Антиквар - [58]
Дом хорошо просматривался сквозь чугунную вязь — несколько окон светились и горели фонари у входа. Стало быть, он был обитаем. Но машину, уткнувшуюся носом в ворота, никто не заметил.
Игорь Всеволодович посигналил — реакции не последовало.
Предстояло, похоже, штурмовать кружевные ворота или предпринять рискованную попытку перебраться через них.
Он вышел из машины, решив основательно изучить обстановку. Изучал, прогуливаясь вдоль кружевных ворот такого же невысокого забора. Силился разглядеть что-то в освещенных окнах. Решился даже попытать счастья первобытным способом — крикнуть что-нибудь вроде «Люди!» или «Хозяева!».
Но не успел.
В который раз, изучая чугунный узор, обнаружил небольшое переговорное устройство.
Еще одно свидетельство перемен — раньше здесь не было ничего подобного.
Однако ж находка оказалась кстати.
Игорь Всеволодович нажал кнопку — в ответ раздалось приветливое «дилинь-дилинь».
А через несколько минут в сырой, промозглой тьме подмосковного леса негромко, но отчетливо прозвучал голос.
Он узнал бы его из тысячи, даже если бы обладательница говорила шепотом, а вокруг стоял невообразимый гвалт.
Но в заснеженном лесу было тихо.
— Кто там? — Лиза казалась немного удивленной.
Гостей в это время, очевидно, уже не предвиделось.
— Я…
От волнения у Игоря Всеволодовича перехватило горло. Короткое "я" далось с трудом. Исключительно потому он не смог произнести ничего больше.
И — упаси Бог — никакой самонадеянности. Дескать, узнает и так, заслышав первый звук голоса.
Все было честно.
Но и Лиза была честна.
«Кто это — я?», «Я — это кто?» — в подобных обстоятельствах подавляющее большинство женщин не смогло, да и не захотело бы отказать себе в этом коротком удовольствии, маленькой мести — имитации забвения.
Впрочем, она никогда не сливалась с большинством.
— Ты? Заходи. Сейчас открою калитку…
Москва, 4 ноября 2002 г., понедельник, 8.40
Рассвет, морозный и яркий, любопытствуя, заглянул в просвет меж тяжелыми портьерами золотистого шелка.
День начался. По всему — солнечный, холодный, проветренный колючим ветром.
То ли зима тихой сапой прежде времени занимала позиции, то ли осень вдруг расщедрилась напоследок, отдернула пелену туч, как тяжелую занавеску с окна, открыла дорогу солнечным лучам, позвала на помощь свежий студеный ветер — основательно проветрить землю в канун наступающей зимы.
Никакого значения, однако, это сейчас не имело, разразись за стенами дома хоть метель, закружи пурга.
Или, напротив, возвратись вопреки законам мироздания знойное лето.
Все равно им было безразлично, что творится в мире.
В самом деле все равно.
— Ты мне веришь? — Он приподнялся на" локте, легко провел ладонью по ее лицу.
Усталому после бессонной ночи.
С едва заметной сеткой морщин вокруг потемневших, ввалившихся глаз.
Несказанно прекрасному лицу, равного которому не найдется в мире, сколько красавиц ни вздумают оспорить это.
— Верю. Ты честный, это я всегда знала. Но — погоди радоваться! — оказывается, глупый. Жаль, что не догадалась об этом раньше.
— Пусть глупый. Разве глупым возбраняется любить?
— Любить никому не возбраняется. Другое дело — не всем дается.
— А этого — Монферея — ты любила?
— Анри? Я? Слушай, ты глупеешь на глазах.
— Это от счастья.
— Приятно слышать. Но хорошо бы обозначить границы. Любить дебила — тяжкий труд.
— Пожалуй. Я постараюсь остановиться. А… он тебя?
— Ты не остановишься.
— Но зачем-то же вы женились?
— Я — потому что сил больше не стало терпеть.
— Терпеть? Лемех стал относиться к тебе иначе?
— Нет. Все было по-прежнему.
— Тогда что же приходилось терпеть: виллу в Сен-Тропе, яхту…
— Лодку…
— Что, прости?
— Лодку, милый. В тех кругах говорят «лодка», даже если речь идет о яхте класса Manguste с вертолетной площадкой. У Лени, как ты понимаешь, именно такая.
— Значит, лодка с вертолетной площадкой осточертела тебе настолько, что ты бросилась в объятия своего графа.
— Он маркиз.
— Тем более. Или лодка у него оказалась получше?
— Ты ерничаешь от зависти?
— От ревности, неужели не ясно?
— Тогда можешь успокоиться. Что же касается того, что сил не стало терпеть… Попробую объяснить. Хотя, знаешь, это трудно сформулировать. Оно воспринимается где-то на уровне подсознания, накапливается и становится невыносимым. Своего рода критическая масса.
Так вот, наши, те, которые не просто богатые, а очень-очень… сопоставимо с мировой элитой, все равно бесконечно далеки от нее. Понимаешь?
Для них — я имею в виду не мелких клерков, присосавшихся к русским капиталам, и авантюристов из числа разорившихся аристократов — настоящих западных магнатов, потомственных, как правило, — наши фанфароны всего лишь забавные зверушки, временно разбогатевшие и потому выглянувшие из своих таежных берлог.
Сколько бы миллионов ни просаживали в Монте-Карло, чьи бы лодки и виллы ни перекупали, все равно мы им — не ровня.
И никогда — или еще очень долго — не станем.
Дикари, резвящиеся возле своего костра, — забавно, не более.
Потому — нигде не приняты, и светские — по-настоящему светские, с коронованными особами и голливудскими звездами — приемы для нас закрыты.
