Античные истоки антииудаизма - [11]
В XVI веке христиане открыли учение Каббалы. Некоторые еврейские адепты оккультных наук до этого ссылались на авторитет Каббалы, однако, христиане не догадывались, что там конкретно было написано. В XVI веке у христиан возрос интерес к древнееврейскому языку, и им открылась часть еврейских мистических учений. Однако, та каббала, которая стала частью европейской оккультной мысли, отличалась от еврейской каббалы. Еврейская каббала разделялась на теоретическую и практическую. Именно практическая часть Кабалы большей частью и приглянулась христианам (они усвоили и теорию, приспособив ее к понятиям христианской теологии и объявив, что евреи неправильно ее интерпретировали), причём в теософской оболочке, и она стала дополнением к христианской астрологии и алхимии, потеряв связь с еврейством и сохранив лишь еврейские названия у своих элементов . Каббала была в эпоху Ренессанса излюбленным объектом изучения у христианских мистиков и магов, но поскольку они продолжали использовать для названия своего учения еврейский термин, даже тогда, после окончания Средних веков, евреев продолжали преследовать как колдунов.
Естественно, как и в случае с кровавым наветом, одним из истоков колдовского можно назвать упомянутые в первой главе ксенофобные архетипы, согласно которым, чужаки представляются как существа нечеловеческие или сверхчеловеческие. Столкновение с чужаками, имеющими сильную письменную традицию, могло давать представление об этих чужаках как о колдунах. Традиционном в фольклорной культуре любых народов является отсутствие души у чужаков, также приписывание им некоторых зооморфных черт и способности превращаться в различных животных.
2. Античные истоки концепции колдовского навета.
Как и в случае с кровавым наветом, один из путей, по которому средневековая Европа обогатилась колдовским – унаследование представления о евреях-колдунах из античного мира. «Магические папирусы» эпохи эллинизма много заимствовали из еврейской традиции. Как в античную эпоху, так и потом в Средневековой Европе выходцев с Востока считали колдунами и астрологами, в античную эпоху слово «халдей» стало синонимом мага, арабы считались великими магами и звездочётами. У восточных народов действительно было больше мистических и магических учений, чем у народов Запада. Также у народов Востока было много амулетов, оберегов и прочих культовых предметов, связанных с магией или напоминающих о ней (например, мезуза у евреев), также на Востоке было много ритуалов, которые могли восприниматься римлянами и греками как магические.
У многих античных авторов мы можем обнаружить отождествление евреев и магов или приписывание магических занятий некоторым представителям еврейского народа. Ориген в III веке характеризует евреев как народ, искушённый в волшебстве и наделённый магическими способностями.
Многие античные авторы, а в особенности ранние, считали евреев народом философов и мудрецов. Евреев называли «философской сектой у сирийцев». По словам греческого автора, Клеарха из Сол, жившего около 300 года до нашей эры, «у индов философов называют каланами, у сирийцев – иудеями». Вообще, раннегреческие историки и этнографы были плохими этнографами, и часто путали евреев, финикийцев и сирийцев. Как писал римский автор Нуменей Апамейский, «что есть Платон, как не Моисес (?????? – Моисей), говорящий по-аттически»? Вполне естественно, что античное сознание развило эту мысль и сделало из части мудрецов магов, колдунов и астрологов.
При раскопке карфагенского порта Хадрумет были найдены магические таблички с именем бога Израиля – в частности, им заклинали различных злых духов: «Я заклинаю тебя, дьявольский дух, находящийся здесь, священным именем. Это имя Аоф, Алаоф, Бог Авраама, Йао Исаака, Йао, Аоф, Абаоф, Бог Израиля». Из этой таблички можно сделать вывод, что в Карфагене жили евреи – и практиковали раннемистические элементы своего культа.
По Посидонию Апомейскому (римский автор, живший на рубеже второго и первого веков до нашей эры), «местные жители (т.е. евреи, речь идёт о земле Израиля), будучи колдунами, прибегают к заклинаниям, а также пользуются мочой и другими зловонными жидкостями, которые они льют на асфальт… дают ему застыть… разрезают на куски». Удивительные для жителей средиземноморья той эпохи свойства асфальта, ископаемого Мёртвого моря, которым славилась земля Израиля, показаны Посидонием результатом магического ритуала, описание подобных которому можно встретить и потом, в Средние века.
