Anno domini - [51]

— Обязательно!

— Так, уважаемые коллеги-детоубийцы, — забасил Андрей, — какая бы компания ни собиралась, но всегда наступает момент, что надо выпить! Тем более — физиологическая смерть уже не за горами, а в следующей жизни еще неизвестно — будут ли руки, чтобы налить и будет ли рот, чтобы выпить. Помните, как у Высоцкого: «Но если туп, как дерево — родишься баобабом, и будешь баобабом тыщу лет, пока помрешь!».

— Вадик! — мученическим голосом простонала Наташа. — Какой ты все-таки нудный бываешь! То вы из апельсина вселенную создали, теперь я в червяка должна превратиться.

— Наташа, червяк — это высокоорганизованное и глубоко интеллектуальное существо с тонкой душевной организацией. Тебе же, любовь моя, предстоит стать водорослью, если ты не будешь принимать активного участия в дискуссиях клуба «Акушер-философ», следующей темой которого будет: «Мой конец — это чьето начало».

Все расхохотались. Андрей своим юмором мог любой, даже самый занудный разговор превратить в приятную, непринужденную беседу. Вадиму тоже это нравилось, потому что иногда он с белой завистью смотрел на человека, который так легко прохаживается по жизни, не обременяя себя ни лишними обязательствами, ни тягостными рассуждениями.

В этот момент у Вадима зазвонил мобильный телефон. В трубке он услышал голос квартирной хозяйки. Нетрудно было догадаться, что разговор пойдет не о смысле бытия, а об оплате за квартиру, которую Вадим уже просрочил почти на месяц, хотя должен оплачивать на три месяца вперед. Тон хозяйки был решительным, она коротко предупредила о немедленном погашении задолженности или, в противном случае, они могут начинать вывозить свои вещи. Хотя заплатить все равно придется.

Вадима, уже выпившего, слова хозяйки не очень глубоко тронули в этот момент. Но утром, когда на легкое чувство похмелья наложилась тяжесть долговых обязательств, — вот тут мысли о бесконечности и бессмертии отошли далеко на задний план. Новый день, такой по-весеннему солнечный, принес с собой тяжесть банальной бедности. Он не хотел вставать с кровати, потому что не знал, где искать выход. На сегодняшний день он должен был уже больше трех тысяч гривен, включая оплату за жилье. Почти все эти деньги нужно было срочно возвращать. Теперь он понимал, как много времени потеряно даром, ведь уже несколько месяцев он просто ждет, пока у Саши разрешатся финансовые проблемы и они смогут начать собственное дело. Конечно, он пытался найти работу в этот период, но разве настолько активно, чтобы действительно ее найти? Сдерживала эта ежедневная надежда на скорое открытие своего дела. И так — изо дня в день, от надежды к надежде, и, в конце концов, он погряз в таких долгах, для погашения которых теперь нужно снова у кого-то занимать. Каждый телефонный звонок выводил его из равновесия. И сумма-то была небольшая — что такое шестьсот долларов? Но их не было, и угнетал уже не столько денежный долг, как невозможность выполнить обещания, которые постоянно давал людям, пытаясь отсрочить оплату. Угнетало именно то, что ему приходится выкручиваться, извиняться. Когда он задумывался об этом, то ему становилось смешно, что такая маленькая сумма может так расшатывать нервную систему и ломать нормальную жизнь целой семьи. Потому что его нервозность стала отражаться уже и на личных отношениях с Анной.

Ну что такое шестьсот баксов? Ведь даже у него есть знакомые, которые получают столько в месяц, просто работая на фирмах. Разве это сумма, из-за которой можно себя так изводить? Но реальная жизнь диктует свои условия относительности, и по сравнению с сегодняшней нищетой, когда холодильник пуст, словно его освободили для мытья, а в доме одновременно закончились и сахар, и мыло, и туалетная бумага, эта сумма становится недосягаемой. Ежедневная угроза голода точит, как червь, осознанием своей неполноценности. Вихри противоречивых мнений будоражат разум. Иногда машешь на все рукой, понимая, что это такая мелочь в сравнении со смертью родного человека или с тяжелым недугом, а иногда просто хочется умереть, потому что вся жизнь, когда-то полная надежд и планов — не удалась, и виновен в этом только ты.

Вадиму порой приходила в голову мысль о смерти, но не в смысле реального самоубийства, а в представлении собственных поминок где-нибудь в столовой, когда друзья уже подвыпьют и начнут рассказывать анекдоты. Многие будут говорить, узнав о причине его кончины, что он, не подумав, пошел на такой крайний шаг, ведь если бы они только знали, то, конечно, нашли, собрали бы ему эти деньги. Наверняка Корнеев, услыхав о случившемся, удивился бы, что Вадик не пришел к нему, ведь что такое для Корнеева эта сумма. Да и сами кредиторы в момент захмелевшей скорби говорили бы о своем непременном понимании его проблемы. Но для этого надо было умереть! А Вадим продолжал жить и страдать от собственной несостоятельности. Что такое денежный долг в сравнении с чувством стыда перед людьми, которые тебе доверяли, с чувством стыда перед своей женой, дочкой за то, что, однажды взяв на себя обязательство сделать их счастливыми, теперь вынуждает их уже два месяца питаться соей с гречневой кашей.