Антикультурная революция в России - [8]
Савик Шустер, так ловко внедрённый ненавистниками России на постсоветское пространство, что и в футбол русских учит играть, болея при этом за «Фиорентину», «помянул» погибших в октябре 1993 года москвичей беседой с ещё одним «страдальцем» за русский народ — Глебом Павловским.
Мало удовольствия получаешь, слушая приторную и лживую болтовню сих русофобов, иногда, правда, неумело мимикрирующих и надевающих личину страдальцев за Россию. Но нет-нет и сорвутся эти сладкоголосые певуны на злобу и неприязнь по отношению к тому положительному, что так пугало их в России всего два десятка лет тому назад. Вот и в этой беседе Шустер пожурил одного из её участников в зале, осмелившегося вспомнить о былой боевой мощи Отечества. Вкрадчиво, но уверенно оборвал ведущий впавшего в ностальгию собеседника: «Ну ведь вы же знаете, какая тогда была армия, лучше уж и не вспоминать».
Конечно, господин Шустер, лучше вам про ту армию и не вспоминать. При той армии шустеры только и могли из-за угла потявкать в сторону России. А сейчас положили ноги на стол, за который бесцеремонно сели, и ведут себя не лучше того животного, которое в этой пословице упоминается.
От шустеров ждать покаяния за горечи и беды, подобные октябрьской трагедии, не приходится. Они их нам и сервировали, трусливо потирая потные от страха ручонки.
Но может, кто-то из них всё же одумается? Вспомнит о таком человеческом атрибуте, как стыд, и покается перед Богом, а прежде всего перед самим собой. Каяться никогда не поздно! Ибо сказано: «И последние да будут первыми».
Можно нам надеяться на ваше раскаяние, господа?
Кривозащитники
Ни для кого не является секретом печальный факт оскудения исторического и культурного кругозора населения Российской державы, ставшего закономерным следствием разрушения классической системы школьного образования «комиссарами в пыльных шлемах». Борясь с ненавистным православием, насаждая чуждые нашей стране революционные идеалы западных атеистов, выплеснули они вместе с водой и младенца, лишив подрастающее поколение главного источника знания — истории мировой христианской культуры. Мне верилось, что первым шагом на пути к духовному прогрессу в перестроечное время должно стать возвращение в школу преподавания истории религии, ибо без неё невозможно изучать литературу, изобразительное искусство, музыку, театр, философию и даже основы юриспруденции. Верилось недолго, ибо уже в августе 1991-го, увидев ельцинское маскарадное представление у стен «Белого дома» и американского посольства, понял я, какие «познеровские времена» наступают в земле Российской. Не удивила меня неистовая, с пеной у рта и душераздирающими воплями борьба не на жизнь, а на смерть, объявленная детьми и внуками тех комиссаров введению «Основ православной культуры» в школьные программы.
Либералы — они и в Африке либералы. Против высказались все — от Минкина до Шендеровича, что само по себе и не удивляет. Но вот взял слово уполномоченный по правам человека господин Лукин — и тут же запахло государственным неприятием права русского человека знать и любить историю своих предков. Светский характер государства, по словам лукавого омбудсмена, «указывает на недопустимость обязательного преподавания «религиозных предметов» как совокупности знаний и представлений с точки зрения только одной конкретной церкви… На момент принятия закона о религиозных организациях зачастую просто не было необходимых помещений, где можно проводить религиозное обучение».
Заметьте, это говорит, хотя и серенький, но всё же бывший посол в Америке, обязанный знать мировую практику обсуждаемой проблемы. Православная Греция, не мудрствуя лукаво, основы христианской культуры включила в школьную программу, разрешив ученикам других конфессий во время этих курсов заниматься своими делами. Мои греческие друзья рассказывают, что освобождённые иноверцы с удовольствием приходят на уроки и слушают лекции преподавателей о православии. Хитрит уполномоченный защищать наши права. Игнорирует мнение огромной части российского общества, пляшет под дудки яблочных и эспээсных лидеров. Не нас он защищает, а идеологов дальнейшего разрушения державы, внося смуту в головы и без того одурманенных и обворованных рыночной экономикой её граждан. Оттоптавшись на святая святых — христианской культуре, лукавый уполномоченный хитроватенько и подловатенько проявился в комментарии Интерфаксу по поводу содомитского шабаша «голубых» у кремлёвских стен и Могилы Неизвестного Солдата: «Формально гомосексуалисты имеют право провести свой парад, но не понимаю, зачем это нужно». Как же хочется «принципиальному» уполномоченному съесть рыбку и соблюсти невинность!
Хочу спросить у г-на Лукина: чьи поруганные права он защищает? Разве чиновник высказался внятно хотя бы по одному из вопиющих случаев попрания достоинства, чести и свободы русского человека? Он заступился за верующих, оскорблённых боннэровско-сахаровской выставкой «Осторожно, религия»? Может, он попытался облегчить участь молодого парнишки, доведённого до отчаяния и осуждённого за необдуманный поступок в московской синагоге столь же сурово, как серийные убийцы? Встретился ли Лукин с русскими патриотами Квачковым и Шутовым, осмелившимися в одиночку выйти на поединок с Чубайсом и Собчаком, которые принесли горе и разруху в наш дом? Никогда он этого не сделает, ибо ему куда приятнее обсуждать с членом Общественной палаты хасидом Берл Лазаром «светлое» будущее так любимой ими России.