Веттий Валент, астролог, живший во втором веке нашей эры, писал, что праотец евреев, Авраам, называемый им ????????????? (более всего достойный восхищения) был великим астрологом. В астрологическом трактате о путешествии он пишет «Абрам, более всех достойный восхищения, в своих книгах объяснил нам положение звёзд», «сказанное Абрамом изъяснит распорядок того, какие будут времена и сроки скитаний именно для этих родов (знаков зодиака – примечание И.Г.)». Приверженность к астрологии родоначальника евреев делает весь народ носителем астрологических знаний. Веттий Валент не был первым, кто указал на занятия астрологией Авраамом. До него эту область освещали Артапан, еврейский эллинистический автор (он писал, что Авраам обучил египетского фараона Фаретота астрологической науке) и анонимный автор, которого отождествляют с Псевдо-Евполемом (он писал, что «Абраам, живший у египетских жрецов в Гелиополе, многому их научил, приобщив к астрологии и прочим подобным наукам»). Римский астролог Фирмик Матерн вслед за Веттием Валентом тоже пишет об Аврааме как о великом астрологе – четыре раза: «Всё то, что Петозирис и Нехепо изъяснили, а Абрам, Орфей и Критодем в искусстве сем сведущие, изложили… всё это мы перечли, записали божественную науку и вручили её римлянам». Он называет Авраама божественным. Говоря о положении звёзд, известном среди астрологов, как «положение Луны», он ссылается на Авраама, далее Фирмик Матерн пишет, что согласно Абрахаму (родоначальник евреев именуется у Матерна то Abram, то Abraham), положение Солнца нельзя отделять от положения Луны.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Данный роман выступает продолжением моей предыдущей книги Сталь и Пламя, но в то же время является самостоятельным произведением, не требующим чтения первой книги. Жанр — традиционное эпическое фэнтези с элементами славянского и иронического. Апион Грант, паладин с криминальным прошлым, обитатель мира, где бок о бок жили техника и магия, спасает свою родину от магической катастрофы, похитив ракету Хаоса (волшебный аналог ядерного оружия) и, опасаясь преследования со стороны демонических воителей, выдавливает себя из ткани родного мира, и тропы Межреальности заносят его в мир Элам.
Самая последняя редакция романа. Первая и вторая части объединены в первый том. Данный роман принадлежит к жанру фэнтези, однако можно говорить о создании нового поджанра. Действие происходит через одну-две тысячи лет после действий основных произведений фэнтези. В основное время действия (начало XVII века от воплощения Камриэля) менталитет и образ жизни героев ближе к таковым у жителей XIX–XXI веков от Рождества Христова, чем у героев других романов жанра фэнтези. Магическо-технический прогресс семимильными шагами покоряет мир.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Михаил Евграфович Салтыков (Н. Щедрин) известен сегодняшним читателям главным образом как автор нескольких хрестоматийных сказок, но это далеко не лучшее из того, что он написал. Писатель колоссального масштаба, наделенный «сумасшедше-юмористической фантазией», Салтыков обнажал суть явлений и показывал жизнь с неожиданной стороны. Не случайно для своих современников он стал «властителем дум», одним из тех, кому верили, чье слово будоражило умы, чей горький смех вызывал отклик и сочувствие. Опубликованные в этой книге тексты – эпистолярные фрагменты из «мушкетерских» посланий самого писателя, малоизвестные воспоминания современников о нем, прозаические и стихотворные отклики на его смерть – дают представление о Салтыкове не только как о гениальном художнике, общественно значимой личности, но и как о частном человеке.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
Борис Владимирович Марбанов — ученый-историк, автор многих научных и публицистических работ, в которых исследуется и разоблачается антисоветская деятельность ЦРУ США и других шпионско-диверсионных служб империалистических государств. В этой книге разоблачаются операции психологической войны и идеологические диверсии, которые осуществляют в Афганистане шпионские службы Соединенных Штатов Америки и находящаяся у них на содержании антисоветская эмигрантская организация — Народно-трудовой союз российских солидаристов (НТС).