Аннстис. Прекрасный новый мир - [9]

То, что надвигалось на меня, было ужасно: ссутуленная фигура, драные, полуистлевшие фиолетовые одежды беспомощно свисавшие на худой усохшей фигуре, черные провалы глаз смотрели, казалось в самую глубину души, жаждя поживы, ужасающего вида игольчатые зубы, будто созданы, чтобы разрывать и поглощать плоть. Тонкие иссохшие руки с большими загнутыми когтями, попадешь под удар такой лапы, и не спасут никакие доспехи, одна из них опиралась на тонкий резной посох, скорее всего, магического происхождения, а вторая волочила здоровый ржавый меч, таким не разрезать плоть, зато можно ее попросту разорвать, каждым ударом дробя кости. А самое страшное, что ЭТО было разумно и могло, не прикасаясь ко мне просто добить мечом.

Не соображая, что творю, на одних рефлексах, абсолютно без бьющегося в конвульсиях разума, кинул в эту тварь ударом холода. Потом с боевым кличем «Умри мертвец» добавил парой огненных шаров.

Умертвие неспеша и, я бы сказал с некоторой ленцой, отмахнулось от моих потуг посохом и скрипучим, укоризненным тоном произнесло:

— Молодой человек…, хм, пусть будет человек, вы абсолютно не правы, я не какое не уметртвие, и, не смотря на преклонный возраст, в четыреста пятьдесят три года, вполне себе живой человек. И не нужно оскорблять меня и пытаться убить, у вас все равно не получится. — обвинительно произнесло это…, этот старик?…

Я сидел с переломанными ногами, с мозгами, размазанными по лицу в попытке утереться, и выпученными глазами смотрел на это чудо старческого маразма, которое меня еще и отчитывать пытается. Грешным делом я едва не рассмеялся, прикинув всю картину целиком, и только перспектива накликать большую беду задавила начинавшуюся истерику. Подумать только иссохший старик, непонятно в чем душа держится, еле плетется, опираясь на свой тонкий посох, волочит явно здесь же, невесть зачем, подобранную ржавую железяку, который и поднять то толком не может, и все это меня чуть до смерти не перепугало, хотя и умереть то я толком уже не могу. За всю жизнь не припомню такого позора, даже в детстве темноты не боялся, а тут напридумал себе не весть что…

— Простите, а Вы, собственно, кто? — осторожным, чуть подрагивающим голосом задал я столь волнующий вопрос.

— Что? Говори яснее, я тебя не понимаю, — прочавкало это чудо.

Ага не понимает он, вроде правильно все сказал, глуховат ты, старче, — Я говорю, ты кто? — чуть громче повторил я.

— Гайус Фердинанд Аластор, урожденный Аластор, отшельник, что живет на самом краю этих земель — с достоинством ответил старец, — а пришел я почтить память своих предков, что погибли, защищая этот город.

Похоже, старик вообще меня не боится, хотя видок у меня, прямо скажем, не ахти. И не сказать, что не понимает что я такое, вот как на молодом человеке споткнулся, ой чует моя попа, что не простой старикан мне попался, ой не простой.

— Простите, а не могли бы вы помочь мне подняться? И еще, у меня такое ощущение, что лучше бы нам отсюда уйти поскорее, — с глупой надеждой на сострадание спросил я.

— Хм…, я уже не совсем в том возрасте, чтобы скакать по камням как…, хм…, вот лет триста назад…, тогда да, это я запросто, тогда я многое мог… Молодой был…, сильный, не то, что сейчас, да… А сейчас даже не уговаривайте, я не стану с вами скакать по камням. — Уже куда-то в сторону брюзжал старик, — а на счет поскорее, так мне здесь ничего не угрожает, не стоит беспокоиться.

Да он просто издевается, ему, что десять шагов сделать трудно, что вообще происходит, что за непонятный старикан, да еще в таком месте? Я же его не на камнях прыгать зову, а о помощи прошу. Сказал какую-то хрень и почапал куда-то в сторону, обалдеть можно. Не угрожает ему ничего, а как же я? Вот гадство, ситуация из разряда достиг дна а снизу постучали, причем я как бы снизу стучусь…. Опираясь на камни, сумел кое-как подняться, сделал шаг и грохнулся обратно из-за подломившейся ноги.

— Демоны побери этого триклятого старика, вылез, как чертик из табакерки напугал до икоты, натворил дел и поминай, как звали… Аластор, блин, касторки тебе в одно место, да побольше, чтобы знал, как людей до седых волос пугать, сидел бы у себя, там, отшельничал понемногу, так нет же в проклятый лес полез. Старый маразматик, зомби до сердечного приступа своим видом умудрился довести, я за свой облик переживаю, да тут вполне себе живые пострашнее меня будут… — Так тихонечко распекая старика, я накладывал на ноги шины из подручных средств, три берцовые кости как основа и полосы из одежды в качестве обмотки. Вместо костыля присмотрел ростовое копье с обломанным наконечником и как можно осторожнее поковылял в ту сторону, куда ушел старик.

Спросите, зачем пошел за столь странным субъектом? Отвечу вопросом на вопрос: А с кем в ближайшее время я смогу поговорить? По-моему трудно найти второго такого оригинального старикана, он в своем роде уникален и неповторим, к тому же, я не забыл его фразы, что в проклятом лесу ему безопасно. Значит, знает куда идет и может вывести меня из этого негостеприимного места и то хорошо, а если получится задержаться у его жилища вообще прекрасно. Мне надо многое узнать о здешних реалиях, попрактиковаться в языке, в этом плане отшельник просто идеальный кандидат. Сам род его, так скажем, деятельности не предусматривает общения с людьми, что мне, в общем-то, только на руку, а преклонный возраст означает обширные знания, может еще и научит чему. Да и в себе разобраться не помешает, что магическое ядро Зака осталось при мне и исправно тянет силу, я уже понял, осталось узнать, на что же я с ним способен. И ноги…, необходимо что-то сделать с ногами, далеко такими темпами мне не уйти.