Английский след. Детектив с элементами иронии и любовного романа - [33]

— Мне нужно с тобой спокойно поговорить о делах, давай поужинаем вместе в ресторане?

Известное дело — с богатой дамой где еще можно встречаться, как не в ресторане. «У нас с ней всегда все с ужина начинается. Прекрасный стол, дорогое вино, только вот потом после таких встреч начинается вся эта канитель со следователями да преследователями. Мало я через нее хлебнул проблем в Англии, так еще и тут в России приходится расхлебывать. Ну да что вспоминать о грустном. Сейчас мой долг как раз и заключается в том, чтобы расследовать это дело и восстановить справедливость хотя бы относительно гибели Игоря Аркадьевича».

— Ксения, куда мы идем ужинать?

— Если хочешь, давай где ни то поблизости твоего дома. В случае проверки родители позвонят и ты придешь, покажешься им.

— Принимается.

— Я подъеду к твоему дому, скажи адрес.

Саша прогуливался возле дома в ожидании такси около пятнадцати минут. На улице уже стемнело. У самого дома от столбов освещения можно различать лица входивших в подъезд людей, а вот чуть поодаль, туда, в сторону дворового парка, людей не признать совсем. Кто-то там прогуливается, может даже, среди них и есть знакомые ему люди. По всей длине четырехподъездного дома в разных свободных местечках хаотично примостились автомобили. Некоторых владельцев из этих машин Саша знал лично, а о других имел смутное представление: в какой квартире или на каком этаже они живут — вот и вся информация. Пару машин стояло совсем незнакомые ему: к кому-то приехали гости. В одной из этих чуждых двору машин, вроде старенькой иномарки, стоявшей без включенных фар и с неосвещенным салоном, без труда можно было разглядеть силуэт человека, сидящего за рулем. Почему Саша придавал значение всем этим деталям, окружающим его в данный момент? Да потому что он был уже готов ко всяким неприятным неожиданностям. Сколько можно совершать ошибки! Когда в собственном дворе, в котором ты вырос, играл в прятки, казалось бы, знаешь здесь каждый уголок, где можно схорониться так, что никто тебя никогда не найдет, гонял в футбол, катался на велосипеде, испытывал первые чувства к девчонке, и на тебе — именно тут тебя хватают какие-то подонки и тащат в машину, везут в далекий, страшный подвал пытать. Не чудовищно ли это, друзья мои?..

Вкрадчиво из-за дома появился прожектор от фар, машина остановилась у самого угла и погасила свет, из машины вышла Ксения. Это было не фирменное такси, просто частник.

Рядом с Сашиным домом не было ни одного приличного ресторана. Но он знал, что совсем недалеко, в бывшем научно-исследовательском институте (в прошлом — очень даже серьезном предприятии, и не только с точки зрения уровня науки, технологий, но и конкретных разработок), а сегодня полностью отданном в аренду под офисы коммерческим фирмам, в полуподвальном помещении сделали солидный пивной ресторанчик. Саша был уверен, что Ксении непременно должно там понравиться.

Усадили их возле стеночки, облицованной плиткой, сделанной под грубый скол камня. В декоративной лампочке в форме свечки, тускло мерцая, бегал огонек. Заказали по маленькой кружечке пивка, закусить, а под горячий шашлычок из осетра попросили принести водочки. Официанты шныряли с подносами кружек пенистого пива, чуть не касаясь головы с богатой седовласой шевелюрой мужчины, играющего на старом рояле. По залу, возле каждого стола останавливаясь, ходил другой мужчина — в белой рубахе, с всклоченной бородой, на шее на черном шнурке у него висел саксофон. Сакс[2] с собственной импровизацией, но в такт роялю выдавал мелодию, пронизывающую глубоко душу. Что-то было во всем этом интригующее, дополняло общий пивной колорит.

Все напоминало их первую встречу в Англии, когда они вот так же вдвоем грелись у каминного огня. Саша смотрел на Ксенины блестящие губы и сверкающие глазки. Она ему нравилась, не знаю почему, но нравилась, может, из-за того, что они были уже близки, это всегда как-то роднит людей. Одновременно он ясно понимал, что полностью привязаться к ней не сможет, что-то не пускает его, внутренние тормоза сдерживают душевный порыв. Но сейчас ему хотелось не думать о Ксении плохо. Он сам до конца так и не мог поверить в ее виновность во всей этой истории. Одно дело подозревать человека, о чем-то догадываться про него, а совсем другое — точно знать, быть уверенным, иметь неопровержимые доказательства против него.

— О чем закручинился, добрый молодец? — спросила Ксения.

— О тебе, разумеется, — ответил Саша.

— О хорошем или плохом?

— О тебе как о красивой женщине — только хорошо. А вот о тех событиях, которые нас по какому-то злому року свели вместе, как ты сама понимаешь, приходится думать и о плохом.

— Не думай обо мне плохо, не надо, я не заслуживаю, поверь.

— Хочется верить. Так о чем серьезном ты хотела со мной поговорить?

— Да как раз вот об этом я и хотела с тобой поговорить.

— О чем «об этом»?

— Поверь мне на слово, к убийству Дениса Максимовича я не имею никакого отношения, — сказала Ксения и замолчала, стала подбирать нужные, на ее взгляд, слова. — Но раз уж так случилось, то сейчас нужно хотя бы правильно составить все бумаги о наследстве, понимаешь меня?