Антиподы - [4]
Капитан милиции Кочетков шел тяжелым шагом несчастного человека, плечи у него были опущены, руки вяло висели, а начальник автобазы Корж и старший механик Никольский, мгновенно забыв о молодом и опасном водителе Валентине Спирине, надменно и сурово выпрямились, в их глазах появился тот особенный тусклый свет, каким блестят глаза борзой собаки, когда она догоняет зайца.
3
На полированных плоскостях книжного шкафа лежали солнечные зайчики, в голубом графине отливала розовым вода, в кабинете была такая тишина, словно кто-то специально отключил городские звуки, — так плотно были пригнаны двойные рамы окон, плотно сдвинуты шторы, прочны стены кабинета Станислава Ивановича Коржа. Сейчас здесь, на отдельном стуле, а не в кресле за журнальным столиком, сидел капитан милиции Кочетков. Станислав Иванович начальственно располагался за двухтумбовым столом, а старший механик Никольский барственно развалился в поролоновом кресле. Минуты две присутствующие напряженно молчали, потом Станислав Иванович, покачав головой, сказал:
— Машину-то мы, товарищ Кочетков, приведем в божеский вид, а вот как быть с документами… Справочка нужна!
Капитан Кочетков был молод, но сейчас в его облике было что-то стариковское. От него за версту веяло несчастьем, недавним горем; весь он — от каблуков до коротко остриженного затылка — был похож на человека, только что занявшего место на скамье подсудимых. Впрочем, так оно и было: вчерашним вечером с капитаном милиции Владимиром Кочетковым, отличным служакой и добрым человеком, произошло большое несчастье. Он на служебной машине врезался в телеграфный столб, и сейчас многоцветная милицейская «Волга» тайно ремонтировалась в Южном боксе автобазы.
Капитан Кочетков был виновен в том, что сел за руль служебного автомобиля самочинно: решил на полчасика воспользоваться машиной для поездки домой. Однако через десять минут после выезда из ворот горотдела капитан Кочетков с вывихнутой рукой едва-едва выбрался из кабины, посмотрев на помятую машину, застонал — капот был превращен в гармошку, разбиты бампер и обе передние фары.
Спускалась на летнюю землю ночь, были включены все рясные звезды, шоссе в этой части города было почти пустынным, а на обочине, страдая от боли, сидел человек в форме капитана милиции. Так продолжалось минут десять, затем капитан Кочетков поднялся, закрыв чехлом разбитую носовую часть машины, позвонил из ближайшего автомата на квартиру Коржа.
Начальнику автобазы капитан милиции сказал следующее: «Ваш телефон я взял у Лиды Грековой, которая с вами училась в одном институте… Вы помните Грекову? Ну, спасибо! А я с ней знаком по Ялте, где мы отдыхали в одном санатории… Теперь мне придется назваться: моя фамилия Кочетков, я работаю в милиции инспектором заводского участка… Меня надо выручить, я попал в беду!» Узнав, кто звонит, начальник автобазы оживился, и через пятнадцать минут возле разбитой «Волги» уже копошились слесари автобазы, чтобы незаметно провезти ее по городу.
И вот наступил час, когда капитан Кочетков оказался в кабинете Станислава Ивановича Коржа, краснел, бледнел, заикался, как мальчишка, и Корж со старшим механиком Никольским давно поняли, что капитан Кочетков смертельно боится начальства и что у капитана не хватит мужества для того, чтобы пойти к начальству с повинной, хотя это было бы самым легким и любое служебное наказание было пустяком по сравнению с тем, что капитан Кочетков попал в руки начальника автобазы и механика Никольского. Капитан Кочетков и предполагать не мог, что Корж и Никольский не спали всю ночь, взволнованные тем, что в их сеть попал офицер милиции, закончивший училище вместе с начальником ОБХСС Виктором Сергеевичем Одинцовым — главным врагом, страхом и несчастьем Станислава Ивановича Коржа. Они были друзьями, начальник ОБХСС и капитан Кочетков, и начальник автобазы, незаметно подмигнув старшему механику, сказал:
— Без справочки, товарищ капитан, мы ничего сделать не можем. — Он тонко улыбнулся, — Сама милиция, товарищ Кочетков, велит брать справочки с тех, кто побывал в аварии… Где, как и при каких обстоятельствах была разбита машина! А как же, как же, товарищ Кочетков! А вдруг вы человека переехали! А вдруг вы ребеночка гробанули! Все может быть, товарищ Кочетков, если были в нетрезвом состоянии…
— Я?
У капитана милиции Кочеткова округлились глаза, ресницы задрожали, а руки беспомощно повисли. Потом он огорошенно откинул назад туловище и тонким голосом вскрикнул:
— Вы с ума сошли! Да я в рот не беру спиртное!
Корж и Никольский весело засмеялись.
— Не надо темнить, гражданин капитан! — ласково сказал механик. — У нас есть два свидетеля…
Никольский потрепал капитана по сутулой от горя спине:
— Мы тебя выручим, капитан! Через час сядешь на мотор, подкатишь к милиции — ни одна собака не заметит, что капот сменен, но документик ты нам оставишь… Берн ручку и пиши, что тогда-то и там-то попала в аварию машина номер тридцать семь сорок девять… Без этого документика машину не получишь!
— Правильно! — с безмятежной улыбкой ответил Станислав Иванович. — Напишете документ — есть машина! Нет документа — пишите пропало, капитан! Итак, или машина, или…
