счастье» на материале отечественной литературы XX века позволило увидеть, как социально-культурные изменения обозначенного столетия воздействуют на традиционное наполнение концептов, обозначить подвижки в их периферийных зонах. Обращение к исследованию вышеперечисленных универсальных концептов определило необходимость рассмотрения социального концепта «война», так как под влиянием мировых войн двадцатого столетия происходили существенные изменения в национальной концептосфере. Концепты «дом» и «город» также оказались значимыми в художественной картине мира писателей прошлого века: в них нашло отражение осмысление художниками слова аксиологической значимости физического и духовного пространства развития человека в достаточно сложной, трагической динамике времени. Закономерным стало обращение к изучению концепта «творчество», ключевой константы художественного сознания писателя. Данный концепт раскрывает особенности индивидуального мировоззрения художников слова, их взглядов на значение творчества в индивидуальной и общественной жизни.
Каждому концепту в антологии посвящена статья, выполненная на разном литературном материале. Такой подход позволяет многогранно представить характер индивидуальных значений исследуемых концептов.
В Антологии представлено многообразие трактовок социального концепта «война». Религиозное наполнение концепта исследовано на примере творчества И. С. Шмелёва и М. М. Пришвина, представлявших войну как лжереальность, в виде «сгустка информации» с необъяснимой абсурдной логикой зла. Война как катастрофа, ведущая не только к гибели людей, к ломке их сознания, но и способствующая определению истинных жизненных ценностей каждым, преображению всего народа, – такое дуалистическое представление концепта отличает отечественную художественную литературу военного и послевоенного периода, в особенности «лейтенантскую прозу», что в работе рассмотрено на примере творчества К. М. Симонова, К. Д. Воробьёва, Г. Я. Бакланова. Историко-философское осмысление войны с широким кругом художественных репрезентантов выявлено на материале прозы B. C. Гроссмана. Представление о войне как о ситуации постоянного нравственного выбора, о проверке личности и нации на состоятельность вслед за B. C. Гроссманом прослеживается и в творчестве Л. И. Бородина, выстраивающего смысловую градацию концепта «война»: внутриличностная – гражданская – мировая.
Концепт «город» в художественном мире писателей XX века предстаёт как амбивалентный символ, содержащий атрибуты старого и нового мира, объединяющий свет и тьму, мир природы и культуры, жизнь и смерть, свободу и ограничение, искусство и обыденность. Этот символический образ, активно использовавшийся писателями в начале двадцатого столетия, проанализирован на примере творчества Б. Л. Пастернака. Рассмотрение образа города в поэзии С. А. Есенина обнаруживает антиурбанизм в качестве отличительной особенности художественного осмысления концепта. Контрастность и двойственность города как одной из важнейших констант духовной жизни человека прослеживается и в творчестве писателей второй половины XX века: Ю. В. Трифонова и А. Г. Битова. Обзор произведений современных авторов показывает открытие ими новых граней концепта, в частности включение значений «мегаполис», «информационная среда» («интертекст»).
Анализ концепта «детство» в творчестве И. С. Шмелёва, Б. Л. Пастернака, B. C. Гроссмана, А. Г. Битова, Л. Е. Улицкой позволил выявить вектор динамики концепта в русской литературе XX века: от проникновения в особенности детского мировосприятия, с верой в лучшее и чудесное, открытостью миру и чистотой помыслов, через осознание значимости детства в становлении личности, – к теме ответственности за воспитание детей. Социальное наполнение концепта привносит в его художественную интерпретацию негативную коннотацию, на что обращают особенное внимание авторы второй половины столетия.
Концепт «дом» рассматривается нами как одна из ключевых аксиологических констант национальной концептосферы. Авторами статьи на примере творчества Б. Л. Пастернака, М. М. Булгакова, B. C. Гроссмана, В. Г. Распутина, Л. И. Бородина и других писателей показана динамика художественного наполнения концепта на протяжении XX столетия: усиление социального компонента за счёт традиционного ценностного, появление отрицательных коннотаций в эмоциональном слое концепта в начале века, осмысление развала дома как символа распада нравственных основ семьи и государства во второй половине столетия писателями-деревенщиками, утверждение идеи восстановления дома как духовной основы в литературе рубежа XX–XXI веков.
