Ангелы страшатся - [53]

Но, увы, логика имеет свои недостатки, особенно когда она пытается коснуться кольцевых причинно-следственных систем, в которых аналогами логических связей являются причинно-следственные последовательности, двигающиеся по кругу, подобно парадоксу Эпименида Критского, заявившего:

«Все критяне – лжецы». Логик отбрасывает этот парадокс как банальный, но подлинный наблюдатель знает, что аргумент Эпименида является парадигмой для отношений в любой самокорректирующейся цепи, такой, как, например, простой дверной звонок.

Я считаю наличие таких цепей одним из критериев, по которым я определяю разум наряду с кодирующей иерархической организацией и дополнительной системой обеспечения энергией. Такие цепи (или контуры) могут быть найдены во многих механических и электрических формах, таких, как домашний термостат, описанный в главе IV, или устройство, контролирующее уровень воды в туалетном бачке, но более значимо они проявляются в физиологии организмов, где они следят за изменениями в температуре, наличием сахара в крови и т.д., и в экосистемах, то различные популяции (скажем, кролики и рыси) взаимозависимо изменяются, сохраняя целое в равновесии: Логика стремится к прямолинейности, двигаясь от А к В или от посылки к выводу; логика неодобрительно косится на аргументы, движущиеся по кругу.

Поэтому в описании жизни я не испытываю особого желания доверять логике или логикам как источникам истины. Интересно, однако, рассмотреть свойства самокорректирующегося контура как пример глубокой абстрактной истины, а это и есть предмет изучения кибернетики и первый шаг в использовании кибернетики в движении к новым способам размышления о природе. Возможно, затем, позднее мы придем к еще более глубокой и абстрактной системе описаний взаимосвязей – но для начала с нас хватит и взаимосвязей :контуров (цепей), причем мы не должны забывать ту истину" что есть неизбежные ограничения в любом описании, которые еще надо детально описать.

XIV. МЕТАЛОГ: ЭТО НЕ ЗДЕСЬ (МКБ)

Дочь: Папа, но этого здесь нет.

Отец Чего?

Дочь: Но ты же не даешь точного определения, что ты подразумеваешь под «священным»! А ведь прежде, чем мы будем готовы начать новую дискуссию по эпистемологии в биологическом мире и о твоем понятии «структуры», нам нужно такое определение. Людям трудно понять твое описание, которое звучит очень сухо. Я имею в виду звено между разделом, относящимся к объединяющим идеям типа «неизбежности», «кармы» или «нгламби», и тем, что ты говоришь о проблемах мышления, о биологическом мире. Ты увлекся разговором о любимых греческих трагедиях, а затем переходишь к обсуждению эпистемологии, но ты не даешь связи между ними. Я вижу, какой она могла бы быть, но не знаю, насколько совпадают наши взгляды.

Видишь ли, когда я работала над этой частью рукописи, мне показалось, что ты сложил вместе весь имеющийся материал в главах XIII и XV, так что получилась модель всей книги. Папа, ты помнишь историю с матерью Маккулоха?

Отец: Что это за история?

Дочь: Это было когда-то одной из твоих любимых историй. Мне помнится, что ты участвовал в дискуссии с группой кибернетиков в доме Маккулоха о поиске информации. Он пошел в кухню за кофе, и там он увидел свою разгневанную мать, которая к тому времени была уже в возрасте. Она сказала ему: "Вы все говорите о поиске информации, но это все чепуха.

Я лучше вас знаю, в чем состоит проблема, так как у меня совсем не осталось памяти. Единственным в способом для меня найти что-нибудь – это хранить все понемножку во всех местах".

Отец: Да, это и есть проблема данной книги. Но первым шагом на пути от ложных аналитических различий, подобных тем, что представлены картезианским дуализмом, к определенному монизму – это ввести вещи, разделенные в прошлом, в одну беседу и затем установить формальные правила работы с ними – то, что я планировал назвать «синтаксисом сознания».

Дочь: Если бы это была конференция, в которой я бы захотела разобраться, я бы складывала вместе разные кусочки материала, чтобы в результате получить то, что ты называешь «двойным описанием», а затем потихоньку вводила бы соединительные замечания, чтобы читатель мог составить единое представление на определенном уровне.

Отец: Ну, и какие же соединительные замечания ты бы хотела внести?

Дочь: Ну, например, мне кажется, что часть из того, что ты в говоришь (или подразумеваешь) относительно религии, – это то, что в ней обязательно заложены противоречия – парадоксы, – и эти противоречия защищают от определенных видов рационального знания, чтобы сохранить их в состоянии напряжения, так как именно это напряжение позволяет религиозным системам функционировать как моделям Креатуры. Меня всегда поражало то, что ислама находится в спокойствии, в то время как христианская религия корчится в противоречиях, и, возможно, это очень значительное различие. Как быв там ни было, я бы хотела объединить твои замечаниям о матриархальных и патриархальных элементах в греческой религии с табу на транссексуальные знаниям и это все объединить с бисексуальным воспроизводством как способом выработки и ограничения неопределенности. А затем я хотела бы перейти отсюда к понятиям переходящего границы парадокса и добавить хорошую дозу религии дзэн…