Аномия в России: причины и проявления - [53]
С.А. Кравченко пишет: «Одной из коллективных реакций (при этом весьма существенной) на эти жизненные новации становится играизация… Используя терминологию Ж. Бодрийяра, можно сказать, что парааномия — это мир симулякров и симуляций, мир, в котором уничтожается соотнесенность знаков и слов с истинным положением дел. При этом общественная жизнь в целом все более приобретает хаотическое содержание, находящееся в процессе самоорганизации… Парааномия возникает, когда начинает размываться само представление о нормативности и девиации. Она естественное состояние общества постмодерна. В этом направлении, нравится нам это или нет, развивается и российское общество» [Там же].
С.А. Кравченко описывает проявления парааномии в политике, финансовой деятельности, управлении, СМИ, искусстве. Известные нам патологии этих сфер хорошо укладываются в предложенную им модель. Можно сказать, что речь идет об аномии элитарных слоев, но эта аномалия сильно воздействует на общество в целом. В частности, эту форму аномии С.А. Кравченко считает во многом ответственной за те регрессивные явления в культуре, о которых мы говорили выше и которые подробно описаны в социологической литературе последних двадцати лет.
Он пишет: «Межличностные связи освобождаются от зависимости внешних факторов — традиций, родства, материального обеспечения… Под влиянием симулякров и симуляций в играизированном обществе стираются различия между китчем и высоким искусством… В итоге современные россияне входят в культурный мир, в котором китч и высокие эстетические ценности трудно различить. Интимность, секс и сексуальность также оказались подвержены играизации… Российские уличные и газетные рекламы предлагают круглосуточный досуг, стриптиз, сексуальные релаксации на любой вкус…
Играизации сопутствует регрессия — переход к более низким, упрощенно-примитивным социальным действиям, что так или иначе способствует воспроизводству деструктивности. Регрессия может проявляться в самых различных формах — увеличении потребления алкоголя, табачных изделий, наркотиков, а также в том, что люди испытывают тягу к социальным действиям, связанным с повышенными рисками и мистикой… Словом, совершают массу действий с явно иррациональным компонентом…
Возникает социальный тип авантюриста, движимый жаждой игровой страсти, успеха любой ценой. Вместе с тем многие люди начинают ощущать себя марионетками. Есть опасение, что авантюристский и марионеточный типы людей могут распространяться в России как прямое следствие играизации. Индивид практически утрачивает внешние опоры, детерминирующие его поведение (авторитет, традиции, веру). Возникает дезориентированность, источник которой — разрыв преемственности, а также социальных и культурных традиций. В результате неуверенность, тревога становятся спутником жизни играизированного индивида, а субъективные кризисы, безрассудства, проявления деструктивности превращаются чуть ли не в норму.
Для играизированной ментальности характерен невиданный ранее индивидуализм, нравственная и моральная всеядность. Исчезает такое явление, как универсальная, общая для всех мораль. Соответственно, индивиды перестают быть плохими или хорошими, они становятся «морально амбивалентными». Прошлый опыт мало значит для играизации. Ныне играизация в нашей стране не встречает серьезного противодействия, распространяются ее наиболее антигуманные формы, поощряющие социальную безответственность по принципу «После нас — хоть потоп», жажду легкой наживы. Разумеется, индивиды с играизированной ментальностью не приемлют долгосрочной стратегии развития общества. Подобно макдональдизации, играизация порождает иррациональную рациональность. Люди, участвующие в играизированной деятельности, по существу, низводятся до технических ресурсов, что так или иначе способствует дегуманизации человеческих отношений» [124].
Эта играизация элитарных слоев, превращение в шоу любой попытки обсуждения самых тяжелых социальных проблем, профанация зарождающихся движений социального протеста, которым придается глумливая форма политических спектаклей, — все это препятствует самоорганизации социокультурных общностей в новых поколениях и углубляет аномию.
Л.Г. Ионин писал: «Гибель советской моностилистической культуры привела к распаду формировавшегося десятилетиями образа мира, что не могло не повлечь за собой массовую дезориентацию, утрату идентификаций на индивидуальном и групповом уровне, а также на уровне общества в целом. В таких обстоятельствах мир для человека и человек для самого себя перестают быть прозрачными, понятными, знакомыми. Такое положение не длится долго, немедленно начинается поиск новых культурных моделей, идеологических схем, призванных восстановить мир пусть как иное, чем раньше, но равным образом упорядоченное целое» [125].
Это исторический вызов, перед которым оказалась российская интеллигенция и все общество.
