Ангелы полуночи - [129]

Коллин был безжалостен. Тренировки продолжались каждый день на протяжении всей следующей недели.

– Ну вот ты и готова, – заявил он в конце концов. – Ты должна быть готова. Завтра вечером мы обедаем с Холлистерами.

Эшли придирчиво разглядывала себя в зеркале. Безупречный грим – слишком театральный для Эшли Гордон-Холлистер, но в самый раз для прекрасной чужеземки Лейлы Хасан. Он слегка состарил ее, придав вид женщины, искушенной в житейских делах.

«Вот с чем придется повозиться», – подумала она, взглянув на свисающий с болванки парик. Попытки затолкать под него свои собственные волосы только разозлили Эшли, ни к чему не приведя. Слава Богу, в самый разгар сражения в комнату вошел Коллин.

– Дай-ка я помогу, – тут же предложил он. Положил парик на туалетный столик, взял горсть больших шпилек, аккуратно обмотал волосы Эшли вокруг головы и тщательно закрепил их шпильками. Потом с усилием натянул парик, закрепив и его. – Ну как?

– Что ты спрашиваешь меня? Тебе лучше знать, как я должна выглядеть.

– Как жена очень богатого и преуспевающего нефтяного магната с Ближнего Востока.

– У меня от этого парика непременно голова разболится, – проворчала Эшли.

– Прими перед отъездом пару таблеток аспирина, – посоветовал Коллин. – Слишком у тебя густые волосы…

– Вот уж никогда не думала, что это плохо, – засмеялась она.

Сменив ее перед зеркалом, Коллин занялся собственным преображением, и Эшли стала свидетельницей удивительной метаморфозы. Специальное темное красящее вещество, наложенное на лицо, шею, руки, изменило цвет кожи. Борода. Усы. Парик с иссиня-черными вьющимися волосами. Контактные линзы сделали глаза такими черными, что зрачки были теперь почти неразличимы.

Когда Коллин надел белую шелковую рубашку с бриллиантовыми запонками и стоял, неумело вертя в руках галстук, настала очередь Эшли прийти ему на помощь.

– Интересно, почему все мужчины так беспомощны, когда им приходится завязывать галстук? – поддразнивая, спросила она.

– Думаю, это не иначе как генетический дефект, – ответил Коллин, надевая пиджак с подшитыми внутри прокладками, придавшими ему заметную солидность. – Еще один завершающий штрих. – Он сел на постель, снял левый ботинок, засунул внутрь крышку от бутылки и снова надел его. Встал и, прихрамывая, прошелся по комнате. – Ну, что скажешь?

– Скажу, что пора звонить в полицию, – пошутила Эшли. – В моей спальне посторонний мужчина!

– Хромота достаточно заметна?

– Просто бросается в глаза. Откуда она у тебя?

– Сложный перелом, полученный от столкновения во время игры в поло.

– А зачем крышка от бутылки? Разве нельзя просто делать вид, что ты хромаешь?

– Можно, конечно, но рискованно, – ответил Коллин. – Вдруг я забуду? А крышка не позволит. – Он взял с туалетного столика и вручил ей черные очки, после чего галантно подставил согнутую руку. – Ну что, отправляемся, мадам Хасан?

– Ты действительно веришь, что у нас получится? – спросила Эшли.

– Готов поставить на кон свою жизнь. – Их взгляды встретились. – Что, собственно, я и сделал, если разобраться.

* * *

– Что привело вас в Нью-Йорк, мистер Хасан? – сердечно спросил Бредли Холлистер.

Все вчетвером они сидели в гостиной Холлистеров и для аппетита выпивали перед обедом.

– Уверен, что вы, как человек основательный, уже знаете ответ на этот вопрос, мистер Холлистер. – В речи Коллина отчетливо проступал грубоватый ближневосточный акцент. – Без сомнения, именно по этой причине сегодня вечером вы пригласили нас с женой на обед.

– Ну что ж, не буду спорить, – ответил Холлистер, захваченный врасплох обезоруживающей прямотой Коллина. – До меня дошли слухи о южноамериканской сделке, которой вы занимаетесь. И, чтобы уж быть совершенно честным, добавлю: если это действительно потенциально выгодное дело, я был бы заинтересован принять в нем участие.

– Сомневаюсь, – улыбнулся Коллин. – Видите ли, мистер Холлистер, это совсем не то, что вы себе представляете. Газеты, как обычно, все перепутали. Мне не нужна нефтеносная земля. Совсем наоборот.

– Как же… – удивленно начал было Холлистер, но Эшли перебила его:

– Дело в том, мистер Холлистер, что мы с мужем увлекаемся лошадьми. И этот участок интересует нас исключительно с точки зрения возможности разместить там племенную ферму.

– Моя жена совершенно права, – подтвердил Коллин. – Эта земля не годится ни для чего, кроме выпаса лошадей.

– Вы шутите? – засмеялся Холлистер.

– Вовсе нет. Такова наша давнишняя мечта.

– Но почему бы вам не заняться разведением лошадей у себя на родине? – настороженно спросил Холлистер.

– Слишком непрактично, к сожалению, – ответил Коллин. – Видите ли, у нас дома не растет то, что служит кормом для лошадей. Пришлось бы доставлять корм по воздуху, причем на регулярной основе. Чересчур дорогое удовольствие.

– Понимаю. – Холлистер задумчиво глотнул из бокала.

Клаудиа сидела с видом холодной, идеально отполированной статуи, ее вклад в разговор ограничивался дежурными улыбками. Эшли же стоило немалых усилий сдерживать смех. Холлистер совершенно не догадывался о подоплеке происходящего. Он не узнал ни Эшли, ни даже Коллина, что было особенно удивительно, учитывая, насколько заметной фигурой Манхэттена тот был. Холлистер не подозревал, что «МЭКС-корпорейшн» – всего лишь удачно состряпанный фасад, а многообещающий участок – бесплодная земля. От него просто несло разгоревшейся жадностью, и Эшли пронзило острое ощущение радости победы.