Ангелы-хранители работают без выходных - [21]

Дверь открылась, девушка в светло-зеленом халате вкатила сервировальный столик.

— Приятного аппетита. — Она подвинула столик Кэту и тут же вышла.

Он не притронулся ни к бутербродам, ни к сухому печенью, лишь выпил полстакана сока, который показался кислым и неприятно теплым. Черт знает, чего от меня хотят! Выбраться бы отсюда поскорее.

Вернулся доктор Генрих, с плоской черной коробочкой, похожей на какую-то странную кассету.

— Ну вот, Кэттан, теперь я займусь вами. — Генрих вложил кассету в прорезь одного из четырех приборов на столе, быстро пробежался пальцами по маленькой клавиатуре на его стенке, и все четыре ящика засветились рядками разноцветной индикации. Кэт, сколько ни глядел, не мог даже приблизительно определить, что это за аппаратура: видимо, несерийное оборудование. — Снимите часы и покажите руки, — велел врач.

Кэт подчинился. Крепко взяв за запястья, Генрих внимательно осмотрел ладони, пальцы, прощупал каждый сустав, каждую косточку. Пальцы у этого доктора были сильные, жесткие, безжалостные. У Кэта появилось ощущение, будто Генрих размышляет, можно ли отрезать у него руки и пришить кому-то другому.

— Так, — изрек он наконец. — Полагаю, вы не склонны ни к дракам, ни к тяжелому физическому труду?

— Не склонен.

— Это хорошо — руки придется беречь. Пересядьте сюда. — Он указал на кресло у стола с приборами. — Отлично. Ладони в эту щель, обе. Глубже, глубже — вот так. Хорошо. Теперь сидите и не двигайтесь. — Он опустил вниз черный переключатель над самой щелью, и рукам Кэта стало тепло, затем это ощущение пропало.

Больше ничего не произошло. Доктор Генрих стоял рядом, облокотившись на прибор с небольшим дисплеем и смотрел, как на экране ползут снизу вверх строчки цифр и символов.

— Попробуйте шевельнуть руками, — сказал он через минуту. — Выньте.

Кэт хотел убрать руки — и не смог. Они были как неживые, словно доктор действительно их отрезал и просто приложил к старому месту. Он резко откинулся назад, и вытащенные кисти безжизненно упали на стол, совершенно белые, мертвые на вид.

— Ну, этого-то не надо, — буркнул Генрих. — Вовсе даже ни к чему.

— Как просили, — отозвался Кэт, стараясь скрыть, что ему не по себе.

Доктор Генрих вложил его руки обратно, запросил какие-то данные, поглядел на дисплей, удовлетворенно хмыкнул и запустил следующую часть программы.

— А вот теперь даже не пытайтесь шевелиться, — предупредил он. — Руки зафиксированы, но все равно не двигайтесь.

Кэт молча сидел, уставившись на два желтых огонька прямо перед глазами. Что бы там ни происходило с руками, он ничего не ощущал, только ноющую боль в груди, Похожую на запоздалое горькое сожаление. Всем своим существом он чувствовал, что против воли неотвратимо погружается в трясину какого-то неизвестного и жестокого преступления, откуда нет хода назад и где контракт заключают бессрочный.

Если бы не Анжелика… Если бы речь шла не о ней, а о нем самом, если бы деньги были нужны для него… Черта с два он бы тут сидел!

Преступные, проклятые деньги. Она же говорила, просила такого не делать. Разве на проклятых деньгах построишь счастье? Разве любовь выдержит такую тяжесть?

И этот несчастный Делано, игрушка впадающего в маразм старика, накачанный наркотиками и бездумно брошенный на ослепляющем солнце. Что с ним было? И еще важнее — что с ним будет? Чего ради Кэту предписано беречь его пуще глаза, даже от вредных мыслей? Господи, зачем все это?

— Ну вот, мы закончили, — оживился доктор Генрих. — Вынимайте руки и сидите, пока полностью не восстановится чувствительность. Можете потереть, шевелите пальцами — все, что угодно. Только ничего здесь не трогайте; я вернусь минут через пять.

Он ушел, а Кэт принялся, как мог, разминать онемевшие кисти. Зачем это? На коже он рассмотрел крошечные розовые точки, словно от встреленных в ткань электродов. Безумие какое-то!.. Неужели это со мной?

Вернулся непоседливый доктор.

~ Так, теперь дальше. С нашим Делано все в порядке. А вам сейчас предстоит кое-чему научиться. Как руки, еще не очень? Тогда продолжайте массировать. Собственно говоря, это для вашей же пользы: способ держать Делано в руках в самом буквальном смысле слова. Нрав у него не подарочек, довольно буйный. Ваш предшественник, отказавшись от контроля, на этом и погорел.

— Что с ним теперь?

— Да так, ничего особенного… Ну вот, друг мой, теперь надевайте эти перчатки. — Сдвинув переднюю панель второй стоящей перед Кэтом установки, Генрих достал лежащую внутри пару перчаток из незнакомого плотного материала, покрытого тонкой желтоватой сеткой, с подведенными к крагам проводками. — Хорошо. Теперь я включаю, и перчатки начинают двигать вам пальцы, а вы запоминаете движения. Как только доведете до автоматизма, так и закончим.

Перчатки, теплые изнутри и плотно охватившие руки, оказались как живые. Они заставляли пальцы шевелиться, сгибали их и разгибали в определенной, довольно простой последовательности, поворачивали туда-сюда обе кисти и вообще вели себя довольно нагло. Потом притихли, лишь едва напоминая о себе легким надавливанием, которому Кэт подчинялся, и наконец затихли.

— Запомнили? — Доктор Генрих отключил установку. — Теперь покажите, не снимая.