Анна Герман. Личный альбом - [22]

Шрифт
Интервал

». «А как же твоя мама?» – спросил Тухольский. «Это решение я должна принять самостоятельно. Маме мы скажем, когда вернёмся».

Регистрация брака произошла в фойе олимпийского санатория. Утром перед регистрацией брака Збигнев встретил случайно на улице своего друга Михала Грызинского и попросил его быть свидетелем на свадьбе. Свидетельницей со стороны Анны стала массажистка пани Зося Краковяк. Вечером в уютной закопанской корчме «Оброхтувка» состоялся скромный свадебный ужин. Без шумихи, журналистов и приглашенных гостей. С этого дня по документам певица стала Анной Герман-Тухольской.


Свадьба Анны и Збигнева, 23 марта 1972 год, Закопане.

Фото из архива автора

Анна и Збигнев

На жизненном пути певица повстречала человека, который был верен ей до самого последнего дня. Он до сих пор любит свою преждевременно ушедшую Анну, после её смерти он не женился, воспитал их сына Збышека, сохранил атмосферу дома, который они вместе построили. Збигнев очень многое сделал и после ухода Анны для того, чтобы память о ней жила и не угасала.

Анна и Збигнев – необыкновенные люди. Чуткие, добрые, порядочные. Збигнев был рядом с Анной в горе и в радости. Они познакомились в 1960 году, поженились в 1972, а в 1982 году Анны не стало. Дома и в письмах Анна называла мужа не иначе как Збышек – только ласково, только любя.

Анна называла Збышека «самым главным домашним жюри». Он был первым слушателем всех новых песен, участвовал в отборе репертуара. Несмотря на то, что он инженер, человек технического склада ума, в музыке разбирался лучше всякого меломана. Благодаря Збышеку в репертуаре Анны появилась шаляпинская песня «Из-за острова на стрежень». Он считал, что Анна поёт её непревзойдённо, шедеврально.

Специально для мужа и иногда для близких друзей Анна давала домашние концерты: садилась за пианино и пела. Збышек всегда просил гостей слушать Анну внимательно, ему не нравилось, если во время её пения кто-то отвлекался на разговоры. Зачастую он был ее личным водителем, когда Анне нужно было ехать на концерты или на записи в студию. Очевидцы рассказывают, как однажды в студии польского радио Анна никак не могла записать новую песню. После нескольких неудачных дублей она вышла в коридор, о чем-то попросила Збышека. Через полчаса он вернулся с новой кофтой. Переодевшись, Анна моментально записала песню.

В машине Анна всегда садилась на первое сидение и без умолку говорила…


Анна и Збигнев.

Фото из архива Мариолы Призван

Пела по-монгольски

Лето 1974 года выдалось по-настоящему жарким. Анна отправилась с группой польских музыкантов на гастроли в СССР. Почти каждый день – по два концерта: дневной и вечерний. Количество зрителей, желающих попасть на концерт Анны Герман было настолько велико, что в некоторых городах администраторы умоляли ее задержаться и дать дополнительные концерты. Но это было невозможно – чисто физически Анна не выдерживала таких нагрузок. Вдобавок ко всему в самом начале поездки администратор её концертов уехал за границу и певице пришлось самой руководить гастролями и учить музыкантов русскому языку.

А она сама готовилась к выступлению перед монгольской публикой. Последним пунктом тех летних гастролей была Монголия. В эту страну Анну пригласили по линии польско-монгольской дружбы. Далеко не все монгольские обыватели знали, что Анна популярна в СССР. На афишах было написано: Анна Герман (Польша).

Готовясь к этой поездке, Анна посетила монгольское посольство в Варшаве, там ей дали послушать популярные монгольские песни и она выбрала две. Она взяла несколько уроков у монгольского репетитора, который написал ей тексты выбранных песен и научил правильно произносить монгольские слова. На листочек бумаги Анна даже записала слова монгольского приветствия.

Первый концерт был в Улан-Баторе. Зал заполнен до отказа коренным населением. Зрители, увидев Анну, отреагировали бурно: они никогда не видели такой высокой женщины. От такой реакции Анна смутилась и забыла слова монгольского приветствия, поздоровалась с публикой по-русски. По залу прокатилась волна непонимания. Монголы окончательно запутались кто перед ними: польская певица, а здоровается по-русски. Но когда Анна спела популярную монгольскую песенку «Жонон хонгор» (Чёрный конь), ей подпевал весь зал. После концерта ее готовы были носить на руках.