Автор, лауреат премии Ленинского комсомола, известный реставратор, искусствовед и пропагандист отечественной культуры, живо и образно рассказывает об искусстве реставрации и увлекательной, но кропотливой работе людей, сохраняющих для нас и будущего поколения шедевры мастеров прошлого, знакомит читателя с наиболее интересными находками последних лет, вписавшими яркие страницы в историю нашей культуры. В повествование С. В. Ямщиков включил небольшие новеллы своих коллег — реставраторов, писателей, ученых, журналистов, рассказывающих об открытии и изучении тех или иных памятников искусства.
Знаменитый реставратор, искусствовед, один из самых видных общественных деятелей нашего времени Савва Васильевич Ямщиков не уступал в яркости и остроте публицистики асам пера. Его выступления в печати и в эфире, по словам Александра Проханова, являлись «живым и страстным орудием воина, проповедника и просветителя». Он неустанно отстаивал честь поруганных национальных идеалов. Родина была для него святыней. Душа его, болеющая за Россию, ее культуру, особенно тяготела к провинции. «Москва для России – мачеха, а провинция – мать родная, – любил повторять Ямщиков. – Жизнь моя личная и творческая отдана русской провинции, и я благодарен Богу за это».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Почему я собираюсь записать сейчас свои воспоминания о покойном Леониде Николаевиче Андрееве? Есть ли у меня такие воспоминания, которые стоило бы сообщать?Работали ли мы вместе с ним над чем-нибудь? – Никогда. Часто мы встречались? – Нет, очень редко. Были у нас значительные разговоры? – Был один, но этот разговор очень мало касался обоих нас и имел окончание трагикомическое, а пожалуй, и просто водевильное, так что о нем не хочется вспоминать…».
Деятельность «общественников» широко освещается прессой, но о многих фактах, скрытых от глаз широких кругов или оставшихся в тени, рассказывается впервые. Например, за что Леонид Рошаль объявил войну Минздраву или как игорная мафия угрожала Карену Шахназарову и Александру Калягину? Зачем Николай Сванидзе, рискуя жизнью, вел переговоры с разъяренными омоновцами и как российские наблюдатели повлияли на выборы Президента Украины?Новое развитие в книге получили такие громкие дела, как конфликт в Южном Бутове, трагедия рядового Андрея Сычева, движение в защиту алтайского водителя Олега Щербинского и другие.
Курская магнитная аномалия — величайший железорудный бассейн планеты. Заинтересованное внимание читателей привлекают и по-своему драматическая история КМА, и бурный размах строительства гигантского промышленного комплекса в сердце Российской Федерации.Писатель Георгий Кублицкий рассказывает о многих сторонах жизни и быта горняцких городов, о гигантских карьерах, где работают машины, рожденные научно-технической революцией, о делах и героях рудного бассейна.
Свободные раздумья на избранную тему, сатирические гротески, лирические зарисовки — эссе Нарайана широко разнообразят каноны жанра. Почти во всех эссе проявляется характерная черта сатирического дарования писателя — остро подмечая несообразности и пороки нашего времени, он умеет легким смещением акцентов и утрировкой доводить их до полного абсурда.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Так называемый еврейский вопрос, которому уже не одно тысячелетие, дожил и до наших дней. Хотя попытки разрешить его предпринимались в разные эпохи в самых разных странах. Делаются они и теперь.Выдающийся ученый, мыслитель нашего времени Игорь Ростиславович Шафаревич, исследовав еврейский вопрос, пришел к выводу, что он возникал всегда, когда дело касалось захвата власти. Так было в Египте и Персии, в Риме и древней Хазарии, не обошло это и Россию. Перед вами – классический труд на тему, которая не перестает быть актуальной.Книга также выходила под названием «Трехтысячелетняя загадка.
Вы никогда не задумывались над тем, почему именно представители еврейской интеллигенции сыграли одну из ключевых ролей в смене власти в нашей стране? Эта книга — документальный рассказ об участии конкретных лиц этой национальности в подготовке Февральской революции и Октябрьского переворота, их влиянии на судьбу Российского государства.Название книги Александра Севера «Допросы сионских мудрецов» совсем не случайно. На основе редчайших архивных документов, в том числе протоколов допросов, а также биографий многих «мудрецов», достигших вершин в профессиональной политической деятельности, современный историк заставляет по-новому взглянуть на известные события нашей истории и дает свои ответы на вопросы: кто, как и почему превратил Россию из монархии в республику и срежиссировал государственный переворот.
Валентин Юрьевич Катасонов профессор МГИМО, доктор экономических наук, известен как исследователь закулисных сторон мировой финансовой системы. В своих книгах он показывает, кто и как регулирует финансовые потоки в мире и, главное, почему Россия при множестве нерешенных внутренних проблем выступает сейчас спонсором Запада и переправляет туда миллиарды долларов.По мнению автора, могущественные банкирские кланы Запада, в первую очередь Ротшильды, давно выработали собственную глобальную финансовую доктрину, и дела ют все, чтобы Россия неизменно оставалась денежным и сырьевым придатком западной цивилизации.Как была разработана эта доктрина, какие конкретные действия принимались и принимаются для ее осуществления, какая роль отведена в ней нынешней российской власти — на всем этом Валентин Катасонов подробно останавливается в своей новой книге, представленной вашему вниманию.
В новой книге писателя и политолога Владимира Большакова дан уникальный анализ глобальной системы сионистских организаций, которая активно используется лидерами международного сионизма как мощный рычаг влияния на политику и экономику ведущих мировых держав. Автор приводит малоизвестные факты становления Федеральной резервной системы США и роли в этом сионистского капитала.В начале 70-х годов XX века международный сионизм устами премьер-министра Израиля Голды Меир объявил «крестовый поход против коммунизма», выступив в роли ударной когорты антикоммунистических крестоносцев, мобилизованных Вашингтоном.