Ангелина – женщина медовая - [49]

– Да она и не мирилась, – вздохнул Федор и накрыл ее руку широкой теплой ладонью. – Гуляла направо и налево, это мне доподлинно известно. Ну что ж, каждый ведь живет как хочет. Ей вот так нравилось. А как стал я дауншифтером[3], так вообще ушла.

– Кем? – непритворно удивилась Ангелина.

– А вы ни разу не слышали? – спросил Федор, придвинулся к ней и заулыбался, глубоко заглядывая в глаза.

– А где бы я услышала такое мудреное слово? – усмехнулась она и отодвинулась. – У себя, на валяльном производстве?

– Не понимаю вашей иронии, – спокойно ответил Федор. – Ведь это слово просто означает отказ от гонки за материальным успехом в ущерб себе и семье.

– Интересно! – заметила она. – И что, кто-то действительно отказывается от материальных благ?

– Отказываются, – кивнул он, – и немало!

– Странная ваша жена, – после паузы проговорила Ангелина, – раз вы ото всего отказались, то времени много свободного появилось, как я понимаю. Иначе в чем же смысл? Наоборот бы радовалась, что муж все время дома. А детки есть у вас?

– Да, два сына. Оба уже самостоятельные, со своими семьями.

– В Москве живут? – продолжила расспросы она.

– Да, – кратко ответил Федор и замолчал. – А по поводу жены, знаете, не каждая ведь поедет за мужем из столицы в Сибирь. А я теперь здесь постоянно живу. Ну, конечно, иногда в Москву летаю. Но крайне редко.

– И что же, вы вот так все бросили? И дело свое было? – с любопытством спросила она после паузы.

– Оно и сейчас есть, – усмехнулся он. – Только я больше в эти игры не играю. Компаньоны выкупили мою долю. А я живу в свое удовольствие.

– Так что ж сыновья-то не продолжили? – удивилась она.

– Не хотят! Один в науку ушел, второй – рок-музыкант.

Ангелина засмеялась от неожиданности. Но Федор остался серьезным.

– И правильно это, – продолжил он. – Я ведь не знал ни сна ни отдыха. Даже в отпуск вырваться не удавалось. Как же! Все дело на мне! Незаменимый! Слетаю дня на два-три куда-нибудь на острова, да и то телефон не отключаю. Мало ли! Эх, Геля, знала бы ты, как поначалу пьянит такая жизнь! – вздохнул он.

Ангелина отметила, что он перешел на «ты», но ей это даже понравилось. Федор вызывал симпатию, ей было интересно его слушать. К тому же она привыкла, что муж, который занимал, по меркам их города, довольно престижную, важную должность, постоянно рассказывал ей о своих делах, когда они после работы вместе садились ужинать. И Ангелина была приучена внимательно выслушивать его рассуждения. И как ни странно, но именно таких бесед ей последнее время не хватало. Обаяние мужского ума притягивало ее. И сейчас она с удовольствием слушала Федора.

– Пьянит? – переспросила Ангелина

– Да! Сильнее вина, – кивнул он. – От того, что только ты можешь выполнить какую-то работу, что на тебе лежит вся ответственность за принятие того или иного решения, что от тебя зависит множество рабочих мест, что твои деньги неуклонно превращаются в капитал, что ты приобретаешь власть, буквально сносит башню. И наступает состояние эйфории. Но, к сожалению, все в этой жизни приедается. И уверяю, что чем человек богаче, тем скорее он пресыщается, и мало что его радует. И становится непонятно, зачем вся эта гонка. Чтобы обеспечить будущее? Но однажды я понял, что будущего нет лишь потому, что оно будет потом. И есть только сиюминутное настоящее. И не факт, что ты вообще когда-либо будешь в этом призрачном будущем. Я понятно говорю?

– Мне непонятно, – призналась Ангелина. – И что же, вы так без пенсии останетесь? Вам лет-то сколько?

– Пятьдесят три, – ответил Федор и начал улыбаться. – Но ты думаешь, что та пенсия, которую все получают в нашей стране, может хоть кого-нибудь устроить?

– Не может, что и говорить! – согласилась она и вздохнула.

– Опять-таки капитал – это такая вещь сама в себе, – задумчиво проговорил он, – и со временем не ты пользуешься им, а он управляет тобой.

– Я не знаю, что такое большой капитал, даже представления не имею. Мы с мужем всю жизнь от зарплаты до зарплаты. И никогда не жаловались, – сказала она.

– Н-да, – тихо проговорил Федор и как-то сник.

– Но вы рассказывайте, рассказывайте, – спохватилась она. – Мне правда интересно! Я до этого ни с одним капиталистом знакома не была.

Брови Федора взлетели. И он громко расхохотался. Ангелина посмотрела на него с недоумением, потом тоже начала смеяться.

– Ой, не могу! – задыхаясь, говорил он. – Ой, Федька – капиталист! Короче, Гелечка, как я понял, ты хотела сказать – буржуй недорезанный!

– Нет, что вы!

– И прекрати мне «выкать»! – заметил Федор, постепенно успокаиваясь. – Или с капиталистом только на «вы» и шепотом можно разговаривать?

– Вау! – раздался в этот момент голос Лизы. – Это же Федя!

Они одновременно повернули головы. Лиза подлетела к скамье и расцеловала Федора в обе щеки.

– Так вы знакомы? – удивилась она. – И когда только успели?

– И вы знакомы? – в тон ей ответила Ангелина.

– А как же! – засмеялся Федор. – Да я ее на коленях качал, когда Лизавета еще под стол пешком ходила. Любимая племянница моего лучшего друга Петра! А его я лет двадцать знаю, точно! Вы сейчас куда, девушки?

– Мне нужно обязательно сегодня же повидаться с моей подругой, – сказала Ангелина. – А то я вообще-то сюда приехала именно к ней. Но вот как раз ее и не видела все еще.