Аносов - [47]

В том году на соискание Демидовских премий было представлено свыше тридцати сочинений по разным отраслям наук. Среди этих работ было знаменитое сочинение Ф. П. Врангеля «Путешествие по северным берегам Сибири и по Ледовитому морю, совершенное в 1820, 1821, 1822, 1823 и 1824 г.г.».

Как известно, экспедиция Врангеля в исключительно трудных условиях обследовала и нанесла на карту побережье Сибири от устья Индигирки до Колючинской губы и часть Медвежьих островов. Экспедиция провела ценные навигационные, гидрографические, геомагнитные и климатические исследования, открыла, что полярное море даже в сильнейшие морозы не покрывается сплошным крепким льдом, собрала сведения о природных богатствах и народах, населяющих посещенные ею местности. Работа Врангеля была представлена академиками Бером и Ленцем и удостоена первой премии в 5 тысяч рублей.

Вторую премию присудили инженеру-подполковнику Гельмерсену за составленную им генеральную каргу горных формаций Европейской России с пояснительными примечаниями. Было признано, что работа Гельмерсена также заслуживала первой премии, но ограниченность демидовского фонда не позволила присудить две первые премии.

Второстепенные премии были присуждены академику Саломону за двухтомное «Руководство к оперативной хирургии», лейтенанту флота Зеленому за книгу «Астрономические средства кораблевождения», профессору Горлову за книгу «Теория финансов». Надворному советнику Шамкевичу за представленный им в рукописи «Корнеслов русского языка», сравненный со всеми славянскими наречиями и с двадцатью четырьмя иностранными языками, была присуждена половинная премия и из демидовского фонда отпущено 1500 рублей на издание его. Второстепенных премий был удостоен и ряд других очень обстоятельных работ.

Как видим, круг соискателей Демидовских премий был довольно широким. В разных областях науки были достигнуты серьезные успехи, а демидовский фонд оказался весьма тощим, чтобы достойно отметить хотя бы самые значительные работы.

В числе членов Академии наук тогда состояли такие ученые, как Борис Семенович Якоби, который еще в 1834 году изобрел первый в мире электромотор, создал гальванопластику и сделал ряд других практических открытий. Ближайшими соратниками Якоби были Ленц, Купфер и другие выдающиеся ученые. Но не они «делали погоду» в Академии. Руководство Академии всячески отгораживалось от практики. Между Академией наук и производством была воздвигнута глухая стена. Президент Академии С. С. Уваров решительно стоял за замкнутую науку, не зависимую от потребностей страны. Вторжение инженера в сферу научной деятельности было совершенно необычно, и присудить премию П. П. Аносову значило бы отказаться от линии, которой на протяжении многих лет придерживался Уваров и проводник его идей в Академии непременный секретарь Академии Фус. В такой обстановке решался вопрос об очередном присуждении демидовских наград.

Решение было вынесено в известной мере половинчатое. «Г. Аносову удалось, — указывалось в решении, — открыть способ приготовления стали, которая имеет все свойства столь высоко-ценимого азиатского булата и превосходит своей добротою все изготовляемые в Европе сорты стали… Если бы в сочинении г. Аносова было указано, каким образом можно всегда с удачей изготовлять эту сталь, то не колеблясь должно бы было признать это открытие одним из полезнейших обогащению промышленности, и в особенности отечественной. Но в описании столь мало сказано о способе приготовления этого булата, что надобно думать, не предоставляет ли г. Аносов себе самому этой тайны, или может быть ему самому только временем и случайно выдается изготовлять такую сталь…»

Но сами авторы этого решения, повидимому, понимали, что эти оговорки совершенно неосновательны И оскорбительны. Заключительная часть решения звучит поэтому уже совсем по-иному. «Однако, — заканчивается решение, — в предупреждение упрека в том, что столь важное отечественное открытие могло ускользнуть от внимания Академии, сна на основании свидетельства двух своих членов, видевших образцы в нынешнем Демидовском отчете почетного отзыва, булата г. Аносова, положила удостоить открытие его, уверена будучи, что если способ г. Аносова действительно основан на твердых указаниях науки и оправдается верными и положительными отзывами, благодетельное правительство наше, конечно, не оставит прилично вознаградить изобретателя»⁴⁸.

Так вышли из щекотливого положения «дипломаты» из Академии наук.

Но как ни старались солдафоны от науки вроде Уварова и Фуса соблюдать «ранжир», передовые русские ученые с радостью открывали двери научных учреждений для людей практики. Вскоре после присуждения Аносову почетного отзыва он был избран членом-корреспондентом Казанского и почетным членом Харьковсксго университетов Аносов тогда уже был широко известен не только в кругах деятелей горного дела. Он вел переписку со многими учеными учреждениями страны, делился с ними своими научными наблюдениями.

Харьковскому университету Аносов послал свое сочинение о булатах, и ответом на это было избрание Аносова почетным членом университета.