В русской литературе XX века активно воплощался универсальный эмоциональный концепт «любовь». Дуалистическое совмещение Божественного и дьявольского, духовного и плотского в образно-смысловом слое концепта ярко представлено в поэзии Серебряного века. В статье, посвящённой концептному анализу любви, рассмотрена динамика данной составляющей художественного мира В. В. Маяковского, многоаспектность художественной интерпретации любви М. И. Цветаевой. Религиозная трактовка концепта представлена на примере произведений И. С. Шмелёва. Амбивалентность осмысления любви отличает и художественную концептосферу А. Г. Битова, противопоставлявшего идеальную любовь, возвышающую человека, любви повседневной, связанной с бытовыми реалиями. Анализ репрезентантов концепта в творчестве Л. Е. Улицкой позволил выявить особенности авторской трактовки любви: акцент на интимной стороне любовных взаимоотношений мужчины и женщины и значимости родительских чувств.
Виктор Топоров (1946–2013) был одним из самых выдающихся критиков и переводчиков своего времени. В настоящем издании собраны его статьи, посвященные литературе Западной Европы и США. Готфрид Бенн, Уистен Хью Оден, Роберт Фрост, Генри Миллер, Грэм Грин, Макс Фриш, Сильвия Платт, Том Вулф и многие, многие другие – эту книгу можно рассматривать как историю западной литературы XX века. Историю, в которой глубина взгляда и широта эрудиции органично сочетаются с неподражаемым остроумием автора.
Так как же рождаются слова? И как создать такое слово, которое бы обрело свою собственную и, возможно, очень долгую жизнь, чтобы оставить свой след в истории нашего языка? На этот вопрос читатель найдёт ответ, если отправится в настоящее исследовательское путешествие по бескрайнему морю русских слов, которое наглядно покажет, как наши предки разными способами сложения старых слов и их образов создавали новые слова русского языка, древнее и богаче которого нет на земле.
Набоков ставит себе задачу отображения того, что по природе своей не может быть адекватно отражено, «выразить тайны иррационального в рациональных словах». Сам стиль его, необыкновенно подвижный и синтаксически сложный, кажется лишь способом приблизиться к этому неизведанному миру, найти ему словесное соответствие. «Не это, не это, а что-то за этим. Определение всегда есть предел, а я домогаюсь далей, я ищу за рогатками (слов, чувств, мира) бесконечность, где сходится все, все». «Я-то убежден, что нас ждут необыкновенные сюрпризы.
Содержание этой книги напоминает игру с огнём. По крайней мере, с обывательской точки зрения это, скорее всего, будет выглядеть так, потому что многое из того, о чём вы узнаете, прилично выделяется на фоне принятого и самого простого языкового подхода к разделению на «правильное» и «неправильное». Эта книга не для борцов за чистоту языка и тем более не для граммар-наци. Потому что и те, и другие так или иначе подвержены вспышкам языкового высокомерия. Я убеждена, что любовь к языку кроется не в искреннем желании бороться с ошибками.
Литературная деятельность Владимира Набокова продолжалась свыше полувека на трех языках и двух континентах. В книге исследователя и переводчика Набокова Андрея Бабикова на основе обширного архивного материала рассматриваются все основные составляющие многообразного литературного багажа писателя в их неразрывной связи: поэзия, театр и кинематограф, русская и английская проза, мемуары, автоперевод, лекции, критические статьи и рецензии, эпистолярий. Значительное внимание в «Прочтении Набокова» уделено таким малоизученным сторонам набоковской творческой биографии как его эмигрантское и американское окружение, участие в литературных объединениях, подготовка рукописей к печати и вопросы текстологии, поздние стилистические новшества, начальные редакции и последующие трансформации замыслов «Камеры обскура», «Дара» и «Лолиты».
Наталья Громова – прозаик, историк литературы 1920-х – 1950-х гг. Автор документальных книг “Узел. Поэты. Дружбы. Разрывы”, “Распад. Судьба советского критика в 40-е – 50-е”, “Ключ. Последняя Москва”, “Ольга Берггольц: Смерти не было и нет” и др. В книге “Именной указатель” собраны и захватывающие архивные расследования, и личные воспоминания, и записи разговоров. Наталья Громова выясняет, кто же такая чекистка в очерке Марины Цветаевой “Дом у старого Пимена” и где находился дом Добровых, в котором до ареста жил Даниил Андреев; рассказывает о драматурге Александре Володине, о таинственном итальянском журналисте Малапарте и его знакомстве с Михаилом Булгаковым; вспоминает, как в “Советской энциклопедии” создавался уникальный словарь русских писателей XIX – начала XX века, “не разрешенных циркулярно, но и не запрещенных вполне”.