Аниран расправляет плечи - [120]

Первой мою ладонь сжала рука Каталама. Затем Фелимида. Затем Яннаха. Его Величество, несомненно, хотел поучаствовать в чём-то великом. И он так же понимал, каким облегчением для казны сулит стать моя идея с перенаправлением наркотических потоков, которую я подслушал у профессора Гуляева. Мялся он недолго. После секундных размышлений, сверху легла его пухлая рука.

— Ну что ж, — сказал он своим решительным голосом. — Обратного пути всё равно нет. Есть только путь вперёд.

Глава 34 Поступок профессора Гуляева

Сутки я не видел профессора. Где он скрывался, я не имел ни малейшего понятия. Я катался на лифте и пытался стучать в его покои, но мне никто не открывал. И лишь через день я смог его обнаружить. Вернее он обнаружил меня.

Королевские склады опустошались, подготавливая анирана к походу. Выбирались лучшие лошади и сбруя, запасался фураж и пища для двуногих животных. Вместе с Сималионом и Ибериком — двумя моими тенями — я подбирал походную одежду в своих покоях. Мне надлежало выглядеть не только достойным звания аниран, но побеспокоиться об удобстве. Именно в этот момент нас удостоил своим вниманием профессор Гуляев.

— Наводите марафет? — поюморил он, когда в комнату его пропустил Бертрам. — Шучу, шучу… Сималион, Иберик, не оставите меня с анираном наедине? Нам надо серьёзно поговорить.

— Конечно, Великий Магистр, — Иберик и Сималион одновременно поклонились, а затем покинули комнату.

— Что с вами, проф? — я бросил на кровать рубаху, которую собирался примерять. — Где вы целые сутки пропадали? Я стучался к вам…

— Просидел на балконе, — честно признался профессор. — Я не хотел никого видеть и много думал.

— А что тут такого-то? Просто едемте со мной. Не может быть, чтобы вас беспокоила тяжесть предстоящего пути.

— Тяжесть пути меня не беспокоит, ты прав, — Гуляев опустил зад на мягкое кресло. Судя по его виду, он был чем-то озадачен. — Скажи мне, Иван, чувствуешь ли ты обречённость?

— Чего-чего?

— Ощущение такое мерзкое есть в твоей груди? — Гуляев постучал по груди собственной. — Что, как бы мы не пыжились, как бы не старались, ничего у нас не выйдет. Ничего не выйдет у этого мира. Что он обречён.

— Мне некогда думать об обречённости, проф, — отмахнулся я. — И нет времени хандрить, если вы об этом. Я готов идти до конца.

— Действительно?

— Да, — уверенно заявил я. — Книга подсказала, что надо делать. И я знаю, что путь будет непрост. Но я его пройду. Чего бы мне не стоило, я отыщу Дейдру и обеспечу ей защиту. Или смирюсь, если её нет в живых… Но, так или иначе, профессор, свой крест я пронесу. Не откажусь от попыток этот мир излечить, пройду сколько смогу и постараюсь дойти до конца. Дойду, встречу это бессердечное инопланетное божество и узнаю, как спасти мир.

— Хотел бы я сказать, что подобные мысли посещали и меня… Но нет. Ни о чём подобном я не задумывался. И задумываться уже не буду.

— Я не понимаю вас, профессор. Что с вами?

— С тех пор, как ты объяснил мне то, чего я не знал, я много думал. И решил кое-что для себя. Кое-что важное, — он сделал глубокий вдох, встал и подошёл ко мне. — Прости, Иван, но я не пойду с тобой.

— Но почему? Вы же не только мой наставник, вы — мой друг. Я хотел бы, что бы и вы меня таковым считали.

— Я считаю тебя больше, чем другом, — Гуляев улыбнулся. — Потому и говорю — дальнейший путь ты пройдёшь без меня… Я принял важное решение, Иван. Как бы страшно мне не было, к каким бы выводам меня не приводили размышления, верное решение лишь одно — помочь стать сильнее тому, кто уже силён. Не просто, как человек, а как аниран. Я принял решение передать тебе свой дар.

Я захлопал глазами, не до конца понимая смысла того, что профессор сейчас сказал. Я услышал его, конечно. Но не до конца понял. Ведь с моей колокольни добровольное расставание с божественным даром выглядело безумием.

— Из рук менее достойного, в руки более достойного, — добавил профессор.

— Проф…

— Я принял это решение добровольно, Иван. Благодаря собственной воле. Свободной воле. Никто не влиял на мой выбор. Я так захотел сам… Ты на многое открыл мне глаза. Ты объяснил мне, что должно произойти с аниранами. И я не хуже тебя понимаю, что останется только один. И это точно не я.

— Нет, проф, погодите! — испуганно воскликнул я. — Зачем вы так? У нас полно времени, полно возможностей. Зачем спешить?

— Это не спешка. Это — необходимость.

— Но что с вами будет? Мы же ничего не знаем о последствиях. Джон Казинс был отравлен и зачах моментально. Дар помогал теплиться жизни в его больном теле, но без него он не протянул и минуты. А что будет с вами?

— Это совершенно неважно, — Гуляев опять тепло улыбнулся. — Мы с тобой знаем, что лишь один аниран способен спасти мир. И это точно не седой, бессильный старик. Спасителем станет тот, в ком сильна решимость дойти до конца. Тот, кто готов совершать поступки и, несмотря на сложности, преодолевать любые преграды.

Я молчал. Стоял, смотрел профессору в глаза и чувствовал, как начинает щипать в носу. Как появляется влага на глазах, а у меня нет сил поднять руку, чтобы эту влагу утереть. Не так я представлял разговор с тем, кто мне стал по-настоящему близок.