Анна Герман после концерта в Монголии.

1974 год. Фото из архива автора

Концерт в степи

Поездка в Монголию была незабываемой. Гостеприимные монголы готовы были выполнить любое желание певицы. Когда она заболела, сотрудники улан-баторской поликлиники проявили к ней искреннюю заботу, к ней был приписан личный лор-специалист. От переутомления и перепадов погоды Анна простудилась. Как гласит справка, выданная главврачом второй больницы Совета Министров Монгольской народной республики: «Анна Герман-Тухольская с 2 по 14 сентября 1974 года находилась на стационарном лечении с диагнозом: острый катар верхних дыхательных путей (преимущественно ларинготрахеит). Выписана из больницы в удовлетворительном состоянии».

Несколько концертов пришлось отменить, но один, проходивший прямо в степи, всё-таки состоялся. Сцена была сооружена посреди поля. Куда ни глянь – бескрайние просторы. Поначалу Анна удивилась: а для кого петь? Откуда в степи взяться публике? Но её успокоили: это концерт для тружеников села, к началу концерта они приедут целыми семьями. Так и вышло. К назначенному времени к шатру съехались грузовики, из которых высыпали монголы. Оказалось, людей привезли со всех окрестных посёлков и аулов.


Еще от автора Иван Михайлович Ильичев
Анна Герман. Сто воспоминаний о великой певице

Необыкновенная судьба великой певицы Анны Герман раскрывается в этой книге сквозь призму воспоминаний ее друзей, родственников, коллег и простых зрителей. Звезды эстрады – Лев Лещенко, Иосиф Кобзон, Эдита Пьеха, Эдуард Хиль, знаменитые авторы – Александра Пахмутова и Николай Добронравов, Владимир Шаинский рассказывают пронзительные истории о встречах с этой удивительной певицей.Автор – Иван Ильичёв – биограф певицы, более 15 лет собиравший материал, объездил многие страны, встречался с очевидцами гастролей Анны, с ее родственниками и друзьями.


Рекомендуем почитать
Хроника воздушной войны: Стратегия и тактика, 1939–1945

Труд журналиста-международника А.Алябьева - не только история Второй мировой войны, но и экскурс в историю развития военной авиации за этот период. Автор привлекает огромный документальный материал: официальные сообщения правительств, информационных агентств, радио и прессы, предоставляя возможность сравнить точку зрения воюющих сторон на одни и те же события. Приводит выдержки из приказов, инструкций, дневников и воспоминаний офицеров командного состава и пилотов, выполнивших боевые задания.


Северная Корея. Эпоха Ким Чен Ира на закате

Впервые в отечественной историографии предпринята попытка исследовать становление и деятельность в Северной Корее деспотической власти Ким Ир Сена — Ким Чен Ира, дать правдивую картину жизни северокорейского общества в «эпохудвух Кимов». Рассматривается внутренняя и внешняя политика «великого вождя» Ким Ир Сена и его сына «великого полководца» Ким Чен Ира, анализируются политическая система и политические институты современной КНДР. Основу исследования составили собранные авторами уникальные материалы о Ким Чен Ире, его отце Ким Ир Сене и их деятельности.Книга предназначена для тех, кто интересуется международными проблемами.


Кастанеда, Магическое путешествие с Карлосом

Наконец-то перед нами достоверная биография Кастанеды! Брак Карлоса с Маргарет официально длился 13 лет (I960-1973). Она больше, чем кто бы то ни было, знает о его молодых годах в Перу и США, о его работе над первыми книгами и щедро делится воспоминаниями, наблюдениями и фотографиями из личного альбома, драгоценными для каждого, кто серьезно интересуется магическим миром Кастанеды. Как ни трудно поверить, это не "бульварная" книга, написанная в погоне за быстрым долларом. 77-летняя Маргарет Кастанеда - очень интеллигентная и тактичная женщина.


Добрые люди Древней Руси

«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.


Иван Никитич Берсень-Беклемишев и Максим Грек

«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.


Антуан Лоран Лавуазье. Его жизнь и научная деятельность

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.