Английский дом. Интимная история - [46]
«— С чего это ей вдруг захотелось сделать стрижку? — осведомилась ее светлость.
— Очевидно, так сейчас модно, миледи.
— Передай ей, пусть не трогает свои волосы. Мне не нужны модные служанки.
— Очень хорошо, — отвечал мистер Ли, — но, думаю, мне следует предупредить вас, что, занимая столь непримиримую позицию, вы рискуете остаться со служанками, вовсе не имеющими волос».
Леди Астор рассмеялась и сказала, что горничные могут делать со своими волосами все, что им заблагорассудится.
Мужчинам тоже стало проще бриться после того, как они отказались пользоваться опасной бритвой.
В 1909 году американец Кинг К. Жиллетт запатентовал первый безопасный бритвенный станок со сменным лезвием, а в 1920-е годы была изобретена электрическая бритва, при помощи которой можно было легко и без особых усилий сделать популярные в то время тонкие усики и добиться идеальной гладкости щек и подбородка.
«Марсельская волна», популярная в 1920-е, создавала эффект рифленого железа.
Хотя число салонов-парикмахерских неуклонно росло, стрижку и укладку волос иногда еще делали дома. В моем детстве, в 1970-е, к нам домой приходила парикмахерша и, пока мы не дыша сидели на кухонной стремянке, стригла нам волосы. Кажется, это было так давно, однако маятник судьбы качнулся в обратную сторону: после недавнего экономического кризиса люди стали отказываться от посещения дорогих салонов красоты, и тут же выросли продажи средств для домашнего окрашивания волос. Тяжелые времена заставляют нас вернуться в свои ванные комнаты и заняться самостоятельным уходом за волосами.
Глава 20. БОЕВОЙ РАСКРАС
Я заметил, что женщины начали краситься. Прежде это считалось позором, ведь косметикой пользовались только проститутки.
Джон Ивлин, 1654
Трудные годы Английской гражданской войны уходили в прошлое, сменяясь изысканной эпохой Реставрации, и Джон Ивлин фиксирует момент перехода общества от умеренности к гедонизму. Действительно, употребление косметики привычно ассоциировалось с проституцией, хотя ею также пользовались лица королевской крови, придворные, актрисы и актеры, то есть все те, кому приходилось играть роль на публике.
В период правления Тюдоров люди фактически не имели представления о собственной внешности. Зеркал как таковых не было. Свое неясное отражение можно было увидеть лишь в начищенных до блеска предметах или в воде. (У щеголя Генриха VIII было семь металлических «зеркал».) Неудивительно, что и от художников никто не требовал точного сходства портрета с оригиналом. На полотне запечатлевали достаточно отвлеченные представления заказчика о самом себе: богатый убор, величественная поза, благородство черт, но — никакой жизни: кукла, а не человек.
Служанки ежедневно покрывали кожу знатных дам слоями свинцовых белил, превращая живых женщин в окостеневший символ чопорного величия и власти, что находит отражение на портретах того времени. В якобитский период одевание и нанесение макияжа отнимало уйму времени: приходилось долго стоять «перед зеркалом, что-то прикалывать и откалывать, добавлять и снимать, выравнивать и подправлять, рисовать голубые жилки и красить щеки». Женщины пытались добиться вожделенной бледности, ибо загорелая кожа была признаком низкого происхождения.
В XVII веке в моду входят розовые щеки и красные губы. На этот счет в обществе ведутся споры. Пуритане настаивают на том, что румяный, более естественный цвет лица — это почти грех. Косметика и духи олицетворяют тщеславие и сосредоточенность на собственной персоне и маскируют нечистые помыслы. Один особенно ревностный пуританин заявлял, что косметика — это «гниль», а накрашенная женщина — не что иное, как «навозная куча под красно-белым покровом». 7 июня 1650 года на рассмотрение парламента был даже вынесен «Закон против применения косметики, приклеивания черных мушек и ношения женщинами нескромных платьев». Впрочем, он так и не был принят.
В 1660 году Карл II вернулся из изгнания, и вместе с ним из Франции пришла мода на румяна, которыми смело пользовались французы. (В 1662 году на балу в душном зале его несчастная супруга Екатерина Брагансская была замечена с растекшейся на потном лице косметикой.) Но нарумяненные щеки не получили всеобщего признания — не все считали их признаком благородства и далеко не всем они нравились. Например, дамский угодник Сэмюэл Пипс отдавал предпочтение бледноликим женщинам. Про одну свою знакомую он говорил, что она «очень мила, но румянит щеки, за что я ее просто ненавижу».
Декоративные мушки (искусственные черные родинки) изначально приклеивались на лицо, чтобы скрыть прыщи или оспины. Но правила, определяющие их форму и расположение, вскоре сложились в мудреную систему символов. В период правления королевы Анны те дамы, что поддерживали вигов, приклеивали мушки на одну щеку, те, что выступали за тори, — на другую. Журнал «Спектейтор» в 1711 году писал, что «некая Розалинда, знаменитая сторонница вигов», имела несчастье родиться с естественной «прекрасной родинкой на той части лба, куда обычно наклеивают мушки приверженцы тори. Это сразу бросалось в глаза и многих вводило в заблуждение» относительно ее политических взглядов. В XX веке персонаж, придуманный Томасом Харрисом, — серийный убийца Ганнибал Лектер, владевший эзотерическим знанием, тоже умел читать «язык мушек»: пороховой ожог на щеке агента ФБР, симпатичной ему Клариссы Старлинг, появившийся точно на том месте, где мушка означала бы «мужество», привел его в полный восторг.
