Анна Дэмби - [4]
Не бойтесь сплетенъ и дурныхъ слуховъ о себѣ. Это неизбѣжно. Вы – актриса. Вспомните, что еще недалеко отъ насъ время, когда актрисамъ церковь отказывала въ христіанскомъ погребеніи, когда актеръ, во мнѣніи общества, былъ бродяга, a артистка – продажная женщина. Вспомните не съ горечью, но съ удовольствіемъ, потому что именно лишь удовольствіе можно испытать, пробѣгая взглядомъ быструю эволюцію артистическаго сословія per aspera ad astra. Никакая революція не могла возвысить званія актера такъ значительно и быстро, какъ возвысилось оно – само собою, путемъ мирной потребности эстетической – въ какія-нибудь сорокъ, пятьдесятъ лѣтъ. Но прошлое оставляетъ свою отрыжку и въ потомствѣ, и къ актрисѣ больше, чѣмъ къ кому-либо, идутъ старыя слова Гамлета: «будь чиста, какъ снѣгъ, холодна, какъ ледъ, – людская клевета не пощадитъ тебя»! Если вы станете возмущаться всякою клеветою, которая прокатится вокругъ вашего имени, y васъ не хватитъ ни времени, ни нервовъ ни на что другое. Тогда лучше не дѣлайтесь актрисою. Это законъ, и законъ непреложный. На васъ наклевещетъ соперница, наклевещетъ отвергнутый поклонникъ, наклевещетъ мышиный жеребчикъ, наклевещетъ продажный рецензентъ, которому вы не протянули руки для поцѣлуя, наклев…
Входитъ мальчикъ изъ типографіи.
Малъчикъ. Пожалуйте фельетонъ: типографія сердится.
Актриса. Боже мой! Это я васъ задержала… Простите меня: я ухожу…
Фельетонистъ. Прощайте, миссъ Анна… если ужъ только подъ этимъ именемъ долженъ я знать васъ. А, на прощанье, запомните вотъ что. Когда вы вошли, я, жалѣя вашей молодости, хотѣлъ отговорить васъ отъ сценической карьеры, a кончилъ тѣмъ, что прочелъ ей апологію. И… должно быть, такъ оно и надо: инстинктъ иногда работаетъ справедливѣе и здравѣе разсудка. Ступайте на сцену! Она – не радость, она – полудѣло; но лучше ея все-таки пока ничего нѣтъ y женщины. Женщина всюду раба или возовая лошадь, едва вырабатывающая отъ сердобольныхъ хозяевъ-мужчинъ вязанку сѣна для своего пропитанія, и только на сценѣ она царица. «Ты войдегаь на сцеиу королевой, да такъ и сойдешь съ нея королевой» – это Несчастливцевымъ хорошо сказано. Можетъ быть, скоро настанетъ время, чго женщинѣ, которой страшна безлюбовная семья, найдется на Руси и другая дѣятельность, болѣе плодотворная, можетъ быть; будетъ возможность указать ей другіе пути, болѣе сцены цѣлесообразные и полезные для нея самой и для другихъ. A пока… вы знаете:
И, пока ключи эти не найдутся, сцена всегда останется золотымъ сномъ, Fata Morgana женскаго воображенія, потому что сцена – воля, a воля – надежда счастья… И неужели надо – да кто же будетъ такъ подло-жестокъ? кто же посмѣетъ? – запретить женщинамъ даже видѣть золотые сны, даже грезить воздушными замками, гдѣ живетъ, улыбаясь хоть рѣдкимъ своимъ избранницамъ, румяная фея свободы и успѣха?
1897.
Однажды в полицейский участок является, точнее врывается, как буря, необыкновенно красивая девушка вполне приличного вида. Дворянка, выпускница одной из лучших петербургских гимназий, дочь надворного советника Марья Лусьева неожиданно заявляет, что она… тайная проститутка, и требует выдать ей желтый билет…..Самый нашумевший роман Александра Амфитеатрова, роман-исследование, рассказывающий «без лживства, лукавства и вежливства» о проституции в верхних эшелонах русской власти, власти давно погрязшей в безнравственности, лжи и подлости…
Сборник «Мертвые боги» составили рассказы и роман, написанные А. Амфитеатровым в России. Цикл рассказов «Бабы и дамы» — о судьбах женщин, порвавших со своим классом из-за любви, «Измена», «Мертвые боги», «Скиталец» и др. — это обработка тосканских, фламандских, украинских, грузинских легенд и поверий. Роман «Отравленная совесть» — о том, что праведного убийства быть не может, даже если внешне оно оправдано.
В Евангелие от Марка написано: «И спросил его (Иисус): как тебе имя? И он сказал в ответ: легион имя мне, ибо нас много» (Марк 5: 9). Сатана, Вельзевул, Люцифер… — дьявол многолик, и борьба с ним ведется на протяжении всего существования рода человеческого. Очередную попытку проследить эволюцию образа черта в религиозном, мифологическом, философском, культурно-историческом пространстве предпринял в 1911 году известный русский прозаик, драматург, публицист, фельетонист, литературный и театральный критик Александр Амфитеатров (1862–1938) в своем трактате «Дьявол в быту, легенде и в литературе Средних веков».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
АМФИТЕАТРОВ Александр Валентинович [1862–1923] — фельетонист и беллетрист. Газетная вырезка, обрывок случайно услышанной беседы, скандал в московских аристократических кругах вдохновляют его, служа материалом для фельетонов, подчас весьма острых. Один из таковых, «Господа Обмановы», т. е. Романовы, вызвал ссылку А. в Минусинск [1902]. Фельетонный характер окрашивает все творчество А. Он пишет стихи, драмы, критические статьи и романы — об артисте Далматове и о протопопе Аввакуме, о Нероне («Зверь из бездны»), о быте и нравах конца XIX в.