Глава 8. Ложь элиты — источник аномии
Принципиальный дефект той мировоззренческой структуры, на основе которой производилось целеполагание реформ, — этический нигилизм, игнорирование тех ограничений, которые «записаны» на языке нравственных ценностей. Реформа привела к важному провалу в культуре, о котором не принято говорить. Он из тех, которые тянут на дно, как камень на шее — пока не сбросишь, не выплывешь. Речь о том, что элита присвоила себе
В книге даны временны́е ряды примерно трехсот важнейших показателей главных сторон жизни нашей страны с середины прошлого века. В этом издании добавлен ряд новых красноречивых показателей, а некоторые убраны, поскольку они признаны читателями малоинформативными или не очень понятными. По сравнению с предыдущими изданиями эта книга освещает не только экономическую реформу 1990-х, но и ее длительную предысторию (строительство 1950-1980-х, перестройку конца 1980-х), а также ее уже долгосрочные последствия в начале XXI века.По динамике подавляющего большинства показателей послевоенного восстановления и строительства, последовательного развития нашей страны в годы «застоя» и вплоть до старта реформ 1990-х не обнаруживаются сигналы, из-за которых потребовалась бы срочная радикальная перестройка хозяйственной жизни и последующая экономическая реформа России.Динамика показателей после 2000 года показывает глубину кризиса 1990-х годов и его инерции, высвечивает те стороны жизни, в которых кризис продолжается в прежнем темпе, и в то же время обнаруживает те отрасли и сферы, где положение выправляется и даже достигнуто превышение дореформенных уровней.
В книге выявляется устройство всей машины манипуляции общественным сознанием — как технологии господства. Для России переход к этому новому типу власти означает смену культуры, мышления и языка. В книге описаны главные блоки манипуляции и причины уязвимости русского характера. Принять новый тип власти над человеком или строить защиту от манипуляции — вопрос выбора исторической судьбы… а может быть, и вопрос существования русского народа.
В 1906 году в России начала проводиться широкая аграрная реформа под руководством П.А. Столыпина. Ее главной целью было создание мощной прослойки «крепких хозяев» в деревне и, как следствие, упрочение государственной власти. Однако, как это часто бывало в России, реформа провалилась, а судьба самого реформатора была трагической — он был убит.Отчего это произошло? Что не учел Столыпин при проведении своей реформы? На какие «грабли» он наступил и почему на те же самые «грабли» продолжали наступать (и до сих пор наступают) другие реформаторы? Как считает автор данной книги, известный писатель и публицист С.Г.
«Строительство СССР было цивилизационным проектом мирового масштаба, – пишет автор этой книги, крупнейший российский ученый, социолог и политолог Сергей Георгиевич Кара-Мурза. – Опыт СССР показал всему миру: возможна совместная жизнь очень разных в культурном, религиозном и социальном отношении народов без колонизации. Но культурная элита Запада отвергла этот урок. Она участвовала в уничтожении СССР, в создании о нем лживых мифов, а затем в пропаганде «нового мирового порядка», тяготеющего к глобальному фашизму.
Социализм или капитализм? В XX веке Россия выбрала социализм, стала великой державой, спасла мир от коричневой чумы, открыла человечеству дорогу в космос и… перескочила на рельсы «дикого, «бандитского» капитализма. Почему это произошло? Что это: временное помутнение рассудка миллионов людей, населяющих Россию, или их сознательный выбор? Так все-таки: социализм или капитализм? Что для России лучше? Об этом размышляют авторы данного сборника.
Манипуляция подчиняет и омертвляет душу, это антихристианская сила, прямое служение дьяволу. Не будем возноситься так высоко, рациональный подход и даже просто здравый смысл ведут к выводу, что для России переход к манипуляции сознанием как главному средству власти означает разрушение нашего культурного ядра и пресечение цивилизационного пути.В последние десятилетия положение тех, кто желал бы сохранить свое «Я» и закрыться от манипуляции, резко изменилось: наука и технология дали для манипуляции столь сильные средства, что старые системы психологической защиты людей оказались беспомощны.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Холодная война номинально закончилась в 1991 году, но Соединенные Штаты с распадом Советского Союза не только не прекратили военные и скрытые вмешательства в мире, но и значительно активизировали их. Книга «Убийство демократии: операции ЦРУ и Пентагона в постсоветский период» продолжает фундаментальный труд Уильяма Блума «Убийство демократии: операции ЦРУ и Пентагона в период холодной войны». Международный коллектив авторов, крупнейших специалистов по своим странам, демонстрирует преемственность в целях и обновление технических средств военной и подрывной деятельности Вашингтона.
Очередная книга известного российского предпринимателя и политика, бывшего главного редактора журнала «Америка» Константина Борового описывает события 1999 года, когда за два года до теракта 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке он получил информацию о подготовке этого теракта и передал ее посольству США в Москве, а затем и руководству ФБР в США.
Увидев на обложке книги, переведенной с французского, слово «банкет», читатель может подумать, что это очередной рассказ о французской гастрономии. Но книга Венсана Робера обращена вовсе не к любителям вкусно поесть, а к людям, которые интересуются политической историей и ищут ответа на вопрос, когда и почему в обществе, казалось бы, вполне стабильном и упорядоченном происходят революции. Предмет книги — банкеты, которые устраивали в честь оппозиционных депутатов их сторонники. Автор не только подробно излагает историю таких трапез и описывает их устройство, но и показывает место банкета, или пира, в политической метафорике XIX века.