Антинюрнберг. Главная ложь ХХ века - [5]
Сделать это будет немыслимо трудно — но мы всё же попытаемся.
Начнём мы наше повествование с 11 ноября 1918 года — с момента вступления в силу перемирия, фактически завершившего Первую мировую войну. Что к этому дню представлял собою германский рейхсвер — уже не совсем императорский, но ещё и не республиканский?
Колоссальную военную машину, отнюдь (вопреки позднейшим утверждениям разного рода «историков») не утратившую способности к сопротивлению.
Да, начиная с 18 июля, союзники, остановив немецкое наступление на Аррас, непрерывно теснили германские войска, выдавливая их с французской территории. Да, 8 августа под Амьеном немцы понесли тяжелое тактическое поражение, и этот день был назвал генералом Людендорфом «чёрным днём германской армии». Да, к началу ноября Германия лишилась всех своих союзников — 29 сентября капитулировала Болгария, 4 октября запросила о прекращении огня Австро-Венгрия, 30 октября капитулировала Оттоманская империя.
Но немцы, тем не менее, даже к ноябрю 1918 года, к моменту полной утраты ими стратегической и оперативной инициативы, продолжали удерживать значительную часть французской и бельгийской территорий (включая Брюссель и Антверпен) — и, положа руку на сердце, вполне были в состоянии сражаться ещё довольно долгое время. В конце концов, германская полевая армия к моменту начала переговоров о перемирии насчитывала (на всех фронтах) 5 миллионов 360 тысяч солдат и офицеров, 106.450 пулеметов, около 22.000 минометов, бомбомётов и пехотных орудий, 11.948 77-мм полевых пушек и лёгких 105-мм гаубиц, 7.860 тяжёлых орудий (пушек калибром от 105 до 210 мм и гаубиц и мортир калибром от 150-мм до 420-мм). Учитывая, что, например, французская армия в этом же ноябре имела на вооружении 11.724 орудия (75-мм полевых пушек — 5 484, 65-мм горных пушек — 96, тяжелых полевых орудий (105–155 мм калибра) — 5 000, орудий тяжелой артиллерии большой мощности и морских (калибрами 170–305 мм) — 740, зенитных орудий — 404) — можно сказать, что одержать решительную победу над немцами союзники могли, лишь в очередной раз пролив реки крови.
Но армии Антанты к этому времени были настолько обескровлены, что изыскать стратегические резервы для победоносного военного решения вопроса для них было не легче, чем немцам — удержать фронт. Да, прибывающие с мая 1918 года на позиции Западного фронта американские дивизии были многочисленными и хорошо вооруженными и оснащёнными — но они практически не имели боевого опыта (до конца войны они смогли занести в свой актив лишь Сен-Миельскую операцию с неочевидными результатами), к тому же для того, чтобы добиться решительного превосходства над немцами в живой силе и технике, этих дивизий должно было быть втрое больше — что могло произойти только в следующем году. Посему нанести немцам решительное военное поражение осенью 1918 года союзники вряд ли смогли бы.
И здесь на помощь союзникам пришла хитрость!
Как известно, президент США Вильсон 8 января 1918 изложил в сенате приемлемые для Америки условия мира. Главное из них сводилось к требованию «мира без победы», то есть без аннексий и контрибуций; его знаменитые «14 пунктов» включали в себя:
— свободное плавание в мирное и военное время и свободу торговли,
— контроль за национальными вооруженными силами на уровне, не допускающем агрессии,
— свободный, открытый пересмотр колоний с учетом права народов,
— освобождение территории России и урегулирование в её интересах, право ей самой определить свой строй,
— восстановление Бельгии,
— возращение Франции Эльзаса и Лотарингии,
— исправление итальянской границы по этническому принципу,
— автономия народам Австро-Венгрии,
— восстановление Румынии, Сербии, Черногории,
— выход к морю для Сербии,
— суверенитет для турок Османской империи, другим народам автономное развитие,
— свободу черноморских проливов для гражданских судов,
— восстановление Польши,
— создание Лиги Наций.
Если заключить мир на основе этих принципов, утверждал Вильсон, то можно создать всемирную организацию государств, гарантирующую безопасность для всех народов.
Для немцев, измученных войной и лишениями, оные слова американского президента были елеем на раны; и чем больше немцев узнавало о «плане Вильсона», тем меньше оставалось доводов у сторонников ведения войны «любой ценой». Зачем продолжать проливать потоки крови, если можно подписать мир, пусть и в качестве проигравшей стороны — но при этом отделаться весьма скромными потерями? «Стоимость мира» в этом случае многократно превышала «стоимость войны», и поэтому нет ничего удивительного в том, что к сентябрю 1918 года даже наиболее твердолобые сторонники войны согласились с тем, что бессмысленную бойню без шансов на победу пора прекращать.
Людендорф 29 сентября 1918 года передал власть гражданскому правительству — с тем, чтобы оно добилось заключения немедленного перемирия на любых условиях, лишь бы только сохранить в целости костяк и структуру армии. Чтобы спасти армию, Людендорф настоял на создании коалиционного правительства, приемлемого для Антанты, и на включении в коалицию даже ненавистных ему социал-демократов. Генерал, в отличие от штатских болтунов, отлично понимал, что только при сохранённой армии у Германии есть шанс обойтись при подписании мира «малой кровью» — увы, те, кому он доверил ведение переговоров о перемирии, этого ключевого момента категорически не хотели понимать. Впрочем, это будет ясно чуть позже, а пока новое немецкое правительство продолжало уповать на «14 пунктов»…
