АнтиСУМЕРКИ. Блог вампира - [47]

       А вот тут папа перегнул.

       Если я когда и думала так, то только в первый день во Фролищах! Ну, во второй, когда выбралась на пляж... но теперь же я другая! И уже прошла почти целая неделя! И теперь же я...

       Да. Теперь я продолжаю шпынять девчонок, чтобы они как можно дальше держались от Эдуарда.

       От моего Эдика.

       Я, стоявшая всё это время в дверях кухни, прошла внутрь и села за стол напротив отца.

       Он смотрел на меня так, что его взгляд входил в мои глаза и выходил из затылка двумя пытливыми лучами, просвечивающими голову изнутри.

       И чего он так взъелся на меня из-за девчонок... неужели они ему нажаловались? Ведь его самого на пляже ни разу не было.

       -- Па... а откуда ты узнал про девочек?

       Теперь лучи моих глаз просвечивали папину голову.

       -- Мы вчера разговаривали с Болотовым...

       -- Ясно, -- кивнула я.

       -- Что тебе ясно?

       -- Что мне не зря так не понравилась эта Катька. Ябеда.

       -- Да что ты себе... -- начал, было, папа, но тут же усмехнулся:

       -- Да если честно, мне она тоже не очень-то нравится. Ну да бог с ней. Надеюсь, девочек ты оставишь в покое. Ты мне лучше скажи, что ты намерена делать с Эдиком? Он ведь как цыплёнок, впервые курицу увидавший, на тебя смотрит.

       Я успела остыть после нечаянного признания, но тут снова ощутила жар в щеках.

       -- Но папа! Я же сказала уже -- я люблю его!

       Второй раз признание далось куда легче.

       -- Надолго ли? -- с непонятной горечью проговорил он.

       -- Навсегда! -- с жаром выдохнула я. -- Навсегда, папа! Я буду любить его, пока буду дышать!

       Он уставился куда-то в край столешницы, поколупал ногтем невидимую мне точку, усмехнулся:

       -- Блажен, кто верует!

       А не слишком ли часто мой родной папа бога поминает?

       -- Так... -- он опёрся обеими ладонями о стол. -- А теперь третий вопрос с повестки дня. Это ты вызвала сюда Вольных Волков?

       -- Д-да... -- переход с одной темы на другую оказался слишком резким и я не уловила логики, и даже не задумалась в тот момент о том, откуда папа знает маминых и моих знакомых -- байкеров из "стаи" Вольных Волков. Да мало ли, в конце-то концов!

       -- Зачем они тебе здесь?

       -- Ну... мы решили... я, Вера и Фил, решили устроить праздник, вроде как в честь моего приезда, и я решила, что...

       -- О, боже... -- простонал папа, резко вскидывая кулак ко лбу. -- Вы решили, и ты решила! Что решила? Пустить пыль в глаза всем Фролищам разом? Ты другого способа не могла найти? Более тихого? В два часа ночи кавалькада мотоциклистов -- да здешние места такого не знали до приезда Клюевых!

       -- Ну вот видишь, -- обрадовалась я, -- Волки уже не первые!

       -- Но Клюевы ночью шумели только один раз! В день приезда!

       -- Но ведь для праздника...

       -- Надя! Ты слышишь меня? Никакого праздника! Я тебе запрещаю! Никаких Вольных Волков, никаких... чего вы там ещё напланировали? Я уверен, что Волками ты не обошлась! Выкладывай немедля! Всё!

       Я съёжилась под ураганом приказов и дрожащим голосом рассказала, как связалась по Интернету со своими и мамиными знакомыми, чтобы вызвать нормальную музыкальную группу, заказать фейерверки, пригласить байкеров, занимающихся фристайлом... если это всё и было тайной, то от основной массы жителей посёлка. А папе я бы, может, и раньше рассказала бы, но он ведь не спрашивал.

       Он, казалось, тоже стал меньше размером.

       -- Это так ты решила отпраздновать своё появление во Фролищах, дочь?

       -- Д-да...

       -- О, боже... и что, сегодня приедут ещё и эти твои... "Эмогёлз"?

       -- "Эмобойз"...

       -- На-а-адя... ты определённо думала не мозгом, а... нижней частью спины, когда надумала свести в одной точке байкеров и эмо!

       -- Но а что тут такого?.. -- не поняла я.

       -- Что? Хмм... ну, прислушайся, -- с изрядной долей ехидства ответил папа.

       И тут я тоже обратила внимание на то, что на улице...

       На улице уже изрядно шумели.

       Красивые элегантные юноши со стильными причёсками, в красивой модной одежде выгружались из шикарных сверкающих "ниссанов" и "ландкрузеров". За ними следом выходили их представительные папочки.

       А у нашей калитки громко и без стеснения переговаривались Вольные Волки -- Вулф, Мэйсон, Борода и Анчоус. И пусть я виделась с ними уже давно, не узнать их было невозможно.

       А чуть поодаль, широким кольцом, собирались зрители, фролищенские жители...

       -- Оппа! Ты смотри! У него лысина сверкает ярче крыльев его повозки!

       -- Ух ты! Он живой? Вот этот глист... пардон, йуноша бледный... слишком бледный, интересно, он пользуется той же пудрой, которой замазывают в белое гейш?

       -- А может оно она и есть? Ты смотри, мордашка беленькая, губки аленькие...

       -- Ёлы-палы, присмотритесь, ногти, ногти! Все с крашенными ногтями!

       Странно даже. Ни единого слова матом! Какой интеллигентный байкер пошёл...

       Не сказать, чтоб я так уж сильно обрадовалась окончанию разговора с папой, даже сказала бы, что мы и не поговорили толком и что нам ещё полные сутки сидеть бы и разговаривать, и то до конца беседы не доберёмся, ведь не бывает же, не должно быть так, чтобы папа и взрослая дочка, которую он последний раз видел ребёнком, прожили в одном доме неделю... прожили? Да я домой на ночь только и приходила! Я боялась! Не хотела надолго оставаться наедине с отцом! Не бывает, чтобы родные люди были родными только потому, что они так называются. Они должны знать друг о друге... если не всё, то многое. Должны переживать друг за друга... но как переживать за человека, который в твоей жизни появлялся на три-пять дней раз в год? Хотя... если б не переживала, не летела бы домой, когда поняла, что меня заманили в ловушку... ну, значит, мне будет легче полюбить своего папу.