«К концу века смерть с особым усердием выбирает из строя живых тех людей века, которые были для него особенно характерны. XIX век был веком националистических возрождений, „народничества“ по преимуществу. Я не знаю, передаст ли XX век XXI народнические заветы, идеалы, убеждения хотя бы в треть той огромной целости, с какою господствовали они в наше время. История неумолима. Легко, быть может, что, сто лет спустя, и мы, русские, с необычайною нашею способностью усвоения соседних культур, будем стоять у того же исторического предела, по которому прошли теперь государства Запада.
Владимир Евгеньевич Жаботинский (при рождении — Вольф Евнович Жаботинский) родился в России, в городе Одессе, и еще в молодости стал признанным лидером правого сионизма. Покинув Россию, Жаботинский стал создателем "Еврейского легиона" и знаменитых организаций "Иргун" и "Бейтар".Радикальный национализм и ставка на силовые решения давали основания оппонентам Жаботинского обвинять его в фашизме, а левым сионистам — давать ему прозвища вроде "дуче" и "Владимир Гитлер". В книге, представленной вашему вниманию, собраны самые известные публицистические произведения Владимира Жаботинского, касающиеся сионизма в целом и еврейского национализма, в частности.
"Литературная газета" общественно-политический еженедельник Главный редактор "Литературной газеты" Поляков Юрий Михайлович http://www.lgz.ru/.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
"Литературная газета" общественно-политический еженедельник Главный редактор "Литературной газеты" Поляков Юрий Михайлович http://www.lgz.ru/.
"Литературная газета" общественно-политический еженедельник Главный редактор "Литературной газеты" Поляков Юрий Михайлович http://www.lgz.ru/.
«Я такъ много писалъ, въ послѣдніе годы, по женскому вопросу, что мнѣ распространяться о своемъ отношеніи къ чаемому равноправію женщины и мужчины было бы излишне, если бы не естественное и цѣлесообразное желаніе, свойственное всякому катехизатору: лишній разъ прочитать вслухъ свой символъ вѣры. По моему глубочайшему убѣжденію, женское равноправіе – единственное лекарство противъ язвъ содіальнаго строя, разъѣдающихъ современную цивилизацію одинаково и въ хорошихъ, и въ дурныхъ политическихъ условіяхъ.
«Въ то время, какъ мы, передовые россіяне ХХ-го вѣка, жуемъ и пережевываемъ вопросъ о женскомъ политическомъ равноправіи, съ тѣмъ, чтобы, въ конечномъ результатѣ жеванія, выплюнуть постыдное «нѣтъ», – нравы милаго отечества нашего весьма замѣтно и увѣренно пятятся къ вѣку Х-му: къ древлянской патріархальности, которая умыкала женъ y воды, жила обычаемъ звѣринымъ и срамословила предъ матерями и снохами своими. Тонъ этому восхитительному попятному движенію общественнаго темперамента дали, конечно, безстыдства разнузданныхъ хулигановъ, на службѣ y погромной политики, воинствующей подъ знаменемъ «Все позволено».
«Въ одной изъ столичныхъ газетъ печаталась (1902 г.) курьезная повѣсть о художникѣ, который задумалъ удивить міръ картиною, изображающею утренній кутежъ веселой компаніи съ погибшими, но милыми созданіями. Въ качествѣ моделей для послѣднихъ, художникъ приглашаетъ дамъ изъ порядочнаго общества. Тѣ отказываются. Художникъ оскорбленъ и бранитъ ихъ «мѣщанками» и «идіотками». Симпатіи автора всецѣло на сторонѣ художника, хотя рѣшительно необъяснимо, ни почему проститутокъ необходимо писать не съ проститутокъ же, a съ порядочныхъ женщинъ, ни почему столь обидно художнику весьма естественное отвращеніе порядочныхъ женщинъ къ перспективѣ быть увѣковѣченными на полотнѣ въ совершенно несвойственномъ имъ видѣ подвыпившихъ проститутокъ…»Произведение дается в дореформенном алфавите.
«Въ настоящее время довольно много шума въ печати дѣлаетъ письмо г-жи Несторъ и г. Огузъ, торжественно огласившихъ черезъ газеты свой гражданскій бракъ, за невозможностью или за нежеланіемъ вступить въ бракъ церковный. Поступокъ г-жи Несторъ и г. Огузъ вызвалъ цѣлый рядъ интервью съ писателями, изъ которыхъ самыя умныя и дѣльныя мнѣнія высказали Леонидъ Андреевъ и г. Розановъ. Первый – объ идейной сторонѣ публикаціи: что не стоило такъ много шума дѣлать, чтобы похвалиться практическимъ примѣненіемъ института, который въ русской интеллигентной средѣ давнымъ давно уже упрочился и процвѣтаетъ, при безмолвномъ признаніи его фактической необходимости со стороны общества, формально скованнаго запретными традиціями церкви.