Не думаю, что наиболее толковые из наших — продвинутые, как сейчас говорят — этого не понимают. И не испытывают некой ущербности или по крайней мере разочарования.
Сказано — сильна, как смерть, любовь.Только что же делать, если любовь — СИЛЬНЕЕ СМЕРТИ?...Ее муж — мертв. Погиб при странных, загадочных обстоятельствах. Но внезапно она понимает, что смерть — еще не конец, что любовь — не умерла, не похоронена.И тогда мертвый шлет электронные письма. И тогда любовь оживает в компьютерных сетях. И возвращается в снах и видениях. И зовет за собой.Вот только одно... Любовь это или Смерть? Сила Света — или сила Тьмы? Сила Жизни — или сила, которая убивает?..
Бойтесь совершать зло, ибо оно обязательно вернется к вам.В далекой средневековой Испании по приговору Святой Инквизиции на костре гибнет женщина, обвиненная в колдовстве и связях с дьяволом. Проходит несколько сотен лет, и эта таинственная история вдруг получает свое страшное и загадочное продолжение. «Я отворил пред тобою дверь...» — в контексте романа это не просто цитата из самой загадочной и мистической книги Нового Завета — Апокалипсиса, но и главная проблема, стоящая перед двумя его героинями, которых разделяют века.
Много лет назад юноша и девушка из провинции приехали ЗАВОЕВЫВАТЬ МОСКВУ в полной уверенности, что очень скоро столица окажется у их ног. Но в жизни НИЧТО не дается ДАРОМ. Здесь принято — ПЛАТИТЬ. За успех мужчины — духовной пустотой, жизнью на адреналиновом драйве, вечной опасностью, постоянным предчувствием беды… За удачу женщины — браком с ненавистным человеком, одиночеством, тоской по обычному человеческому счастью… Остается только верить, что однажды ВСЕ ИЗМЕНИТСЯ. Вот только — КАК изменится?..
Страшная, почти запредельная история, приключившаяся с известным тележурналистом едва не сводит его с ума… Женщина, достигшая высот политического Олимпа, вдруг понимает, что своим успехом обязана отнюдь не себе. Серия изощренных покушений на обладательницу миллиардного состояния срывается самым необъяснимым образом, но — если разобраться — и само состояние «свалилось» ей в руки самым загадочным образом, Что это, капризы провидения? Молодая женщина-психолог, испытавшая серьезное нравственное потрясение, пытается в одиночестве залечить душу в тихом провинциальном Довиле.
Придет время, и конец XX века историки назовут эпохой борьбы за нефть. Страны и целые континенты оказались на пороге энергетического коллапса. Вспыхнули войны, запылал Ближний Восток. Россия стала объектом политического и террористического шантажа. Следом пришло время государственных переворотов, провокаций и небывалой коррупции. Сохранить статус великой державы или превратиться в большую аграрную страну на окраине Европы, природные богатства которой странным образом оказались в собственности международных корпораций или отдельных лиц? Страна оказалась на краю пропасти, в нескольких шагах от финала собственной великой истории…Этому времени посвящен роман, основанный во многом на документальных материалах и личных наблюдениях автора, которой довелось оказаться практически в центре событий.
Череда страшных убийств – безжалостных, коварных, тщательно спланированных и требующих немалого мастерства – потрясает узкий мирок элитарного общества, давно отгородившегося от жизни неприступным забором.В жизни этих людей было все, что давало полные основания сравнить ее с раем. Рай этот был отнюдь не дарован им кем-то. Его строили они сами, по кирпичику, складывая ограду и тонкими стебельками высаживая в райскую землю будущие кущи.Когда же решили они, что их собственный, персональный рай возведен наконец на этой грешной земле, вдруг оказалось: в нем поселилось страшное существо – хитрое, изворотливое, кровожадное.
Сначала мы живем. Затем мы умираем. А что потом, неужели все по новой? А что, если у нас не одна попытка прожить жизнь, а десять тысяч? Десять тысяч попыток, чтобы понять, как же на самом деле жить правильно, постичь мудрость и стать совершенством. У Майло уже было 9995 шансов, и осталось всего пять, чтобы заслужить свое место в бесконечности вселенной. Но все, чего хочет Майло, – навсегда упасть в объятия Смерти (соблазнительной и длинноволосой). Или Сюзи, как он ее называет. Представляете, Смерть является причиной для жизни? И у Майло получится добиться своего, если он разгадает великую космическую головоломку.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.
Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.
«Голубь с зеленым горошком» — это роман, сочетающий в себе разнообразие жанров. Любовь и приключения, история и искусство, Париж и великолепная Мадейра. Одна случайно забытая в женевском аэропорту книга, которая объединит две совершенно разные жизни……Май 2010 года. Раннее утро. Музей современного искусства, Париж. Заспанная охрана в недоумении смотрит на стену, на которой покоятся пять пустых рам. В этот момент по бульвару Сен-Жермен спокойно идет человек с картиной Пабло Пикассо под курткой. У него свой четкий план, но судьба внесет свои коррективы.
Его называли кораблем-мечтой, он стал кораблем-легендой.Тайна гибели «Титаника», самого роскошного, самого быстроходного и самого безопасного для своего времени лайнера, до сих пор будоражит воображение человечества. Герои романа Марины Юденич «Титаник плывет», «два безумца», осмеливаются бросить вызов богам и в то же время остановить их гнев. Отыскав в архивах неизвестные доселе пророческие четверостишия Нострадамуса, разглядевшего сквозь века грядущую катастрофу, они находят в катренах великого предсказателя и ответ: остановить гнев богов сможет тот, кто построит новый «Титаник» и отправит его в плавание по прежнему маршруту — в тот же день и час девяносто лет спустя.