Ангелы Калибана - [3]

Эзекиль Абаддон, первый капитан Лунных Волков, почти равный в славе своему примарху, остановился в пяти метрах от собравшихся. Легионер заговорил, и вещательная система флагмана разнесла его низкий рык по широкому вестибюлю:

— Командующий ждет вас.

Передав это простое сообщение, Абаддон развернулся и зашагал обратно к повелителю. Делегаты переглянулись: они помнили, что порядок входа не оговаривался, но никому не хотелось бросаться вперед с риском устроить позорную толкотню.

Слева от Каласа из толпы вышли пятеро воинов, сопровождаемые приглушенным бормотанием. Четверо из них телосложением ничем не отличались от других космодесантников, но пятый, хотя и носил доспехи Легионес Астартес, явно уступал им в росте и ширине плеч. На черных наплечниках их брони виднелась эмблема — крылатый меч. Большинство гостей не могли понять, почему малорослый воин идет чуть впереди, а легионеры с явным почтением держатся у него за спиной.

— Темные Ангелы, — прошептал Виосс.

Неизвестно, услышали его или произошло совпадение, но миг спустя невысокий калибанец повернул и, срезав путь через колоннаду, подошел к Гвардейцам Смерти. Он очень коротко стриг густые черные волосы и носил аккуратную бородку.

— Господин Лютер. — Калас уважительно поклонился сначала командиру контингента Первого, затем остальным Темным Ангелам. — Братья с благородного Калибана.

Один из воинов угрюмо буркнул что-то в ответ, но командир быстро перебил его.

— Капитан Тифон, для меня честь встретиться с тобой, — произнес Лютер. На его коже отчетливо виднелись шрамы от аугментаций; в челюсть, шею и за роговицу ему вставили бионические имплантаты. При всех улучшениях офицер Первого был заметно субтильнее своих спутников, но это не мешало ему держаться так, словно он по умолчанию находился в центре внимания. Судя по выражению аристократического лица, воин обладал более высоким положением и авторитетом, чем можно было предположить на первый взгляд. Он подал Тифону руку в латной перчатке, загудели сервоприводы брони. — Позволь еще раз поблагодарить тебя за прорыв обороны на орбитальных станциях. Ты исполнил это необходимое, но кровопролитное задание без жалоб и колебаний.

— От такой работы мы никогда не увиливаем, — сказал Калас, ошеломленный признательностью союзника.

Редко случалось, чтобы кто-то вспоминал жертвы его бойцов, так часто сражавшихся на передовой в штурмовых операциях. Гвардейцы Смерти гордились своим стоицизмом, но сейчас Тифон невольно обрадовался похвале.

— Однако мы заставляем господина примарха ждать, — заметил, полуобернувшись, Лютер.

После этого Темный Ангел с Тифоном без лишних слов двинулись вдоль колоннады, в десятке шагов позади Абаддона. Их спутники не отставали, за ними неуверенно потянулись другие гости. Теперь Каласу стало ясно, почему Лютер так легко справлялся с должностью первого капитана — или как там это называлось у калибанцев, — не имея физических преимуществ космодесантника. Он просто лучился врожденной уверенностью, отточенной за долгие годы службы.

— Занимательно, что воины Гвардии Смерти участвуют в экспедиции Лунных Волков, — произнес офицер Первого.

— Черпаем друг у друга идеи, — ответил Тифон. — Культурный обмен, можно сказать. Нам рассказывают о Хтонии и боевых доктринах Шестнадцатого. Мы объясняем, как ведет войну Гвардия Смерти, и стараемся помалкивать о Барбарусе.

Он усмехнулся собственной шутке и заработал удивленный взгляд от Лютера.

— Администратум записал Калибан в миры смерти, верно? — спросил Калас у союзника.

— Своего рода. — Лютер как будто смутился или насторожился. — С помощью Льва мы перебили всех Великих Зверей леса, установили мир и порядок.

— Ядовитый воздух Барбаруса убивает большинство людей в течение тридцати лет. Если забраться повыше — в считанные секунды. Когда нас нашли, Администратум понял, что слишком низко выставил планку для миров смерти.

Темный Ангел не успел ответить — они уже входили в стратегиум. Миновав громадную арку, воины оказались на широком балконе, с которого открывался вид на капитанский мостик «Духа мщения». Тифон шагнул в разреженный воздух помещения, и у него перехватило дыхание — не от масштабов зрелища, ведь Калас командовал «Терминус эст», но от того, какой цели был посвящен колоссальный зал. Ему открылись владения примарха, сердце всего экспедиционного флота, чертог одного из двадцати будущих королей Галактики.

Стратегиум располагался на отдельной палубе, выходившей на многоярусный мостик боевой баржи. Ряды галерей из простой стали поднимались на головокружительную высоту по вертикальной оси «Духа мщения». Взглянув наверх, Тифон вспомнил горные пики родного мира, увенчанные цитаделями, из которых раньше правили жестокие Властители. Но здешний повелитель предпочитал средние высоты.

Если бы Калас не знал, где находится, то не догадался бы, что перед ним средоточие власти полубога. Все вокруг казалось удивительно прозаичным — «спокойным», как часто говорили Лунные Волки. Никаких тронов, роскошных трибун или герольдов, даже тех, что объявляли бы о грандиозной победе. Где же помпезное убранство? Где напыщенное великолепие? Где золотые и алые цвета празднества?